Аколит в крови по локоть
Седмень, Червень и молчаливый бородатый пластун разошлись по крыше, а я глянул вниз, поймал состояние внутреннего равновесия и взялся гасить баламутившие дух искажения в тщетной попытке обрести былую целостность. Ну или не в такой уж и тщетной, но в любом случае с проработкой двух новых исходящих меридианов определённо стоило повременить. Мало того, что те протянулись от оправы к левой и правой ключицам двумя косицами раскалённого металла, так ещё и концы их не были закреплены узлами. С этим возиться и возиться, а необработанные сосредоточия больше не помогут: я ж теперь не белый, а красный, точнее – пурпурный.
И в этот момент послышался крик Червеня:
– Наши!
Я удивился было, как быстро добрались до заброшенного города передовые части стрельцов, но перебежал на другую сторону, глянул вниз и тяжко вздохнул: к пирамиде вышли оставшиеся дожидаться нас на окраине духоловы.
Один волок на себе другого, и Седмень скомандовал:
– Червень, Валет! Помогите им! – А когда пластуны кинулись к спуску в пирамиду, урядник поменял свой карабин на куда более дальнобойную винтовку отправленного вниз подчинённого и крикнул: – Конокрад, живо сюда! Переяр, следите за подступами с той стороны! – После уставился на меня: – Боярин, не спи!
Я вновь посмотрел вниз и решил, что спасли нас заполонявшие омут тишина и белизна. Долети до вершины пирамиды звуки схватки или угляди нас через молочное марево караульные, пробиться ко входу оказалось бы несравненно сложнее. Площадь отсюда как на ладони, и если от пуль мы бы ещё закрылись, то магией могли приложить так, что только клочки по закоулочкам полетели бы.
– Боярин! – вновь рыкнул на меня Седмень.
– Чего?
– Хватай карабин, бестолочь!
Моё оружие осталось валяться где‑то в городе, и урядник каким‑то образом это угадал.
– Разиня! – зло выдал он и указал на собственный карабин. – Бегом!
Нетвёрдой походкой приблизившийся к нам Огнич опустился у края крыши на одно колено, я вооружился и присел рядом с ним, начал вглядываться в развалины домов.
– Ты хоть знаешь, что с тобой за утерю карабина сделают? – зло прошипел урядник. – Не знаешь? Так я скажу! Самое меньшее боевых и премиальных лишат, а сверх этого полную стоимость оружия из довольствия удержат! А могут и в штурмовики на месяцок спровадить, чтоб впредь неповадно было!
Я не воспринял эту угрозу всерьёз и фыркнул:
– Да ладно!
– Что – да ладно? – вызверился Седмень. – Каждый такой случай отдельно расследуется! За каждый эпизод ротный по шапке получает! Шлем и кираса – полбеды, а вот карабин или винтовка – это тебе не шутки! А ну как оружие в руки аборигенов попадёт?
Мне бы огрызнуться, благо свежи были воспоминания о забитом патронами трюме шхуны, но урядник выглядел взбешённым до крайности, и я решил промолчать. Тем более что Червень и Валет уже выскочили из пирамиды и взялись помогать духоловам. Если тех кто‑то преследовал, нападут именно сейчас.
Да и духоловы ли это вовсе? А ну как упыри или одержимые?
Внутри так и заныло в ожидании неприятностей, но пластуны безбоязненно подбежали к парочке мастеров мёртвых дел, повели их в пирамиду и – завели. У меня отлегло от сердца.
Как видно, у Седменя тоже.
– Выражение «со щитом иль на щите» слышал, бестолочь? – вновь разъярился он. – Знаешь, что это значит? Не важно, живой ты с задания вернулся или твой хладный труп сослуживцы притащили, вверенное имущество вынь да положь! И о переводе в штурмовики я не шутил, не думай даже! Сейчас в них большая нужда будет! Не сыщешь карабин, пеняй на себя!
Я досадливо поморщился.
– Да его перемололо, поди!
– Обломки найди! – отрезал урядник. – Чего стоишь? Сейчас наши подойдут, и мы с передовыми частями двинемся! Исполняй!
Но вот так сразу на поиски оружия отлучиться не удалось. Оба мастера мёртвых дел оказались поражены порчей, и пусть причиной их бедственного положения стали не чьи‑то злонамеренные действия, а чрезмерная насыщенность пространства энергией багряного аспекта, сами они с магической отравой справиться не могли. Не займусь ими незамедлительно, и к прибытию наших передовых частей дело уже до первой степени сложности дойдёт. У того, что мне в конюшне ассистировал, так уж точно.
Нет ничего прилипчивей старого доброго проклятия, увы‑увы…
– Тут нельзя лить кровь! – всполошился старший из ревнителей солнца, когда я вытянул из чехла ампутационный нож, перехватил злой взгляд урядника и пояснил: – Это брешь пробьёт! Небесная сила куда быстрее сочится станет!
Парень ткнул пальцем вверх, Седмень поднял глаза и вздохнул:
– А сами вы эту пакость выжечь не сможете?
– Нет, не наш профиль.
Урядник ругнулся и обратился ко мне:
– Без кровопускания никак не обойтись, Боярин? Или их придётся обратно вниз спускать.
Тяжело отдувавшийся Червень вполголоса ругнулся и вопросительно посмотрел на меня, я отмахнулся и присел рядом с распластавшимся на спине мастером мёртвых дел – тем, который оставался в сознании. Спросил:
– Сможешь небесную силу собрать и всю её разом из себя вытолкнуть?
– Нет, – хрипло выдохнул тот. – Не поддаётся. Узлы спазмом свело. Не тот аспект…
– На аспект внимания не обращай. Втяни и вытолкни. Только разом и лучше по исходящему меридиану в руке. Давай!
Духолов скрипнул зубами, но всё же выполнил моё распоряжение. Над его ладонью заклубилось белёсое облачко, и пусть красных тонов в нём почти не просматривалось, наружу выдавило и малую толику багрянца. Порча тут же начала втягиваться обратно, я без промедления ухватил красную прожилку и взялся скручивать её в нить, потянул из духолова.
И – легко, черти драные! Невообразимо легко!
Всё происходило буквально само собой: не приходилось напрягаться, не требовалось перебарывать сопротивление энергии красного аспекта – разве что кончики пальцев самую малость занемели, но не более того. Если прежде я вырывал из пациентов порчу силой, то теперь выуживал её безо всякой спешки, не травмируя ни тело, ни дух.
С полноценными зловредными чарами такой номер мог и не пройти, багрянец же вытянул весь до последней капли. При этом у духолова даже кровь из‑под ногтей не потекла, а глубоченную язву на ладони залечили в один момент.
Я занялся вторым мастером мёртвых дел, и вот уже в нём энергии красного аспекта оказалось несравненно больше – она даже начала перерождаться в полноценную порчу, но поманил магическую пакость зажатым в руке багрянцем, и отклик не заставил себя ждать. Я взялся собирать отравившую дух и тело дрянь в единый сгусток, согнал всю пакость в левое предплечье духолова и скомандовал:
