Адские Тени

– Могу я осведомиться, милорд? – не выдержав натянутого молчания, я первая разогнала повисшую тишину, которую нарушал только скрип колес и редкое ржание лошадей. Чем раньше пойму истинную причину моего наглого похищения из борделя, тем лучше. – Вы так пристально следите за здоровьем всех куртизанок или я исключение?

Кайлан коротко рассмеялся и надменно изогнул бровь.

– Конечно, я забочусь обо всех своих девушках. Вы – лицо борделя, а если мои работницы будут терять сознание при встрече со своими клиентами, Франсбург и я лишимся львиной доли дохода. – Рука Селье легла на колено, и я заметила переливающийся перстень с граненым ониксом на его указательном пальце.

Зачарованная невероятно черным камнем, впитывающим в себя вселенную, я не стала отвечать на его реплику.

– Рад, что ваше милое личико больше не лишено красок, и вы не напоминаете серого утопленника, – обнажив идеально ровные зубы в хитрой улыбке, подстегнул лорд.

Забыв про выдуманный статус простолюдинки, я осадила зазнавшегося нахала:

– Вам бы поучиться делать комплементы, а то это больше прозвучало как оскорбление, – отрезала я, не успев оценить риск своей пылкой речи, и слегка пошатнулась вперед, когда карета наехала на очередной булыжник.

– Мне красноречивые слова без надобности, девушки обычно сами под меня ложатся. Жаль, вы не смогли вчера в этом убедиться. – Кайлан развязно подмигнул.

Нахлынувшая волна возмущения сперла дыхание.

– Ваше раздутое эго и возможность купить любую женщину не дает вам право думать, что каждая избранница безоговорочно желает разделить с вами постель, – скрестив руки на груди, порывисто выпалила я. Про чары инкуба, которые и без денежной подоплеки заставили бы девушек падать перед Селье штабелями, я благоразумно умолчала.

– То есть, вы бы отказались возлечь со мной, если бы я вчера за вас не заплатил? – Кайлан соблазнительно наклонил голову, ожидая моего ответа.

– Вы до глубины души мне отвратительны, лорд Ле Селье. Вы – ценитель власти и денег, вам неведома искренность и чистая любовь, иначе вы бы уже женились, а не глушили одинокими ночами ром, закрывая дыру в сердце распутными девками. Так почему же я должна вас желать?

Ни один мускул не дрогнул на его суровом лице, но в карете едва заметно похолодало, точно тонкая струйка сквозняка проскользнула в душное пространство.

– А у вас слишком подвешен язык для простолюдинки, Люси. Чем вы не можете не вызывать еще больший интерес к вашей неоднозначной персоне.

Карета плавно затормозила, остановившись. Протяжный скрип колес заглушил гневный скрежет моих зубов на собственную оплошность. Своим нелепым поведением я чуть не подвела себя под монастырь, позволив Кайлану усомниться в моей легенде об осиротевшей девушке из низшего сословия, поэтому решила больше не перечить ему.

Кучер учтиво открыл дверь и, поклонившись, прижал снятую шляпу к груди.

– Пойдемте, Люси. – Селье грациозно поднялся, опершись на трость, и выскользнул из кареты.

Последовав за милордом, я спустилась на подножку. Кайлан любезно подал мне руку, в призыве раскрыв ладонь. Побоявшись, что его прикосновение вновь отправит меня в забвение, я проигнорировала обходительный жест и самостоятельно покинула карету.

Мы оказались на узкой длинной улице, которая тянулась до самого сумрачного леса, где, будто дым в печи, клубился туман. Серая мгла, как призрак, просачивалась сквозь деревья в город, но сильный морской ветер загонял непрошеный дым обратно в его мрачную обитель.

Оторвав опасливый взгляд от леса, я развернулась к небольшому двухэтажному зданию. В отличие от окружающих домов, оно было лишено остроконечной крыши, монументов во дворе и грозного забора с пиками.

Кайлан уже вышагивал к нему по каменной тропе, постукивая тростью, а кучер позади меня проверял на наличие застрявших камешков подковы лошадей после поездки. Стоило мне вспомнить про животных, как они вновь громко зафыркали.

Приподняв шерстяной подол, я недовольно побрела следом за лордом. Он остановился на крыльце и трижды постучал по двери головой льва на своей трости.

Над крыльцом, поскрипывая, висела бронзовая вывеска с широким крестом, обозначавшим здравницу. Я инстинктивно сжалась. Все во мне противилось походу в это злополучное, пропитанное запахом крови и поветрием смерти место. Бледные, умирающие от тяжелых недугов люди на больничных койках напоминали трупы в трактирах, а металлический привкус и запах спирта частенько переносил в вечера, где я жестоко расправлялась с подстрекателями восстания против власти Елены.

– И вновь ваши щеки потеряли цвет, Люси, – недовольно подметил Кайлан, когда я, поднявшись по ступенькам, встала рядом с ним. – Не зря я настоял на врачебном осмотре.

Я уколола его неприязненным взглядом, а следом двустворчатые двери распахнулись. Перед нами застыл высокий подтянутый юноша в белом халате. Его каштановые волосы стояли дыбом, будто парень только что их взъерошил, а зеленые глаза испуганно расширились, заметив Кайлана.

– М…милорд, – заикаясь, произнес незнакомец и, спохватившись, склонил голову в знак уважения. Кайлан лишь коротко кивнул.

– Я привел к вам эту милую девушку, – он указал на меня большим пальцем, – вчера она потеряла сознание в разгар хм… своей работы, осмотрите ее. – Голос лорда сочился высокомерием и стальной уверенностью в своем превосходстве. Однако, чтобы еще больше не смущать робкого парня, он нехотя добавил: – Пожалуйста.

– К…конечно, милорд. Мы…мы всегда вам рады. П…проходите. – Сообразив, что заикой парень стал явно не сегодня, я мило улыбнулась лекарю и прошла внутрь, когда он вежливо повел рукой, приглашая нас войти.

Кровавые ожидания не оправдались – в уютной здравнице пахло отнюдь не омерзительно. В свежем воздухе перекликался запах травяных настоек, чистого постельного белья и чего‑то еще пряного, с легкой ноткой дыма.

Ах, нет! Этот аромат витал рядом с лордом.

Лекарь провел нас по узкому коридору в небольшую комнату сразу за холлом. Он отодвинул белую занавеску, которая служила вместо двери, и пропустил нас в смотровую.

Пол и стены комнаты облицовывал нежно‑голубой кафель, рядом с длинным окном стоял накрытый простыней топчан, а недалеко от него расположилась пара деревянных столиков с разноцветными склянками.

Кайлан остановился в арочном проеме, подперев плечом свод, а я двинулась к топчану, на который молча указал лекарь. Наверное, он старался меньше говорить, чтобы не смущать нас отрывистой речью.

Я, подпрыгнув, забралась на край топчана, заинтересовано наблюдая, как молодой лекарь возился со странными медицинскими приборами на столе. Взяв что‑то наподобие трубки, он подступил ближе и задумчиво почесал острый подбородок.

– Р…раздевайтесь, – промямлил несуразный парень, а я приоткрыла рот от нахальства. Заметив замешательство на моем лице, он быстро поправился: – Верх п…платья, мне нужно вас о…осмотреть и п…послушать.

Остудив запал раздражения на просьбу лекаря и погасив смущение, которое раскрасило алыми пятнами щеки, я послушно скинула с плеч пальто и потянулась к корсету платья сзади. Пальцы доставали только до нижнего ряда лент, а дальше было не справиться без посторонней помощи.