Волшебница по распределению
– Я не намекала. Я прямо говорила!
Винс, мой друг и сообщник по шалостям последние три года, пропал. Исчез месяц назад. И его родителям сразу сказали: магия поиска не работает, штатная пифия не видит будущего потеряшки. На этом все. Потому что у мелкого оружейника и ткачихи не было ни королей, ни зажиточных лордов в роду. Зачем тратить время на их сына?
– Осаждала стражников, мешая нести дежурство! – ехидно прищурив раскосые зеленые глаза, декламировала Мирелла.
Не осаждала я никого! Они что, крепость? В обязанности стражи, между прочим, входил поиск пропавших. Вот я и пыталась заставить стражников делать их работу.
– Студентка Диммер, – продолжала фея, – также нарушала покой горожан, заклеивая двери листовками с портретами Винсента Слоуна.
– Это мы! – переглянувшись, признались сестрички. – Мы не заклеивали, мы под двери засовывали!
Я рисовала, они разносили. Но нам это не поможет.
– Основываясь на вышеперечисленном, Совет колледжа клерков города Стоундара решил отозвать стипендию студентки Арианы Диммер, – возмущенно дочитала фея. – Если Ариана Диммер решит продолжить обучение, ей необходимо в течение недели оплатить его стоимость. В противном случае студентка Диммер будет отчислена, а соответствующие документы будут направлены в органы надзора для рассмотрения вопроса о возможности дальнейшей опеки А. Диммер над сестрами.
Наверное, я немного перестаралась, но не отнимать же у меня сестер? Девочки и мачеха для меня все! Мое сердце, мое счастье, моя семья.
Моя родная мать была художницей. Безусловно, талантливой, но с возвышенными мечтами и трепетными душевными порывами. Сдерживать их приходилось ее мужу, что получалось у него не всегда: в результате одного из «порывов» родилась я. И моим отцом оказался вовсе не супруг матушки. Но ее это ничуть не смутило, когда она укатила за очередной мечтой с новой любовью, а я осталась с ее уже бывшим мужем.
Матушку отчим обожал и потому сдать меня в приют не пытался. Но и не представлял, что делать с семилетней крохой. И он женился снова. На вдове с двумя девочками.
В отличие от моей матушки, Эн не любила мечтать, она предпочитала действовать и требовала того же от мужа. И умудрялась проверить, трудится ли муж на благо семейства, даже из плавания: мачеха работала ведьмой на корабле. Фея ей помогала, хотя считала, что из брака без любви не выйдет ничего, кроме скандала.
Скандал и вышел. Когда отчим сбежал, предварительно подав на развод. В качестве отступных оставил… меня. Эн живую «взятку» забрала, не сомневаясь ни секунды, и даже дала мне свою фамилию.
Вот так появилась наша семья: ведьма и ее три дочки.
И жили мы очень хорошо, дружно, хоть и нервно для соседей. Пока однажды корабль Эн не пропал. А спустя некоторое время к нам прилетела призрачная мачеха. Оказалось, что капитан экономил на амулетах, один из них и стал причиной взрыва.
Но Эн не дала нам горевать: заверила, что ни за что нас не оставит.
И вот уже полгода я была опекуном девочек, как достигшая восемнадцати лет и обучающаяся в колледже сестра. Я собиралась пробыть опекуном еще три года: в двадцать один буду считаться главой нашего семейства безо всяких условий.
Но меня выгнали из колледжа. И мачеха помочь не сможет – опекун всегда человек, а она у нас немного нежить. Значит, либо надо учиться, либо выйти замуж.
Второй вариант вызывал восторг только у феи. Софи и Кат с сомнением переглядывались.
– Выбирай: я сама ищу тебе мужа или идем к свахе? – Мирелла, потомственная фея любви, вообще никогда не сомневалась. – Но предупреждаю: свахи тут так себе, никакого творческого подхода!
– Вообще‑то у меня есть неделя! – напомнила я. – Конечно, вряд ли я откопаю в саду клад, чтобы оплатить учебу. А вот другой колледж вполне могу откопать.
Их в Стоундаре с излишком! Горничных, костоправов и прочих мелких профессий, представителей которых нужно много в приморском городке.
– Другой колледж… – передразнила Мирелла и сдула с ладони облачко пыльцы прямо в мое лицо. Закашлявшись, я сердито уставилась перед собой. Туда, где пыльца, отлетая обратно, быстро складывалась в миниатюрную фигурку. Постепенно проступали длинные русые волосы, ореховые глаза. Темно‑бордовая блуза с открытыми плечами и рукавами до локтя, коричневые корсаж и юбка. Единственная туфля того же цвета. И небольшая сумка на поясе.
В общем, я.
– А теперь представь, что эта девица появляется посреди учебного курса и просит принять на бесплатное место, – прищурилась Мирелла. – Ари, ты миленькая, но не та, кого возьмут за красивые глаза!
– Вот именно! А ты меня замуж собираешься отдать. Я миленькая, но не та, которую схватят и, слава стихии за такой подарок, понесут к алтарю!
– Смотря кто будет лететь следом за счастливым женихом!
– Ага. Один огнедышащий дракон, – пробормотала я себе под нос, – в юбке. Зелененький такой.
Но фея услышала.
– А хоть бы и так! – фыркнула она. Щелкнув пальцами, развеяла мое изображение, вручила мне лист и упрямо скрестила руки на груди. – Гляди, Ари, передумаешь, даже крылом не пошевелю!
Я подошла к комоду и демонстративно положила на него бумагу.
– Что за военные действия без моего участия? – Через входную дверь вплыла мачеха.
Полупрозрачная, с гордо поднятой головой, в платье, подчеркивающем плавные изгибы стройной фигуры. Даже в виде призрака Эн выглядела так, что ее за глаза называли ведьмой. Она на правду не обижалась.
– Ари отчислили! – выдала фея.
– Пока еще не отчислили, – поправила я, – а лишили стипендии.
– А, ну да, ну да… – язвительно пропела зеленая вредина. – А у нас курица как раз начала нести золотые яйца! Аккурат на оплату хватит!
– Мирелла, не жужжи. Вечно ты впереди дракона летишь! – Эн заметила лист, прочла, покачала головой.
– Тебя, между прочим, вообще могут развеять, если некому будет возглавить семью! – напомнила ей фея.
– Еще посмотрим, кто кого развеет, – улыбнулась Эн. – Ничего, время есть, придумаем что‑нибудь.
– Придумаем?! – Мирелла закатила глаза. – Ну и семейка мне досталась! Одна по крышам ночью ползает, из колледжа вылетает. Другая ей во всем потакает.
И она демонстративно отвернулась.
Что есть, то есть. И вылетаю, и по крышам ползаю. Кстати, о крышах… Я обещала магистру, что уберу все следы обряда.
Ковыляя в одной туфле, я добралась до шкафа и открыла дверцу.
– Что, прямо сейчас пойдешь поступать? Думаешь, ночью директора будут сговорчивей? – съехидничала фея.
