Ангел с разбитыми крыльями
– Золотце, ложись в кроватку, ты у меня умница. Я сейчас принесу тебе горячий шоколад, ты его выпьешь и постараешься уснуть. Вспомни сказку, которую мы читали вчера перед сном. Закрой глазки, сядь в лодочку Джакомо и плыви! Обещаю, гроза скоро закончится.
– А дядя?
– Я помогу ему. А завтра он уйдет, и мы никому о нем не расскажем, хорошо?
– Хорошо, мамочка.
Я быстро разогрела для дочери молоко с какао и вернулась к незнакомцу.
Тот лежал тихо и, казалось, не дышал. Мокрая одежда на нем изорвалась и покрылась бурыми пятнами.
Я сняла с себя мокрую кофту и принесла из кухни стакан воды и аптечку. Достала из комода пару чистых полотенец. Повернувшись к мужчине, позвала его, но он не отреагировал ни на мой голос, ни на мои прикосновения.
Пресвятая дева, помоги нам всем! Потому что, если он умрет, нам с Мари тоже не спастись!
На нем не было куртки, и это облегчило задачу. Рваную футболку я осторожно срезала ножницами и сняла. Брюки снять не решилась, но и того, что увидела в неярком свете боковой лампы, хватило, чтобы души коснулся ужас.
Возможно, мой незнакомец и сорвался со склона, избив тело о камни, но его плечо рассекли четыре ровные полосы. Я знала, что это за след. Так человека метит чужой кастет, и будет чудом, если после такого удара он сможет шевелить рукой.
Но хуже всего выглядела рана на боку. Она кровоточила, но не обильно, и я понадеялась, что ребра сдержали удар, иначе крови было бы гораздо больше.
Я приложила к ране полотенце и услышала шипящий вдох.
– Адам?
И я сомневалась в чуде? Крепкие пальцы мгновенно сомкнулись на моем запястье стальным хватом. Но глаза незнакомец не открыл.
– Что ты делаешь? Отпусти! Мне больно.
– Морок… снова ты?
Господи.
– Да… Да!
Вот теперь отпустил. Задышал тяжело, поднимая грудь.
– Убирайся, пока не поздно…
– Уйду, но сначала обработаю твои раны. Иначе ты зальёшь кровью мою постель. У меня есть вода и обезболивающее. Хочешь?
То, что он хотел, я поняла позже. Но сначала просидела над ним два часа, пока он спал, ругая себя, что сразу не вызвала скорую. Что не могу понять, насколько серьезны его травмы. И не знаю, что делать дальше.
В своей квартирке мы с дочерью жили одни и не доставляли соседям проблем. Провинциальный город, тихий район, старый дом на восемь квартир с ухоженным внутренним двориком. Представляю, какой случится переполох, если завтра в моей квартире обнаружат труп. Да я чашку кофе не успею заварить, как добрые соседи разнесут эту новость по всей Ломбардии!
Незнакомый мужчина лежал на одной стороне кровати, я забралась с ногами на другой её край, прислонилась виском к изголовью и тоже уснула, оставив ладонь у его шеи, чтобы ощущать тепло.
Гроза всё не кончалась, шумел ливень, сверкали небеса… Я молила небо, чтобы ему не стало хуже. А когда проснулась, уже ничего нельзя было изменить.
Сон обманул меня и дал ему ко мне подобраться.
Глава 3
Мы смотрели друг на друга и видели впервые, хотя оба были практически обнажены. Ночь прошла, гроза закончилась, и ранее утро осветило знакомую спальню и молодого мужчину передо мной в одном полотенце на сильных бедрах.
Сейчас он меньше всего напоминал человека, которому требовалась помощь. Нет, он вполне владел собой и уже успел осмотреться в моей квартире. Нас разделяли несколько метров, но я заметила влагу в темных и коротких волосах, и капли воды на широких плечах. А значит, он точно знал, где здесь ванная комната.
Но не это меня поразило, а его внешность. Я никогда прежде не видела таких совершенных людей. Даже со следами аварии на теле, он был идеально сложен и пугающе красив. Как может быть красива статуя, созданная рукой одухотворенного творца, которая одновременно притягивает и пугает взгляд, потому что в такую игру природы сложно поверить.
Его лицо и тело покрывали ссадины, на твердых губах запеклась кровь. Ночью он изучал меня этими губами так внимательно, что я боялась пошевелиться. Понимала, что он бредит и вряд ли осознает, что творит. Пыталась остановить и не смогла. И звать на помощь не могла, чтобы не напугать Мари.
Я сама стала заложницей своего бегства и собственной глупости, некого винить.
Он заметил, что я проснулась, и повернул голову. Остановил на мне взгляд сине‑голубых глаз. Таких холодных и бесстрастных в обрамлении темных ресниц, лишенных чувств и эмоций, что этот зимний взгляд ожег, словно льдом.
– Прости. Я был не в себе. И я стерильный, последствий не будет.
Прости? Я на секунду опешила и не поверила. Такие, как он, не просят прощения. Они сама опасность. Сейчас я ощущала это каждой клеточкой тела, застыв в напряжении и страхе.
– Убирайся! Ты получил всё, что хотел. Больше мне нечего тебе дать!
Он огляделся. Обвел взглядом сначала постель, потом комнату…
Я проследила за ним взглядом и в ужасе обнаружила в кровати свой черный парик и раскрытую сумку. Водительское удостоверение на имя Анны Риччи. Коснулась в панике рукой светло‑каштановых волос, убирая их с побледневшей щеки.
Никто, ни один человек кроме Мари, вот уже два года не видел меня настоящую. И не должен был увидеть!
Проклятый Адам! Кем бы он ни был, я желала, чтобы он скорее убрался из моей жизни!
Но незнакомцу произошедшего между нами оказалось мало. Словно считав мои мысли, он присел на корточки и ловко достал из‑под комода приклеенный к его дну конверт. Сорвал его одним движением и достал документы, которые, я была уверена, надежно спрятала от чужих глаз!
О, нет. Пожалуйста, Святые угодники! Я знала, что он там увидит: мое настоящее имя и фамилию моей дочери. И если он окажется человеком Лоренцо… меня больше ничего не спасет!
И его не спасет. Потому что мой мучитель не простит ему близости со мной!
Паника вскипятила кровь и заставила вскинуться, уронить с плеч плед, которым прикрылась, но ужас тут же сковал тело холодом. Я скорее прошипела, чем произнесла:
– Кто ты?! – не в силах поверить, что он держит в руках наши с Мари жизни. Что разразившая вчера гроза вновь расчертила мою судьбу на «до» и «после», как уже случалось однажды. И вот я снова готова выть от отчаяния.
