Беспощадное возмездие
– Вы можете пользоваться его услугами одновременно, – предложила Эрика, после чего повисло неловкое молчание. Мелани наблюдала за их диалогом, как будто смотрела одну из передач Дэвида Аттенборо[1] о дикой природе. Гепард, преследующий газель. Эрике нравилось думать, что она – гепард.
– Я бы выразился иначе, – высокомерно возразил он.
Эрике стало интересно, как выглядит новый кабинет Марша. Она вспомнила время, когда он был суперинтендантом здесь, на Луишем‑Роу; его кабинет был свинарником и чем‑то напоминал спальню подростка: повсюду валялись бумаги, использованные кофейные стаканчики и даже иногда грязные тарелки из‑под еды. Эрику и Пола Марша связывали давние узы. Они вместе учились в Хендоне, и Пол был близким другом Марка. Казалось, что все это было целую вечность назад, особенно сейчас, когда он стал коммандером Маршем и щеголял в своей начищенной до блеска униформе. Ряд серебряных пуговиц переливался в ярком свете лифта, свидетельствуя о том, что Марш больше не общался с простым народом. В последнее время он все время пропадал в конференц‑залах.
– Как дела у Игоря?
– Все хорошо. Как Марси?
– Очень неплохо. У нее скоро выставка. Лодки… или фрукты? Думаю, она вас пригласит.
– Прелестно. – Эрика выдавила из себя улыбку. Картины жены Марша были ужасны.
Лифт звякнул, сообщая о прибытии, и Мелани, похоже, была рада его покинуть.
– Пожалуйста, пройдемте сюда, – указала она, пропуская Марша вперед.
Он вошел в кабинет и занял кресло Мелани, заставив ее сесть рядом с Эрикой по другую сторону стола. «Типичный поступок надутого индюка», – подумала Эрика.
Мужчина снял пиджак, затем фуражку и положил ее на стол.
– Итак, меня попросили курировать дело этого Джейми Кигана.
– Тига. Джейми Тиг, сэр – поправила его Эрика. – Вы, вероятно, подумали о футболисте Кевине Кигане, который все еще жив, и сейчас ему за семьдесят.
– Да, Джейми Тиг, – повторил он, и его шея слегка покраснела от смущения. – Меня привлекли к делу, потому что в нем есть несколько пересекающихся элементов.
– Пересекающихся элементов? – переспросила Эрика и посмотрела на Мелани, которая выглядела такой же озадаченной.
– Да. Джейми Тиг был выдающимся футболистом Премьер‑лиги. Знаменитым, невероятно популярным в социальных сетях, лицом нескольких известных брендов. Как вам также известно, Невилл Ломас, член парламента от консервативной партии, был убит несколько месяцев назад тем же способом.
– Смерть Невилла Ломаса была квалифицирована как «открытый вердикт», – отметила Эрика. – И очень быстро прессе предоставили информацию о том, что смерть произошла от естественных причин.
Марш поколебался, а потом кивнул.
– Да. Значит, вы обе согласитесь, что у нас имеются все причины предполагать худшее из возможного – появление потенциального серийного убийцы, который охотится на известных личностей.
– Подождите, Пол, – остановила его Эрика. – В кои‑то веки мне кажется, что мы с вами поменялись местами. Это я обычно делаю поспешные выводы. Возможно, убийства и связывают поляроидные снимки, оставленные на месте преступления, но это всего лишь второй случай. К серийным убийцу причисляют как минимум после третьего.
– Эрика, я знаю, кто такой серийный убийца! Наша проблема в том, что сезон Премьер‑лиги все еще продолжается… Джейми Тиг должен был играть до мая. Кроме того, через две недели пройдут напряженные дополнительные выборы на место Невилла Ломаса. И все это в довольно непростое для британской политики время. Я был проконсультирован несколькими сотрудниками Министерства внутренних дел, и есть опасения, что эти два убийства могут спровоцировать общественное недовольство.
– Общественное недовольство? – переспросила Эрика.
– Думаю, коммандер хочет сказать, что это наихудший вариант развития событий… – начала Мелани.
– Пожалуйста, не говорите за меня! – рявкнул Марш. – У нас ужасная инфляция, которая выходит из‑под контроля. В Британии проходят крупнейшие с семидесятых годов прошлого столетия забастовки, и политическое общество поляризовано как никогда. Джейми Тиг был героем рабочего класса. И рабочий класс…
– Сильно обозлен? – закончила за него Эрика.
– Я бы так не сказал.
– А я бы сказала.
– Сейчас довольно трудное время. И смерть Джейми Тига, если СМИ и мы, как защитники населения, не придадим ей должного значения, может привести к очередным протестам.
– Серьезно? – поразилась Эрика. – А я думала, люди протестуют из‑за заработной платы и стоимости жизни.
– Если выяснится, что в причинах смерти Невилла Ломаса не стали особо разбираться и даже скрыли их, а какой‑то человек с психическими отклонениями убил Джейми Тига, футбольные фанаты могут взбунтоваться, что повлечет за собой другие протесты.
– А причину смерти Невилла Ломаса скрыли? – напрямую спросила Эрика.
Марш неловко поерзал в кресле.
– Невилл Ломас являлся неоднозначной фигурой в консервативной партии. Он придерживался крайне правых взглядов и был выходцем из привилегированной среды. Нам придется отказаться от предыдущего заявления прессы о том, что он умер естественной смертью.
– Открытый вердикт, – поправила его Эрика.
– Да! Это, вкупе со смертью Джейми Тига, может подстегнуть сторонников теории заговора и привести к негативному освещению деятельности столичной полиции.
– Я понимаю. Но не кажется ли вам, что это все лишь предположения? – осведомилась Эрика. – Может, вы паникуете раньше времени?
Мелани подняла руку.
– Ладно. Спасибо, коммандер. Я понимаю, что вы хотите нам сказать. Что мы можем для вас сделать?
Марш поерзал в кресле и нервно сглотнул. Его шея снова покраснела, и он потер виски.
– Что? – Эрика уже чувствовала, к чему все идет.
– Ты не можешь заниматься этим делом, Эрика. Я сожалею, – постарался смягчить новость Марш.
– Почему?
– Высшее руководство считает тебя непредсказуемой. И… да ладно, уверен, ты бы и сама это признала, верно?
– Нет. Я это опровергаю. И теперь высшее руководство – это вы, сэр. Значит, вы говорите мне, что я непредсказуема?
Марш закатил глаза, что всегда делало его похожим на капризного подростка.
[1] Британский телеведущий и натуралист, автор документальных фильмов о дикой природе (прим. ред.).
