Аргумент весомей пули
Мелькнул дурацкий вопрос, сильно ли расстроится Беляна, если вдруг сегодня сгину, а после некстати подумалось о том, что так и не позаботился о Рыжуле, но сразу опомнился и выкинул эти глупости из головы.
Черти драные, на кону моя жизнь стоит! Не чья‑то ещё, а моя!
Я судорожно сглотнул и решительно шагнул в дуэльный круг.
– Бой! – скомандовал капитан, спешно отступая от прочерченной по земле окружности.
Огнеслав не промедлил и мгновенья, стремительным движением он сломал печать на свитке – за этот краткий миг я только и успел, что вскинуть растопыренную пятерню во вроде как защитном жесте. Но именно что – вроде как. Наверняка бы успел прикрыться отторжением или даже сотворить полноценный магический щит, не сделал ни того, ни другого вполне осознанно: просто поставил всё на свою догадку и не пожелал впустую растрачивать набранную энергию. Нутро так и свело в ожидании неминуемой гибели, но – пронесло!
Вырвавшееся из свитка багряное сияние пронзило меня и умчалось прочь, не причинив никакого вреда. Я даже щекотки не ощутил, без промедления ударил в ответ.
Ускорение и ещё одно, дальше – аргумент!
Направив кружившую по оправе силу в левый исходящий меридиан, дополнительно разогнал её и сплавил с малой печатью воздаяния. Руку пронзила острая боль, кожа лопнула, из наставленной на соперника ладони выстрелил колдовской гарпун. Пурпурным росчерком заклинание преодолело разделявшую нас дистанцию и ударило в полыхнувший желтоватым пламенем барьер. Остриё вмиг расплескалось кипящими брызгами, но кровь – это отчасти вода, огненный полог оказался прорван, оплавленный наконечник дотянулся до дворянчика и вонзился ему в грудь!
Увы, магический клинок вошёл в тело лишь на треть пяди, и аспирант не только устоял на ногах, но и вцепился обеими руками в пурпурную жилу, не позволив обратным рывком высвободить гарпун и попутно расширить колотую рану или даже распороть пробитую грудную клетку вовсе.
Тут бы влить в заклинание дополнительную порцию энергии и напитать ею порчу, да только медлить нельзя, промешкаю – сдохну. Огненный полог погас, дворянчик целиком и полностью сосредоточился на изничтожении моих чар, и под натиском хлынувшей из его ядра энергии пурпурная жила гарпуна вскипела и лопнула, а засевший меж рёбер обломок ударного аркана начал растворяться, стремительно теряя материальность.
Шаг вперёд. Револьвер из кобуры. Выстрел!
Разделяло нас две сажени, пуля угодила в плечо и развернула Огнеслава ко мне боком.
Шаг вперёд. Взвести курок. Выстрел!
Второй кусок свинца прошил вновь возникшую в воздухе оранжевую пелену и плюхой расплавленного металла угодил аспиранту под рёбра, заставил его согнуться, а на третий раз кровью брызнула простреленная голова. Огнеслав ничком повалился на землю, я вмиг очутился рядом и один за другим всадил в затылок колдуна все остававшиеся в барабане револьвера заряды. Разнёс череп на куски!
Только лишь из‑за того, что не представлял себе пределов живучести аспирантов?
Нет. Подозреваю, всё же нет.
Седоусый капитан похлопал по плечу магистра Гудимира и тяжко вздохнул.
– Царь небесный, за что мне это всё? – пробормотал он, но сразу взял себя в руки и повысил голос: – Озвучивать результат поединка не вижу смысла. Погибшего похоронить на погосте. И упаси вас Царь небесный сплавить его мёртвых дел мастерам!
Освободить тело от имущества поручили двум урядникам, писарь прямо здесь же взялся составлять опись, а вот хоронить посланца рода Огненной длани выпало уже мне.
– Такова освящённая веками традиция! – объявил Чеслав.
Он распорядился о тачке и заступе, но этим и ограничился.
– Разве убитого на дуэли хоронит победитель? – усомнился я в словах поручика.
– Нет, конечно! – насмешливо фыркнул тот. – Речь о том, что грязную работу неизменно взваливают на самого младшего по чину.
У меня неровно подрагивал и горел угольком перегруженный узел, левую руку нестерпимо ломило, а покрасневшую ладонь пекло, но приказ есть приказ, так что ухватил мертвеца за ноги и кое‑как уместил на тележке. После перевёл дух и покатил ту на погост, благо Чеслав не оставил меня и вызвался послужить провожатым. Впрочем, уж лучше бы у кого другого дорогу спросил…
– Так, значит, клятвы ты не нарушал? – произнёс поручик, когда я взялся копать могилку.
– Как я мог? – хрипло отозвался я. – Я ж не боярин! Я – Лучезар Серый!
Поручик хмыкнул.
– Твои соученики толкуют о другом.
– Собака лает – ветер носит, – отрезал я, думая о том, что родичи Лучезара вскорости узнают об осечке проклятия, завязанного на кровь и клятву паршивой овцы. И кто знает, к каким выводам они тогда придут? Самое меньшее в следующий раз прибегнут к более надёжным методам.
Чёрт, чёрт, чёрт!
Дальше к нам присоединился капеллан и парочка состоявших у него на подхвате рядовых. Тело замотали в саван, а затем была прочитана заупокойная молитва по верному слуге Царя небесного, чем погребальная церемония и ограничилась.
Конец ознакомительного фрагмента
