13 демон Асмодея. Том 4

– Я уже сказала, что нет, – она сложила руки у меня на груди и упёрлась в них подбородком. – Если бы меня это смущало, я бы с тобой не спала, Денис.

– Почему у меня складывается впечатление, что тебя это немного заводит, – спросил я, глядя на неё практически не мигая.

– Потому что это меня немного заводит, – Настя хихикнула, а потом стала предельно серьёзной. – У нас так мало времени осталось, меньше двух недель. Потом ты уедешь в столицу, а я останусь здесь.

– Это ненадолго, – ответил я, убрав лёгкую светлую прядку, упавшую ей на лицо. – Ты же после своей стажировки приедешь ко мне?

– Полгода – это долгий срок, Денис, – Настя покачала головой и поднялась на ноги. – За это время может многое произойти. Так что давай не будем загадывать.

– Давай не будем загадывать, – тихо повторил я за ней, поднимаясь с дивана. – Тем более что очень скоро я буду заперт в казарме с редкими увольнительными, а ты здесь не будешь связана никакими условностями.

– Что ты хочешь этим сказать? – Настя нахмурилась и сложила руки на груди.

– Только то, что здесь, как показала практика, частенько князья ошиваются. А ты очень красивая… – я выдохнул. – Это если не учитывать тот факт, что тебя слегка демоны заводят.

– Денис, мы сейчас что, ссоримся? – Настя продолжала хмуриться, глядя на меня.

– Да, похоже на то, – я подошёл к раковине и плеснул на лицо холодную воду. – Не бери в голову, я просто не выспался.

– Не могу поверить, что мы об этом говорим, – Настя обхватила себя за плечи. – И не могу поверить, что ты, кажется, ревнуешь к гипотетическому князю.

– Я тоже, – стянув через голову мятую рубашку, бросил её на кровать и принялся надевать хирургическую пижаму. В последнее время она мне начинает нравиться гораздо больше, чем халат. – Настя, нам нужно что‑то решить с нашими дальнейшими отношениями.

– И что ты хочешь решать? – она обхватила себя за плечи.

– Я хочу, чтобы они были, а ты? – подойдя к девушке, я обхватил её за талию и притянул к себе. – Ты хочешь, чтобы я просто уехал и оставил тебя наконец в покое? – Она вздохнула и прижалась ко мне, уткнувшись в шею. От тёплого дыхания по коже побежали мурашки. – Я могу оставить с тобой Барона и Егорыча, но мне нужно это как‑то объяснить прежде всего самому себе, а потом отцу.

Немного отстранив её от себя, я заглянул ей в лицо. Настя закусила губу и выглядела несчастной.

– Денис, ты граф, и твой отец не позволит…

– Он считает, что природа любит равновесие, – я улыбнулся. – И если Ольга в итоге станет императрицей, то его сын вполне может жениться на простой девушке. Заодно кровь Давыдовых обновится. Я сейчас не за себя говорю, а демонстрирую тебе ход его мыслей. К тому же – Контроль. Дмитрий его, конечно, уберёт, но это не делается быстро, и бравые ребята, привыкшие к определённой безнаказанности, вполне могут нагадить напоследок, подведя под монастырь шурина Великого Князя. Ты же не хочешь, чтобы меня арестовали? Мне будет плохо в тюрьме.

– Денис, я не хочу, чтобы ты в тюрьму попал, – Настя снова вздохнула. – Никто не узнает, во всяком случае от меня. Я понимаю, доброхотов хватает, но не думаю, что кто‑то из местных донесёт. Та тётка, которая в прошлый раз заявилась, ушла ни с чем.

– Давай ты не будешь придумывать оправданий. Просто скажи: «Денис, я выйду за тебя замуж, как только ты закончишь свою Академию». И я со спокойной совестью оставлю тебе своего кота и денщика. Чтобы никаких слухов и домыслов не было. И если Егорыч может что‑то пропустить, то Барон точно никого к тебе не подпустит, – я улыбнулся. – Извини, кольца пока под рукой нет, но я найду что‑нибудь подходящее.

– Я не… – начала Настя, а потом махнула рукой. – Ладно, согласна. Но не говори потом никому, что я тебя не отговаривала от этого безрассудного поступка.

– Вот ещё, – отпустив её, я быстро переодел штаны. – Разумеется, буду всем, кто меня слушать захочет, рассказывать, как ты меня заставила, привязав к стулу и угрожая раскалённой сковородкой.

Быстро поцеловав её, я вышел из ординаторской, не давая слова в ответ сказать. Насте сейчас нужно оставшиеся стадии смирения пройти, не может быть, чтобы она не думала о подобном исходе. Ну а мне желательно сегодня смотаться в замок пухлого некроманта и найти подходящее кольцо. Ни за что не поверю, что у него не было украшений. Я просто пока плохо искал. Да и начать выполнять условия контракта с Личем уже нужно, замки покойных некромантов сами себя не обыщут.

В коридоре возле кабинета уже сидело несколько человек. Две бабульки и мужчина в возрасте со страдальческим выражением, застывшим на лице. Оксана была уже в кабинете, готовя мне отложенные карты к приёму.

– Доброе утро, – я сел за свой стол и уставился на сравнительно небольшую стопку карт. – Это все предполагаемые пациенты?

– Да, – Оксана улыбнулась. – Сегодня у нас почти выходной.

– А что такое случилось? В Аввакумовском кусте все внезапно излечились? Я что‑то пропустил?

– Вчера дождь был, – улыбнулась Оксана.

– С мёртвой пустоши прилетела тучка с лечебным дождём, под который все жители попали? А я проспал такое удивительное событие? – не удержавшись, я потянулся и зевнул. После чего передёрнулся всем телом, сгоняя с себя остатки сонливости.

– Возможно, – пожала плечами Оксана. – Но об этом мы узнаем на неделе. После вчерашнего дождя первый слой белого гриба пошёл, так что шестьдесят процентов жителей нашего куста в лес ломанулись. Грибочков всем охота пособирать. Да на зиму наготовить.

– А остальные сорок процентов? – я с любопытством посмотрел на неё.

– Работают, – она так тяжело вздохнула, что я сразу понял: Оксана с большим удовольствием послала бы меня к чёртовой бабушке и сама убежала бы в лес за грибами, но вынуждена работать. – Но на неделю можно расслабиться. Народу мало будет. Только те, у которых само уже не пройдёт. Остальным некогда пока болеть.

– Хорошо, если это действительно было так, – я сел прямо и посмотрел на дверь. – Давай тогда примем желающих, и я пойду отсыпаться. А то грибы грибами, но к коровам целоваться по ночам лезут с завидной регулярностью.

– Это точно, – Оксана усмехнулась и поднялась из‑за стола, чтобы пригласить первую бабульку.

С бабульками всё было нормально. У одной было немного повышено давление, а что со второй, я так и не понял. Головокружение в возрасте восьмидесяти семи лет – это почти норма, а больше её ничего не беспокоило, и она, похоже, пришла просто поболтать.

В кабинет вошёл тот пожилой мужчина со страдальческим лицом. Я уже мысленно был дома и готовился спуститься в подвал, чтобы перейти в замок некроманта. Почему‑то я не думал, что у этого мужчины что‑то серьёзное.

– Слушаю вас, Михаил Васильевич, – прочитал я на карточке имя‑отчество и поднял взгляд на пациента.

– Понимаете, доктор, – начал Корсаков Михаил Васильевич очень нудным, тихим голосом, – я даже не знаю, как сказать.

– Что вас беспокоит? – я дружелюбно улыбнулся, поощряя его побыстрее озвучить проблему.