Звездная кровь – 8. Истинный

В следующий миг она продемонстрировала нам всю глубину разницы между серебром и бронзой. Я не понял как, но она вырвалась и мгновенно распотрошила змея, да так, что у меня кровь в жилах застыла. Я даже толком не понял, как она эта сделала, настолько быстро все произошло! Силуэт Ночной Гостьи как будто удлинился, стал худым и костлявым, а пальцы превратились в лезвия. Восходящая голыми руками ломала кости и вытягивала из шипящего, бьющегося, еще живого змея внутренности. Зрелище и сопровождающие его звуки были настолько тошнотворны, что я на мгновение зажмурился, а когда вновь открыл глаза, Ночная Гостья сама откусывала бьющемуся в агонии змею голову. В прямом смысле – вгрызлась ему в шею почище тигрекса, с хрустом, урчанием и чавканьем. Зрелище было настолько кровавым и отвратительным, что меня на мгновение даже замутило – и все меньше я хотел находиться в одном пространстве с этим… существом. Это же настоящий монстр!

Над разорванным телом нага замерцали Руны и Звездная Кровь. Хрипло хихикая, Ночная Гостья отступила в сторону, жадно облизывая окровавленные пальцы, и вновь обратилась в пустоту:

– Благодарю… Я развлекла госпожу? Я… прощена?

И опять тишина. Восходящая подозрительно повертела головой:

– Или… тут есть кто‑то еще?

Ее взгляд упал на тот Куб, за которым находился я. Но женщине‑монстру ответил другой голос, звучный баритон Винсента Кассиди:

– Есть, буря!

Рикс спрыгнул сверху, принесенный своим Аспектом, и в его руке мелькнуло золотое копье. Ночная Гостья опять захихикала, склонив голову набок и рассматривая его:

– Госпожа… подарила мне упрямого рикса?

А затем бросилась к нему, превратившись в смазанную полосу. Она была крайне опасна, но и Винсент оказался начеку – его Аспект встретил Ночную Гостью на половине дороге, звучным шлепком расплющив ее по каменному полу лаборатории.

Я… видел, что от нее осталось – примерно то же самое, что от человека, на которого с высоты упала скала. У Кассиди была тяжелая рука, все это знали. И видел, как Ночная Гостья, мерзко подергиваясь, медленно встала из кровавого пятна, с хрустом вправляя сломанные кости. Она как будто вообще не испытывала боли – и совершенно утратила человеческий облик, превратившись в окровавленного жуткого упыря. К счастью, Рун у нее не осталось, только собственное тело, иначе… наши шансы были бы невелики. Винсент не собирался играть – он пришел ее убивать, и золотой луч из Игг‑Копья навылет пробил Ночную Гостью, превратив ее туловище в обугленный огрызок.

Который все еще жил… шел вперед, вытягивая остатки когтистых рук, и, кажется… восстанавливался – пока мой Плоскостной Меч не разделил его на две равные половинки. Используя Истинный Взор, я ударил еще раз – туда, где угадывалась синяя энергетическая точка – и был «награжден» неожиданным сюрпризом:

Восходящий! Злонамеренное отделение стигмата запрещено Храмом Вечности!

Наказание: Позор

Наказание: Враг Вечности

Наказание: Награда за вашу голову

Даже гвоздь у этого… существа находился не в руке, а в основании шеи. Поэтому я и перепутал – но за нарушение списали всего десять единиц Славы – не очень страшно. Вероятно, первое предупреждение – следующее будет серьезней и может отнять у меня Титул. Зато удар оказался эффективен – Ночная Гостья все‑таки сдохла, рассыпав несколько серебряных Рун.

– Я бы справился сам, буря! – рыкнул раздосадованный моим вмешательством Кассиди.

– Не думаю, что ей стоило давать шанс, – ответил я, стараясь не смотреть на кошмарные останки Гостьи. – Что… она такое?

– Восходящая, – буркнул рикс. – Есть такой серебряный Атрибут – Изменяемость, видел? Если его развивать, можно получить Навыки, которые полностью изменяют тело. Очень по‑разному меняют, доннерветтер, но суть одна – ты перестаешь быть человеком. И это необратимо.

– Жуть, – я покачал головой. – Получается, она сама… этого захотела?

– Наверное… Не знаю, буря! Тело и дух связаны, и одно всегда меняет другое. Поэтому те, кто Изменяется, – уже сами по себе монстры. Аккуратнее с ними, Сигурд, если вдруг повстречаешь…

– Понял, спасибо за предупреждение.

– Чего смотришь, бери Руны! – Кассиди показал кончиком Копья на сияющие глифы. – Ты же просил добыть серебра.

– Но не так же!

Но возмущался я зря. Руны нам выпали интересные…

 

Глава 6

 

Не думал я, что Винсент поможет обрести Руны таким способом – но ладно. На сегодня, это очевидно, наша эпопея с извлечением пленников была закончена – в подземной лаборатории как минимум требовалось… прибраться.

Скрижали ликвидированных узников были пусты, Звездная Кровь присутствовала – но совсем в небольшом количестве. А вот Руны выпали любопытные…

От змея, оставшегося безымянным, достались бронзовые Руны Развития и Изменения, а также Руна‑Навык Змеиной Гибкости. Интересная способность, теоретически позволяющая пролезать в узкие щели, но одновременно опасная, потому что меняла структуру костной ткани. Я лично не хотел бы встраивать такой Навык – Умение или Заклинание другое дело, а вот Навык – это необратимо, это навсегда.

Ночная Гостья (не к ночи будет помянута) оставила после себя четыре Руны. Два серебряных Развития, неожиданно Руну Стихии Жизни и ожидаемо Руну‑Навык Кровавого Пожирания. Как было известно еще от вселенца, Навык формируется не случайно, а отражает одну из основных способностей погибшего, поэтому мы (я и Винсент) рассчитывали на что‑то вроде Регенерации, но…

Кровавое Пожирание – очень… неприятный Навык. Он требовал Атрибутов в Изменяемости и Ритуальности и наделял способностью с некоторой вероятностью перенимать свойства сожранных заживо жертв. Я понял, почему Ночная Гостья пыталась отгрызть врагу голову, а также ее… нездоровую тягу к пленникам. Пожалуй, выбор Азимандии был совсем не случаен – с таким тюремщиком гораздо проще уговорить стать твоей Руной. Неясным оставалось, почему кел‑леди «разжаловала» ее и посадила в столб Безвременья – возможно, Гостья просто превысила свои полномочия и сожрала ценного узника? М‑да, даже думать о таком не хотелось – и теперь я прекрасно понимал Винсента Кассиди, сразу приговорившего эту тварь.