Железное пламя

– Нет, – согласился брат. – Хотя, как ни странно, в Аретии есть камень чар – спящий. По крайней мере, я думаю, что это он. Меня ни разу не подпустили в Басгиате к действующему, чтобы сравнить их в деталях.

Я подняла брови. Еще один камень чар?

– Я думала, во время Объединения был создан всего один.

– Ага. А я думал, что вэйнители – это миф, и драконы – единственный ключ к усилению чар. – Бреннан пожал плечами. – Но искусство создания новых защитных чар в любом случае утрачено, так что на данный момент это в некотором роде памятник. На который, правда, приятно поглядеть.

– У вас есть камень чар… – пробормотала я, а мысли так и кружились в голове.

Если бы у революционеров появились чары, то оружие не понадобилось бы. Если бы они смогли создать собственную защиту, то, возможно, сумели бы расширить ее на территории Поромиэля, так же, как Наварра выкручивала свои чары на максимум. Хотя бы некоторых соседей мы бы тогда обезопасили…

– Спящий камень. Бесполезный. То, что нам действительно нужно – так это проклятый светоч, который усиливает драконий огонь и позволяет ковать особые кинжалы, единственное действенное против вэйнителей оружие. Это наш единственный шанс.

– Но что, если камень чар не бесполезен? – У меня заколотилось сердце. Нам говорили, что существует лишь один и границы его чар уже максимально широки. Но если есть еще… – То, что в наши дни никто не знает, как создать новые защитные чары, вовсе не значит, что это знание нигде не хранится. Например, в Архивах. Это информация, которую мы бы точно не стерли. Наоборот, на всякий случай оставили бы под несколькими уровнями защиты.

– Вайолет, о чем бы ты ни думала – не надо. – Бреннан потер подбородок большим пальцем. Это всегда было признаком того, что он нервничает. Удивительно, как все эти мелочи сейчас всплывали в памяти. – Считай, что Архивы – вражеская территория. Оружие – единственное, что позволит выиграть эту войну.

– Но у тебя нет ни кузницы, ни достаточного числа всадников, чтобы защитить ее. Если Наварра поймет, что ты задумал… – Паника коснулась меня холодными лапками и поползла вниз по позвоночнику, словно паук. – И ты действительно считаешь, что выиграешь эту войну с помощью охапки кинжалов?

– Ты говоришь так, будто мы уже обречены. А это неправда. – Он сжал челюсти так, что на щеке задергалась мышца.

– Первое восстание было разгромлено меньше чем за год. И еще несколько лет назад я думала, что оно забрало и тебя.

Брат не понимал. Не мог понять. Он ведь не хоронил родных.

– Однажды я уже видела, как горели твои вещи.

– Ви… – Бреннан поколебался секунду, а потом обхватил меня и притянул к себе в объятия, покачивая, будто я снова была ребенком. – Мы учли ошибки Фена. Мы не нападем на Наварру, как он, и не провозгласим независимость. Мы сражаемся прямо у них под носом, и у нас есть план. Что‑то уничтожило вэйнителей шестьсот лет назад во время Великой войны, и мы изо всех сил ищем это оружие. Кинжалы помогут нам продержаться до тех пор, пока мы не найдем искомое и заполучим светоч. Возможно, пока мы не готовы, но к моменту, когда Наварра обнаружит нас, мы будем во всеоружии.

Однако его тон был не слишком убедителен.

Я отстранилась и сделала шаг назад.

– Армия… она у вас есть? Сколько всего сейчас революционеров? И сколько за это время погибнут?

– Лучше бы тебе не знать точных цифр… – Бреннан явно напрягся, но потом снова потянулся ко мне. – Я и так подвергаю тебя опасности, рассказывая слишком много. По крайней мере, до тех пор, пока ты не научишься защищаться от Аэтоса.

Я почувствовала, как что‑то в груди сжалось, мешая дышать, и вновь отстранилась. Выскользнула из его объятий.

– Ты говоришь, как Ксейден.

Я не могла справиться с горечью, которой теперь сочился мой голос. Оказывается, влюбленность приносит тот блаженный кайф, о котором толкуют поэты, лишь если тебя безусловно любят в ответ. А если твой избранник хранит секреты, которые ставят под угрозу все и всех, кто тебе дорог? В то время как твоя любовь даже помереть прилично не может. А вместо этого превращается в жалкое страдание. Так вот как называлась боль в моей груди: страдание.

Ибо по сути своей любовь – это надежда. Надежда на завтрашний день. Надежда на то, что еще может случиться. Надежда на то, что твой любимый, которому ты доверила все, будет хранить и защищать тебя. Надежда, говорите? Эту дрянь уничтожить сложнее, чем дракона.

В этот момент под кожей у меня словно прокатилась гулкая волна, и тепло согрело щеки: в ответ на всплеск эмоций внутри меня поднялась сила Тэйрна. По крайней мере, я теперь знала, что она у меня еще есть. Яд вэйнителей не сумел ее уничтожить, забрать у меня навсегда. Я все еще оставалась собой.

– А‑а‑а… – протянул Бреннан и одарил меня взглядом, смысл которого я не могла истолковать. – А я‑то думал, что это он выбежал отсюда так быстро, как будто у него задница горит. Неприятности в стране наслаждений?

Я прищурилась:

– Лучше тебе не знать.

Он хохотнул в ответ:

– Эй, я же спрашиваю это у своей сестры, а не у кадета Сорренгейл.

– Угу. Только вот ты вернулся в мою жизнь примерно пять минут назад после шестилетнего отсутствия, во время которого ты притворялся мертвым. Так что извини, но я не собираюсь сразу открывать тебе все подробности личной жизни и любовных переживаний. А как насчет тебя? Ты женат? Дети есть? Есть тут кто‑то, кому ты, по сути, лгал на протяжении всех отношений?

Бреннан вздрогнул:

– Партнера нет. Детей тоже. И я тоже не готов об этом болтать. – Он засунул руки в карманы кожаной куртки и вздохнул. – Слушай, не хочу казаться ослом. Но детали – это не то, что тебе следует знать, пока ты не научишься стабильно держать щит против считывания памяти…

Я содрогнулась при мысли о том, что Даин может прикоснуться ко мне и увидеть все это. Увидеть Бреннана.

– Ты прав. Не говори мне ничего.

Глаза брата сузились.

– Ты слишком легко согласилась.

Я покачала головой и направилась к двери, бросив через плечо:

– Нужно уходить, пока я еще кого‑нибудь не убила.

Чем больше я вижу здесь, тем большей помехой становлюсь. Для планов Бреннана. Для планов революции. И чем дольше мы здесь… О, небо. Остальные.

«Нам нужно возвращаться», – сказала я Тэйрну.

«Знаю».

Бреннан догнал меня: встревоженный взгляд, крепко сжатые челюсти.

– Не уверен, что возвращение в Басгиат – это лучший вариант для тебя.

Но, вопреки этим словам, он все же открыл передо мной дверь.

– Нет. Но это лучший вариант для тебя.