Азимут между пламенем и порчей
Впрочем, мог бы и не драть глотку попусту: из дома уже выпрыгнула и взмыла в воздух ледяная фигура в полтора человеческих роста высотой. Поравнявшись с крышей, она сложила крылья и камнем рухнула вниз. Заподозрив неладное, я сиганул за фонтан, и даже так меня крепенько приложило ударной волной, а лютая стужа не только заставила покрыться инеем одежду, но и разметала предупреждавший внезапные атаки аркан. И это мне ещё повезло: остальные, даром что прикрылись магическими барьерами, один чёрт, оказались сбиты с ног.
Глава дома Синей птицы выпрямился, и тут же грохнул выстрел, но угодившая асессору меж лопаток пуля отлетела комком мятого свинца, а подкатившийся к нему чугунный шар ручной бомбы и вовсе не взорвался, лишь раскололся на несколько заиндевевших кусков.
Миг спустя выбравшийся из прорехи в живой изгороди Дарьян метнул в асессора очередной костяной аркан – тот угодил в накрывшую тайнознатца льдистую полусферу и расплескался по ней кровью и серыми побегами. Натиск отозвался скрипом и хрустом, но магический барьер устоял, и тогда вскинул руки Огнич. Сорвавшийся с них ослепительный росчерк разряда проплавил в полусфере изрядных размеров дыру – магическая конструкция лопнула, и костяные тернии враз опутали главу дома Синей птицы, вот только шипы впустую заскреблись по льду: вонзиться в магическую броню, дабы угнездиться в теле, они оказались не способны.
Асессор разорвал путы и метнулся к валявшемуся на земле Огничу. Фургонщик встретил противника шаровой молнией, но ни взрыв, ни ярчайшая вспышка и жгуты ослепительных разрядов не причинили ледяному великану никакого вреда. Дарьян коротко выдохнул, и возникший в нашем мире приблудный дух налетел на главу дома Синей птицы, охватил его полудюжиной щупалец, попытался вцепиться страшенными зубами в голову. Увы, пусть тварь и начала уже перерождаться, она лишь сковала движения ледяного великана, не более того. Кочан заорал:
– Жарим разом!
Миг спустя асессор отшвырнул прочь лишившегося одной из конечностей духа, и тот сгинул из нашего мира, а Вьюн взвыл:
– Держите гада!
Держите? Да как его удержишь?!
Но всё же выдвинулся вперёд и врезал огненной плетью.
Без толку! Жгут фиолетово‑чёрного пламени оставил на ледяной броне лишь неглубокую оплавленную зарубку. Глава дома Синей птицы повернулся ко мне каким‑то совсем уж нечеловечески плавным движением, и не иначе от испуга я успел упредить его атаку новым ударом – только на сей раз втолкнул в неё большую часть запасённой небесной силы, и хлыст превратился в пламенный цеп.
Лови!
Чёрные шипы‑лепестки оцарапали броню, когда же аркан рванул, то место удара покрылось сетью мелких царапин, а объятый липким вязким огнём великан всплеснул руками и покачнулся. Мои соученики‑огневики разом задействовали приказы воспламенения, и под их слаженным напором лёд начал таять, по доспехам потекла вода. Такого шанса я не упустил, и раскрутил по оправе остатки небесной силы, чтобы выстрелить ею, соединив воедино схему гарпуна и свою кровавую руку.
Хищно растопыренная пятерня ударила в поражённое огненным цепом место, и сознания от боли я не лишился исключительно из‑за приказа гашения отдачи. Каким‑то чудом магические пальцы не сломались и не расплескались, более того – сумели вырвать полпригоршни ледяного крошева, лишь после этого смёрзлись и раскололись на части.
Черти драные! Да это не доспех! Потусторонняя форма атакованного нами асессора целиком и полностью состояла из магического льда!
Дарьян подскочил к Огничу, запихнул в рот фургонщика алхимическую пилюлю и поволок его в кусты, а вот остальные не сообразили, что пришла пора уносить ноги.
Да и попробуй ещё – от этой крылатой гадины убеги!
Пан или пропал!
Энергии в ядре не оставалось вовсе, и я лихорадочным усилием потянул её в себя, намереваясь – точнее, надеясь! – отсечь ледяному великану руку или ногу своим фиолетово‑чёрным серпом. Прежде чем успел воплотить эту задумку в жизнь, фигура главы дома Синей птицы окуталась льдисто‑голубоватым маревом, а дальше от него во все стороны ударили волны противоестественной стужи. Кто‑то из наших прикрылся отторжением, а кто‑то сотворил полноценный огненный щит, и с ног никого не сбило, да только и туман никуда не делся, более того – он дополнительно уплотнился и стал рассыпаться роями ледяной мошкары. Кабан с Кочаном взялись жечь атаковавшую их мелкую погань воспламенением, растерявшихся же босяков искусали в один миг, и парни начали стремительно покрываться ледяной коростой.
Я выругался и окутался обжигающей аурой. Тёмный пурпур оказался достаточно жгучим, чтобы совладать с натиском магического тумана, и асессор позабыл об остальных и сосредоточил своё внимание исключительно на мне. Стужа накатила настоящим шквалом, попыталась накрыть с головой и заморозить, только чёрта с два!
Гори!
Памятуя об ущербности дара главы дома Синей птицы, я попёр напролом. Больше небесной силы, ещё больше! И быстрее!
Тянуть в себя энергию и сразу пускать её в ход у меня получалось несравненно ловчей, нежели наполнять ядро – наверное, и вправду не уступал в этом пиковым аспирантам, поскольку ледяная мошкара, хоть и накатывала настоящими тучами, прорваться через огненную завесу так и не смогла. В голой мощи мы с асессором были на равных, более того – мало‑помалу я начал его продавливать.
Попутно краешками глаз улавливал в ночи какое‑то мельтешение, но позволить себе отвлечься на него попросту не мог. Вроде бы деревенские откачивали босяков, а Дарьян вернулся из кустов и сновал у кромки ледяного облака, примериваясь для нового удара, но это уже не имело ровным счётом никакого значения.
К чёрту всех! Справлюсь и сам! Надо только подобраться поближе и спалить старого выродка! Расплавить его раз и навсегда!
Окрылённый осознанием собственного могущества, я продолжил переть вперёд и едва успел среагировать на стремительный голубоватый росчерк, с которым устремилось в меня ледяное копьё. Встретил атакующий аркан огненным ударом и разнёс его на куски, но даже так осколки прошили порченое пламя – едва успел прикрыть голову руками. Попадания обернулись несколькими несильными толчками, да ещё что‑то чиркнуло по щеке, и она разом потеряла чувствительность; потекла и тут же замёрзла кровь.
Моя обжигающая аура мигнула, и едва сдержала очередной натиск ледяной мошкары. Со спины спикировала синяя птица, ворвалась в пелену жгучего пурпура и непременно ударила бы промеж лопаток, не перехвати её кровавая рука. От перенапряжения на миг помутилось сознание, а пламя съёжилось и прильнуло ко мне, но безумно хотелось жить, и я собрался с силами, вновь двинулся на сближение с ледяным гигантом.
Сожгу!
Увы, по мере продвижения туман становился всё гуще и холоднее – удалось пройти лишь пару саженей, прежде чем перестало хватать воздуха, а лёгкие загорелись огнём и закружилась голова. Я словно достиг некоего предела, упёрся в него и преодолеть не сумел, более того – начал стремительно слабеть.
