Живин день

– А она тебе нужна, эта правда? Не будешь жалеть потом? – бабка вздохнула – Вот смотри ещё, что он за человек. На плече у него след от ожога, старый. Это похоже на клеймо. Такие ставят рабам, которых продают в Степь. По телу рубцы и шрамы. Он хоть и молодой, но побывал в переделках. А на спине, между лопаток у него рисунок. Такой, знаешь, когда надрезают кожу, а потом затирают туда угольную пыль, чтобы не смылся. Рисунок этот сделан явно не в Арконе, возможно в Степи или ещё дальше, но в наших краях таких не делают. Я не знаю, что это значит, но он не простой воин, дочка, он – Иньша.

– Кто?

– Иньша – умеющий то, что не умеют другие.

– Это как?

– По‑разному… Это значит Умеющий использовать Силу. Одни могут оборачиваться в животных, другие летать, третьи провидеть или проникать в мысли. Ну как тебе растолковать. Но не в этом дело – они могут постигать истинный смысл вещей, видеть суть. Наш мир пронизан потоками силы, злой и доброй, и есть люди, способные этими потоками управлять.

– Этому можно научиться?

– И да и нет. Иньшей можно родиться, но не стать воином.

Бабка пошла в избу готовить отвар, а Нерада подумала, что имеет смысл осмотреть вещи арконца, может имя где‑то начертано и его можно прочитать.

Вещей было немного. Рваная окровавленная рубаха, кожаный пояс с медными насечками, длинный нож с костяной рукояткой, сапоги из мягкой кожи. Тут Нерада ещё обнаружила холщовый мешочек, что‑то вроде кошелька, привязанный к поясу. Внутри оказался чудный камень. Тёмно‑жёлтый, с коричневыми прожилками, чуть поменьше куриного яйца и необычно лёгкий для своих размеров. Она подержала его в руке и странное чувство возникло у неё, словно видела она его уже где‑то. В памяти всплыли какие‑то неясные картины.

…Детские голоса… булыжник под ногами… «Алатырь!» – вдруг вспомнила Нерада и вздрогнула – камень стал нагреваться. Спустя мгновение он уже светился в её руке странным желтовато‑оранжевым светом. Был тёплый, но не обжигал. Нерада смотрела на Камень, заворожённая чудом. Ещё чуть‑ чуть и произойдёт нечто. Но тут воротилась бабка и Нерада, спохватившись, тайком сунула камень в рукав. Бабка ругалась, когда она трогала разные волшебные вещи без разрешения, а Нерада почувствовала вдруг, что Камень ей пригодится.

Они возились с раненым до самого вечера, но ему становилось всё хуже.

– Плохо совсем, – проговорила бабка, – Уходит. Ничего не получается. Он сам жить не хочет.

Нерада упала духом. – Неужели совсем нельзя ничего сделать? Неужели я так ничего и не узнаю? Ведь он не просто оказался здесь. Сделай же что‑нибудь!

– Чтобы его вернуть надо отправиться за ним по ту сторону и позвать его Оттуда.

– Я готова! Я пойду за ним! – закричала Нерада

– Не вздумай! Ты не умеешь быть Там и ходить Теми дорогами. Если не успеешь его вернуть, пока он дойдёт до Реки, то сама не сумеешь сюда вернуться и навечно станешь Навьей. Я только однажды это попробовала, но мне не удалось. Того, за кем я пошла забрала Лодка и я едва смогла найти дорогу обратно.

– Почему же ты не ушла вместе с ним?

– Лодка забирает только одного, кому назначено – второй остаётся в Нави навсегда.

– Но ведь ты вернулась…

– И думать забудь. Ты можешь остаться здесь, и я передам тебе все мои знания. Будешь ведать судьбы, и помогать людям. Посмотри, как у нас хорошо. – Старуха налила из маленького тёмного кувшина в кружку коричневатой жидкости, разбавила водой, затем взяла узловатую верёвку и принялась бормотать заклинания, перебирая скрюченными пальцами узлы на верёвке, чтобы, как положено, проводить душу в царство мёртвых.

– Да я своей судьбы не ведаю! Я имени своего не помню! – с горечью воскликнула Нерада и выбежала из бани.

Она никак не могла успокоиться. Ей в голову пришла совершенно безумная идея. Вернувшись в избушку, девушка разыскала на полке зелье для путешествия между мирами. Бабка при ней не разу им не пользовалась, но Нерада знала, где оно находится. В эту минуту она не думала об опасности – её страшила мысль о том, что всё её жизни останется по–прежнему. И не только – ей казалась чудовищно несправедливой эта смерть совсем ещё молодого человека. Её маленький мирок, радости, заботы, горести – всё потеряло смысл после встречи с этим арконцем, из последних сил попросившем её о помощи. Разве она могла отказать, разве могла обмануть того, кто в последнюю минуту на неё понадеялся? Если она сейчас позволит ему уйти, то никогда уже не будет также как и раньше светить солнце или падать снег. Никогда не наступит в её жизни день, когда она не будет сожалеть об этой утрате. Все её смутные мечты вдруг обрели реальные очертания. Раньше Нерада думала, что есть бабка, есть она и есть жители Резунов – заурядные люди, в которых нет ничего интересного. Но теперь она знала, что есть иные люди и иные страны и невозможно уже будет это тихое лесное существование. Она никогда, никогда больше не будет счастлива.

Нерада была готова на всё: спасти чужую жизнь или потерять свою, лишь бы найти своё место, своё назначение. Она вернулась в баню, бабка всё также шептала, полуприкрыв глаза. Нерада подошла к умирающему. Дыхания уже не было слышно, но руки его ещё были тёплыми, и смерть ещё не обезобразила черты его лица.

– Прости меня бабушка! – тихо сказала она и быстро сделала глоток из склянки. Старуха кинулась к ней, но не успела.

– Ты что же наделала! – горестно воскликнула та.

Нерада что‑то хотела ответить, но дыхание её перехватило, склянка выпала из рук, всё вокруг поплыло и, скрюченная страшной судорогой, она рухнула на пол как подкошенная. Её охватила паника, и захотелось всё вернуть, она уже жалела о том, что сделала. Её корчило, пронзало страшной болью, но через несколько мгновений агония прошла и Нерада вдруг увидела своё тело, распростёртое на полу. Всё вокруг изменилось, стены баньки расплылись в очертаниях, послышались странные скребущие звуки.

Нерада вспомнила о том, что ей надо отыскать душу арконца. Она рванулась вперёд, стена расступилась и Нерада оказалась в лесу. Не в том лесу, к которому она привыкла с детства, а в каком‑то тёмном, незнакомом, зловещем. Она растерялась, не зная куда идти, хотя сложно было в том мире обозначить способ передвижения – это происходило без участия ног, как‑то само собой. Какие‑то чёрные тени, похожие на птиц с человеческими головами стали стремительно нападать на неё, задевая крылами. Их лица были ужасны. Нерада в страхе закричала и закрылась руками. В рукаве её сверкнула жёлтая искра, и чёрные тени отпрянули со злобным шипением. Нерада совсем позабыла про Камень. Теперь она достала его из рукава и с удивлением ощутила его тёплые гладкие грани. Камень горел в её руке ярко‑огненной звездой. Стало светлее, страх рассеялся и Нерада увидела впереди бледный силуэт человеческой фигуры.

– Стой! Вернись! Вернись, прошу тебя! – кричала она, но не криком, а сердцем. Стремлением воли рванулась она вперёд и вскоре очутилась рядом с душой воина.

– Остановись! Прошу тебя! Стой же! Стой! – она пыталась догнать его, но он будто ускользал, словно не видел её.

«Я не знаю его имени. Он не слышит меня», – подумала Нерада, но тут она вспомнила про оберег, и её осенило – Сын Ворона, остановись, послушай меня! Сын Ворона… – окликнула она его.

Он, наконец, услышал, повернулся и посмотрел на неё с удивлением.