Акцентор
Глубокий вдох расслабляет мои легкие. Господи, вероятно, я просто выключила свой телефон, и Блейк не смог до меня дозвониться. Последнее, что мне бы хотелось делать в воскресенье – разговаривать со своим снобом‑братом, но, если Аттвуд позвонил Эмме, значит, это действительно что‑то серьезное.
Стоп.
– С родителями все в порядке? – выдыхаю я взволнованно.
От резкого голоса Блейка у меня сводит живот.
– Даже если и так, ты бы не узнала об этом, потому что твой гребаный телефон выключен, Элеонор.
– Да или нет?
– По какой причине ты не можешь выйти на связь, и я вынужден искать тебя?
Я предупреждала вас, мой сводный брат – настоящий засранец.
– Ответь на вопрос, Аттвуд.
– Да, Смит. Они в порядке и ждут нас в Лондоне.
Я медленно встаю с кровати.
– В конце месяца?
Блейк издает тяжелый раздражительный вздох.
– Через три часа. Я жду тебя в «Намбер Ван» внизу. И я очень надеюсь, что к моменту, когда я допью свой чай, ты будешь готова.
– Как ты узнал, что я здесь?
– Твоя рыжая подруга обожает следить в интернете.
Честно говоря, я не хочу ничего знать о том, почему мой брат посещал профиль Эммы. По крайней мере, это очень нетипично для него, а значит… Нет, я действительно не хочу знать. Это чертов Блейк Аттвуд, непризнанный Люцифер, и некоторые мотивы его действий – ужасные дебри, не поддающиеся объяснению.
– К чему такая поспешность?
– Спросишь у Маркуса, когда мы окажемся в Лондоне.
А потом он сбросил.
Он, черт возьми, сбросил.
Я быстро включаю свой телефон и вижу множество пропущенных от Блейка, мамы и папы, а еще десятки сообщений от социопата, которые я игнорирую. Спустя короткий разговор с Риз, быстрые сборы, прощание с девочками и двадцать минут небезопасной езды Блейка, мы оказываемся в аэропорту Эдинбурга, где нас уже ожидает частный самолет.
Я смотрю на Блейка осуждающе, едва останавливая себя от лекции по поводу загрязнения окружающей среды. Но обычно ему просто все равно, поэтому я отворачиваюсь к иллюминатору и готовлюсь к гнетущему молчанию на протяжении всего полета. Подобная роскошь – вовсе не рациональна, даже несмотря на тот факт, что наша семья очень богата.
– Мама подготовила для тебя одежду.
Я отрываю свое внимание от окна и смотрю в бессердечные зеленые глаза Блейка.
У Аттвуда темные отросшие волосы, снобистское поведение аристократа и самый снисходительный на свете взгляд. Уверена, он считает большинство людей глупыми и возносит себя до Бога. Конечно, ему далеко до психопатии Кастила Сноу, но я понимаю, почему эти двое общаются.
– Мы не заедем домой?
– Очевидно, что нет. Они уже ждут нас в Ритц.
Ритц – это пятизвездочный отель с замечательным рестораном на Пикадилли, одно из любимых мест элиты Великобритании и отличный экземпляр для определения серпентария.
– Кто еще приглашен?
– Кинги.
Я давлюсь чаем с бергамотом и осторожно ставлю чашку на стол.
– Кинги?
– Не заставляй меня повторять.
– Какого черта нам понадобилось ужинать с Кингами?
– Я не знаю.
Блейк надевает очки и открывает «Тошноту» Сартра. Думаю, мне тоже нужно будет перечитать ее, потому что я ближе к экзистенциальному кризису, чем когда‑либо.
– Ты знаешь, – хмурюсь я. – Ты просто мечтаешь увидеть мою реакцию. Признай свой ужасный антагонистический характер вредителя.
Его губы изгибаются в усмешке.
– Признаю, Эль, – он бросает на меня последний взгляд, прежде чем снова вернуться к своей книге. – Это будет довольно… интригующе.
– Что будет интригующе?
А потом меня игнорируют до самого Лондона.
Примечание:
Когнитивная беспомощность – это психологическое состояние, при котором человек испытывает бессилие и беспомощность перед какой‑либо задачей или проблемой.
Глава 8
Одержимость
«…Sitting on a stolen throne
Ты сидишь на краденом троне.
Playing God with a heart of stone
И играешь в Бога с каменным сердцем»
Måneskin – GASOLINE
