Возрождение Феникса. Том 7

– Труден и тернист путь к совершенству, – киваю. – А куда деваться?

К Вринцеву не возвращаюсь, сразу иду в фургон. Следователь‑то, поди, на личной «Волге» поедет, зачем ему трястись вместе со всеми.

В фургоне один из жандармов ловко напяливает мне на руку мориновый наручник. Но я же не дурак: раз к волкам сунулся, держи палец на спуске. С самого стадиона я не выключал доспех.

Ощутив неладное, жандарм хмурится:

– Снимите доспех, сударь.

– Его Высокородие Егор Егорыч сказал, что я свидетель, а не подозреваемый, – замечаю.

– Это процедура необходима, – упрямо заявляет полицай. – Уберите доспех.

– Хм, а чем объясняется данная необходимость?

– Распоряжением Его Высокородия, – бычится мужчина. Ну еще накинься, сам же и получишь по дубовому лбу.

Решаю не разжигать конфликт с быдлом в погонах. А то еще даже не въехали в Преображенское. Если разнесу этих двоих, то неудобно получится. Моя цель всё же выявить хаосита среди силовиков, а не расшибать черепа обычным служакам.

– А так бы сразу и сказали, что Егор Егорыч велел, – фыркаю, и убираю доспех.

Кожу запястья обжигает холодный метал. «Колодцы» будто накрываются плотной вуалью, меридианы закупориваются. Теперь неважно, Рыкарь я там или, даже, Полковой. Морин нейтрализовал живу во мне, сделал ее недоступной. Жандарм тут же защелкивает на другой руке второй наручник.

– Садитесь, Ваше Благородие, – с насмешливым голосом говорит полицай. – Доставим вас со всем комфортом.

Сажусь к ловцу. Едем минут сорок. За это время успеваю переговорить с Харламом.

– Не боишься? – спрашиваю парня, игнорируя взгляды жандармов.

– Нет, – отвечает ловец и, подумав, сам спрашивает: – А стоит?

– Стоит не бояться, а готовиться. Тебя, скорее всего, отведут в камеру или комнату. Подождешь меня там.

– Э‑э… хорошо. А как же допрос?

– Может, и допросят, – не отвергаю версию. – Обо мне.

– Э‑э‑э….

– Нечего больше говорить. Просто будь готов к форсмажорным обстоятельствам.

– Еще бы хорошо знать, к каким, – теперь парень напуган. И я, конечно, его успокаиваю:

– К любым. – Шучу, пусть лучше боится, чем сидит спокойный как удав. Так оглядываться будет, а не дрыхнуть. Предстоит жаркий вечер.

Вообще, интересно, когда Чугун успел спрятаться. Если он додумается связаться с Бесоновыми, то скоро в Преображенский приказ наведается еще один Префект. И хорошо бы, а то хаоситы явно подмяли под себя не одно управление в Сыскном приказе, а может, даже в Тайной канцелярии. Это значит, что мятежников будут защищать отряды полиции. Эх, поляжет много народу. Я, конечно, попытаюсь избежать невинных жертв, но не факт, что удастся. Ведь мятежники на что‑то рассчитывают, раз тащат меня к себе. Не на мориновые же безделушки они надеются, в самом деле.

Местоположение Преображенского приказа представляет из себя секрет, который уже сотни лет не является секретом. От автострады на берегу Яузы ведет шоссе с двусторонним движением и без дорожных указателей. Недалеко от штаб‑квартиры Тайной канцелярии мы пересекаем сторожевой пост, замаскированный под водонапорную башню. Жандармы показывают карточки с фотографиями, вот и вся проверка.

Почти сразу из‑за леса открывается огромная автостоянка, где припарковано несколько тысяч личных автомашин. Рядом возвышается главное здание «политической разведки» – семиэтажное, построенное из бетона, мрамора и стекла и замаскированное от любопытных взглядов деревьями. Сейчас, правда, маскировка не срабатывает, ибо осень, листва опала.

В вестибюле главного здания мы расходимся. Один жандарм уводит Харлама в допросный сектор. Я же со вторым полицаем поднимаюсь на седьмой этаж. Это явно этаж «боссов»: в отделке окружающего VIP‑пространства использованы серый дуб, натуральная кожа, анодированный алюминий и прозрачное стекло. За одной из резных дверей меня уже ждет Вринцев Егор Егорыч.

Заметив наручники на моих запястьях, он удовлетворенно кивает:

– Рядовой, свободен, – жандарм, покинув помещение, закрывает за собой дверь тихо, без стука, со всем уважением к высокосидящему, в буквальном смысле слова, начальству. – А вы, Арсений Всеволдович, садитесь. В ногах правды нет.

Я оглядываю просторный кабинет. И не скажешь, что на допрос попал. Спокойные тона и добротная дорогая мебель. Усаживаюсь в кресло, обитое серой кожей.

Молчим и смотрим друг на друга. Вринцеву будто и нечего сказать. Ладно, сыграем в нвинно обиженных.

– Это не похоже на взятие показаний, – звеню браслетами. – Я буду жаловаться своему сюзерену.

– Мне самому неприятно так обходиться с невинным ребенком, – качает головой Вринцев. – Но приказы не обсуждаются.

– То есть как? – я искренне удивлен. – Это не ваша гениальная идея?

– Какая вам разница? – спрашивает статский советник. – Или вы просто вызнаете имя виновного? – молчу. – Давайте на чистоту. Я знаю, что вы очень умны и талантливы, несмотря на юный возраст. Это настораживает мое руководство.

– Конечно‑конечно, – усмехаюсь. – И чем же я так напугал вашего начальника? Тем, что умею решать сканворды без подсказок?

Теперь молчит статский советник. Сам не знает, понимаю я. А возможно ему затуманили голову, что это я хаосит. Или Вринцев просто несет чушь, потому что хаосит как раз он. И что же мне с вами со всеми делать? Сжечь всех без разбора и пойти домой?

А дальше происходит то, на что я и рассчитывал. Хаоситы делают первый ход.

У Вринцева на столе звонит телефон. Он, глянув на определитель номера, спешит снять трубку.

– Да, Ваше Превосходительство?

Я уже навострил уши. Морин глушит лишь живу, но никак не магнетизм и силу Префекта.

– Он сейчас у тебя? – спрашивает хриплый голос с рычащими нотками. – Беркутов? В кандалах?

– Да. Доставлен, – Вринцев бросает на меня быстрый взгляд и понижает тон, отвернувшись и прикрыв ладонью губы. – Боюсь, мы не имеем права долго его держать. Нами уже нарушена куча законов о правах дворян. Тем более нельзя игнорировать его связи с Великим Домом Бесоновых.

– Не нужно трепаться, Егор, – рычит начальник. – Это больше не имеет значения. Он – хаосит, диверсант.

Мое лицо не меняет выражения. Да и я в целом не удивлен. Старый же трюк.

– Что?! Вы уверены? – выпучивает глаза Вринцев. – Появились достоверные доказательства?

– Беркутов – хаосит, Егор, – рявкает неизвестный. – Это точно! Я звоню тебе по секретной линии не просто так. Только я и ты имеем к ней доступ. У тебя нет оснований сомневаться в личности звонящего тебе.

– Я и не сомневаюсь, – ошарашенно отвечает статский советник. – Я спрашивал про совсем другое…

– А ты не спрашивай, а исполняй приказ! – обрывает подчиненного «Его Превосходительство». – И мой приказ – убить Беркутова! Немедленно убить! Тебе ясен приказ, следователь пятого чина?!