Аколит в крови по локоть

Тайнознатец глянул на оплавленную дыру и махнул рукой.

– Пустое!

Ну да – не сказать, будто доспех пришёл в полную негодность, но и возиться с ним никакого смысла не было, если только нас не бросят с ходу в бой, чего тоже исключать никак нельзя. Я дошёл до валявшегося чуть поодаль ранца, закинул его за спину и продел руки в лямки, после вновь повесил на плечо кирасу и зашагал к стальному шлему. Надевать эту кастрюлю нисколько не хотелось, но и в руках всё было не уместить, пришлось нахлобучивать на голову.

Дальше мы наткнулись на огроменное пятно чуть подсохшей крови, оставшейся от взорвавшегося гиганта, а там и карабин отыскался.

– Целёхонек! – показал я спутнику поднятое с дороги оружие.

Червень усмехнулся.

– Везучий ты, Боярин!

– Да прям! – отмахнулся я и двинулся обратно к пирамиде. – Никто бы меня в штурмовики не законопатил. Не после сегодняшнего!

– Не после сегодняшнего – чего? Ты ведь не очищение омута имеешь в виду, а свой прорыв в аколиты?

Я расплылся в широченной улыбке.

– И первое тоже, но больше, конечно, второе.

– Говорю же – везучий, – вздохнул Червень, оглянулся и вдруг спросил: – Знаешь, что самое сложное в формировании ядра?

– Раздобыть талант небесной силы подходящего аспекта? – предположил я.

Рыжеусый пластун покачал головой.

– Самое сложное при формировании ядра – это не сдохнуть при его формировании, – заявил он на полном серьёзе. – Именно для этого готовятся сложнейшие ритуалы, а энергия равномерно вливается на протяжении десяти ударов сердца, именно поэтому задействуется ровно один талант и ни каплей больше. Всё лишь ради того, чтобы свести к минимуму смертность адептов, а что ты?

– А что я?

– Вот сколько ты энергии в себя вобрал, к примеру? – поинтересовался Червень.

– Кто б мне сказал! – буркнул я.

– И как долго ты её набирал, а? – продолжил напирать пластун. – Может быть, равномерность притока соблюдалась? Так тоже нет!

– Почему – тоже?

– По кочану! – огрызнулся Червень, вновь оглянулся и начал загибать пальцы. – Первое! Подгонкой аспекта ты занимался сам и на лету, буквально на коленке. Ничего хорошего, знаешь ли. Второе! Набирал небесную силу ты с полминуты. Не критично, талант энергии за десять ударов сердца – лишь наиболее оптимальная скорость, но чем дольше адепт возится, тем больше риск того, что он не удержит под контролем ядро. Третье! Ни о какой равномерности и речи не шло. Энергия вливалась толчками. Сжечь на пике меридианы в этом случае проще простого. Четвёртое и самое главное! Вобрал ты в себя от двух до трёх талантов небесной силы. Скажи – на кой чёрт?

– Да уж не специально! – огрызнулся я. – Не мог ни отгородиться, ни начать излишки стравливать. Абрис будто спазмом свело.

– Оно и неудивительно! – фыркнул тайнознатец. – Удивительно, что ядро не лопнуло!

– Оно и лопнуло, – вздохнул я. – Но оправа выдержала.

– Лопни оно – мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Нет, ты просто сразу ещё и меридианы до ключевых узлов оправы прожёг. Такое сплошь и рядом случается, треть адептов, если не больше, энергию из‑под контроля упускает. Поэтому и оправу заранее формируют. Только тебе это помочь не могло.

– Я излив небесной жемчужиной укрепил. Она с горошину всего была, правда…

Червень кивнул.

– Это свою роль сыграло, – признал он и покачал головой. – Но риск… Сглупил ты, Боярин!

– Нешто у меня выбор был! – буркнул я, окутал ладонь пламенем атрибута и похвастался: – Зато склонность к пурпурному аспекту приобрёл!

– Будто что‑то хорошее!

– А что плохого‑то? С порчей в разы проще работать стало!

– На порче свет клином не сошёлся! – отмахнулся Червень. – Об остальном ты подумал?

– А что с остальным?

Рыжеусый тайнознатец закатил глаза.

– Боярин, у тебя огненный атрибут, а красное пламя и в подмётки оранжевому не годится и даже голубому по всем статьям уступает! Паршивый азимут у тебя нарисовался, уж поверь на слово! Паршивей некуда! Ладно бы ещё пурпур был тёмным со смещением в порчу, так нет же – он у тебя светлый, чисто огненный!

– А с белым аспектом азимут прям закачаешься был! – парировал я, начиная понемногу злиться.

– Белый – аспект универсальный! Это основа основ! – заявил в ответ Червень. – Его легче лёгкого в любой другой перекрасить. Для этого даже приказ преломления не требуется! А теперь тебе без него не обойтись, потери энергии в разы выше будут!

Не став ничего отвечать, я попытался изменить пурпурное пламя, сделать его серебряным. Но – ничего. То, что раньше получалось само собой, теперь оказалось недоступно.

Нахмурившись, я втянул небесную силу и задействовал приказ воспламенения. Захотел выплеснуть из себя струю оранжевого пламени, а вместо этого вновь ударил пурпуром. Накатило раздражение, сосредоточился на приказе искажения аспекта и добился‑таки своего, вот только результат нисколько не порадовал, поскольку аркан вышел едва ли не вдвое слабее прежнего. И это при сопоставимом расходе энергии!

Я чертыхнулся с досады и спросил:

– А почему тогда колдунов с белым аспектом все и в грош не ставят?

– Нас опасаются просто, – покачал головой пластун. – Если склонность к белому аспекту не врождённая, а приобретённая, то никакая проверка, никакой ритуал очищения не дадут полной гарантии, что в душе тайнознатца не затаилась потустороння гадость. Твой дружок Книжник тому примером. – Он похлопал меня по плечу и вздохнул. – Вообще, узкая специализация – это замечательно, только не в твоём случае.

Червень и без того уже опустил меня с небес на землю, но я всё же не утерпел и справился на этот счёт:

– Это ещё почему?

– Да плохонький у тебя атрибут. Так и не скажешь, что боярский. В поединке от него проку мало, такой больше ратнику из дружины подойдёт. На поле боя сгодится, а для дуэли не подходит. С твоим азимутом и подавно.

У меня аж глаз от бешенства задёргался.

– Ты‑то что о моём атрибуте знать можешь?! – едва ли не прорычал я.

Червень рассмеялся.