Азимут между пламенем и порчей

– Знаю, – сказал я, подошёл к вкопанному под старой яблоней столу и кинул под лавку вещмешок, заодно прислонил к дереву трость и туда же поставил саквояж.

Кочан запер калитку и уточнил:

– Скажешь?

– Нет, – качнул я головой.

Парней такой ответ возмутил до глубины души.

– Ты чего это? – нахмурился Кабан. – Совсем, что ли? Зазнался, да?

– Если скажу, вы разбежитесь, и Шалый меня с потрохами сожрёт.

Здоровяк расхохотался.

– Хорошая шутка!

А вот Кочан прищурился и спросил:

– Совсем тухлое дельце?

– За деньги бы не взялся, – подтвердил я.

– Тьфу на тебя! – ругнулся Кабан. – Всё настроение испортил, дурак!

Увалень подошёл к столу и налил себе кваса, надолго приложился к оловянной кружке. Кочан тоже приставать с расспросами не стал, сел на лавку и взялся тасовать колоду засаленных карт.

– Сыграем? – предложил он мне.

Я покачал головой, огляделся и уточнил:

– На задах где‑то можно поупражняться?

– На задах – нет. В подвал иди.

Первый этаж дома был каменным, подвал с высоченным сводчатым потолком оказался ему под стать, а то и вовсе остался от несказанно более основательного сооружения. Керосиновая лампа сгустившуюся внизу темень особо не разгоняла и разве что заставляла жаться по углам совсем уж непроглядный мрак, но сейчас помехой мне это стать не могло. Я вышел в центр помещения, расставил руки в стороны и усилием воли вытолкнул из ядра энергию, прогнал её сразу по двум меридианам, крутанул по оправе до соседних узлов и вытолкнул вовне, сотворив по шару сбалансированного пламени над обеими ладонями разом.

Получилось это едва ли не само собой, узлы не свело спазмом, потроха не опалило огнём. Я знал, что и как нужно делать, и всё прошло без сучка и без задоринки.

Справился! Утвердился на новой ступени возвышения!

«Может, и вправду талант?» – мысленно рассмеялся я, подкинул огненные шары и надавил на них своей волей, заставив не взорваться, но просто расплескаться вспышками пурпурного пламени, не рискнув проверять свод и стены на прочность.

На спине выступила испарина, я перевёл дух и взялся наполнять ядро. Постоял немного, а затем повторил трюк с четырьмя кровавыми искрами, шибанул ими по стене всеми разом – да так, что брызнула каменная крошка!

Накатил лёгкий приступ головокружения, я с шумом выдохнул и помассировал виски. Подумалось, что если бить арканами не одновременно, а проделать это с минимальной задержкой, то наверняка получится прошить почти любой магический щит. И ещё подумалось, что едва ли сумею достать подобным образом полноценного асессора.

Ругнулся вполголоса, зашагал от стены к стене, начал наполнять ядро. Вспомнил об оставленных в вещмешке набросках новых схем атакующих арканов, но подниматься за ними не стал, благо наиболее интересные придумки забыться ещё не успели.

Для начала решил сотворить взрывной шар не только с помощью одной лишь правой руки, но и полностью внутри себя. Очень уж в своё время впечатлили слова приютского наставника‑огневика о чрезмерной опасности внешней обработки энергии при создании такого рода арканов. Ну в самом деле – толкнёт кто под руку и рванёт заготовка, разлетятся клочки по закоулочкам.

Требуемую очередность служебных приказов я давно вызубрил наизусть, сейчас же просто распределил их по отдельным потокам. Задействовав сущие крохи небесной силы, выплеснул энергию из ядра и закрутил по оправе, собирая к одному узлу, уподобился балаганному жонглёру, но соединил все потоки едва ли не с ювелирной точностью. И ровно незримым кулаком под дух шибанули!

Заклинание развалилось, энергия пришла в совершеннейший беспорядок – зачерпнул бы её из ядра побольше и непременно бы порвал исходящий меридиан, а так сумел сжать своей волей и вытолкнуть наружу огненным выбросом.

Прочь!

Струя пурпурного пламени дотянулась до противоположной стены, на миг разогнав подвальную темень, а дальше меня скрутило так, что не устоял на ногах. Повалился на колени, скорчился, заскрипел зубами от боли.

– Лучезар! – послышался с лестницы голос Дарьяна, когда я только‑только начал приходить в себя. – Ты здесь?

– Тут! – отозвался я, поднимаясь с пола.

Прислушался к своим ощущениям и с облегчением понял, что обошлось без спазма силового узла – столкновение двух энергетических потоков обернулось лишь болью как от ушиба и нестерпимым жжением перетруженного исходящего меридиана в правой руке.

– Ты чего это? – удивился спустившийся ко мне книжник. – Что случилось?

Я плюхнулся на лавку и запираться не стал, рассказал о случившемся.

– Ну ты дал! – только и присвистнул Дарьян. – Внутреннее плетение силовых потоков – это двадцатая ступень возвышения! Так только аспиранты умеют!

– Думал, получится, – соврал я, поскольку ни о чём таком и знать не знал.

– Думал он! – возмутился книжник. – Индюк тоже думал, да в суп попал! Не могло у тебя ничего получиться! Повезло ещё, что узел не вырвало! А зачерпни ты силы чуть больше и вырвало бы!

Я вытер пот с лица и спросил:

– В чём сложность‑то потоки совместить?

– В неоднородности энергии! Это у аспирантов полноценный аспект, у нас пока только лишь склонность. Отклонение туда, отклонение сюда – разделить без проблем, а обратно на ходу слепить далеко не так просто.

– Понял, – вздохнул я и осторожно‑осторожно втянул в себя небесную силу, на миг задержал её в ядре и направил в правый исходящий меридиан. Руку начало чуток припекать, но обошлось без болезненных ощущений.

Но всё равно не вовремя. Сегодня надо быть в форме, не сказать – на высоте.

Дарьян закурил и прислонился к дверному косяку:

– Парни говорят, ты знаешь, что за работа для нас у Шалого…

Фраза повисла в воздухе невысказанным напрямую вопросом, но я изображать непонимание не стал и сказал:

– Да работа как работа. На тот свет кое‑кого спровадить.

Дарьян аж дымом подавился, закашлялся, постучал себя ладонью по груди.

– Нельзя же так! – возмутился он.

– В этом конкретном случае можно и даже нужно, – заявил я, поднимаясь на ноги. – Проблема в том, что и нас самих на тот свет спровадить могут. Урона же чести и совести не предвидится. Честное боярское!