Без брака

Лицо у Ани стало совсем несчастное, но мне вовсе не было ее жалко. Девочке предстояло учиться, учиться и еще раз учиться, как в давние времена заповедал товарищ Ленин. Ее красный диплом магистратуры МГУ совершенно не гарантировал глубоких знаний, а без них успешную карьеру в юриспруденции не сделать. А если швыряться терминами, в которых ничего не смыслишь, то и подавно.

– А Марк Трезвонский в этом деле меня совершенно не удивляет, – смилостивилась я над своей помощницей, спускаясь от юридической теории на грешную землю. – Где скандалы и грязное белье, там он. Ничего не знаю про господина Шутова, более того, вообще в первый раз про него слышу, но мне его заранее жаль. Кому дело‑то расписали?

– Так Дмитрию Владимировичу! – В голосе Ани прозвучал некий вызов, связанный с обидой на то, что я опять устроила ей юридический ликбез. – Так как иски однотипные и каждая из истиц претендует по сути на одно и то же имущество, которое они просят считать совместно нажитым, то дела объединили в одно судопроизводство. А интересы ответчика представляет Артем Павлов. Даже страшно представить, в какую сумму этот суд Шутову обойдется.

В этот момент я вспомнила, что, пожалуй, обманула Анечку, сказав, что про Шутова слышу впервые. Буквально накануне мне о нем говорила в телефонном разговоре Натка, которая смотрела по телевизору программу «Все говорят», посвященную как раз Шутову и претензиям матерей его внебрачных детей. Моя сестра поглощает весь этот неудобоваримый телевизионный контент в огромных количествах, из‑за чего мы с ней не раз ссорились.

Да, точно. У этих дамочек еще имена были смешные, как будто клички у собак. Лика Смайл, Ника Стар и Мика Блох. Вот как. Получается, они не только по телестудиям ходят, но еще и в суд с иском обратились. По пятьдесят процентов каждой. Обхохочешься. Бедный Дима. Это ему теперь придется разбираться со всем этим цирком и тупыми курицами в нем. Да еще и Трезвонский с Павловым. Так вот он какой – День российской адвокатуры! Охо‑хо, грехи мои тяжкие. Я непроизвольно вздохнула.

Несмотря на короткую стычку с Аней, дальше день потек своим чередом. Я погрузилась в круговерть рабочих дел и только к четырем часам, когда все необходимое уже переделано, вспомнила, что Виталий мне так и не позвонил. Я так и не знала, разобрался он со своим телефонным номером или завел новый. На всякий случай я набрала его, но абонент по‑прежнему оказался недоступен. Значит, не разобрался и не завел. Ладно, вечером объяснит почему.

 

Вернувшись с работы, я отпустила няню, приготовила ужин, покормила, выкупала и уложила спать Мишку. Щелкнула входная дверь, я вышла в коридор, будучи уверена, что это Миронов, но на пороге стояла Сашка. Странно, по моим данным, она сегодня встречается с Антоном.

– Я у тебя чаю попью?

– Конечно. – Вслед за дочерью я прошла в кухню, щелкнула кнопкой чайника. – А ты чего уже дома? Я думала, у тебя свидание.

– Нет, не было у меня никакого свидания. Антон перенес вылет с завтрашнего утра на сегодняшний вечер, потому что так было удобнее его мамочке.

Сашка рассказала мне, что случилось. По ее лицу я видела, как сильно она расстроена.

– Саш, это всего лишь частность, на основании которой нельзя делать общих выводов, – осторожно успокаивала дочь я. – В том, что сказал тебе Антон, есть логика. Я очень тебя прошу. Не принимай скоропалительных решений.

– А я и не принимаю, – вздохнула дочь. – Просто завтра я на все выходные уезжаю с Фомой к его родителям за город. У них серебряная свадьба, и Лидия Андреевна меня пригласила. Для нее, в отличие от мамы Антона, я достаточно хороша для семейных праздников.

Ну, понятно. В Сашке говорит уязвленная гордость, а потому она согласилась на предложение Гороховых, не особо думая о возможных последствиях. А вместе с тем и для Фомы, и для его мамы ее согласие приехать – сигнал о том, что Александра Кузнецова готова к примирению.

Я не успела объяснить это Сашке, потому что снова хлопнула входная дверь. Вернулся Виталий. Я вышла в прихожую его встретить и не поверила своим глазам. Передо мной стоял другой человек. Словно съежившийся и постаревший на десять лет. Сашку стоило отправить к себе в квартиру, но я растерялась.

– Что случилось? – выпалила я, не удержавшись.

Миронов в ответ горько махнул рукой.

– Раздевайся, проходи в кухню. Я буду тебя кормить, а ты мне все расскажешь.

Через десять минут Виталий уже сидел за столом, на своем месте возле окна, которое всегда занимал, приходя ко мне в гости, пил горячий чай (от еды он отказался, а я не стала настаивать, хотя и понимала, что он не ел весь день) и рассказывал о своих злоключениях. Они, похоже, еще только начинались.

Приехав с утра на работу, он не застал на месте ни директора, ни начальника службы безопасности своей фирмы, ни помощницы, которой собирался поручить разобраться с неработающим телефоном. Для начала со стационарного аппарата он позвонил в фирму, с которой был заключен договор на охрану и обслуживание загородного дома. Там все руководство оказалось недоступно, а многочисленные клерки ссылались на то, что не могут по телефону разглашать конфиденциальную информацию.

Тогда он поехал в фирму лично, но по дороге его остановил сотрудник ГИБДД, который сообщил, что в базе данных значится, что этот автомобиль находится под арестом и должен быть отправлен на штрафстоянку. Миронову пришлось продолжить свой путь на такси. В охранной фирме выяснилось, что договор расторгнут новым собственником. Той самой В. А. Мироновой, в которую почему‑то в одночасье превратился он сам, В. А. Миронов.

Снова на такси он вернулся на работу, где выяснилось, что бывший директор и начальник службы безопасности, так же как и все ключевые сотрудники, включая личного помощника, уволены и заменены на других. Рядовые сотрудники жались по углам, прячась от бывшего хозяина. В кабинете Миронова восседал некий человек, представившийся Олегом Удальцовым, уверяющий, что он нанят новым владельцем компании и представляет интересы все той же загадочной В. А. Мироновой.

– Понимаешь, по сути произошел рейдерский захват моей фирмы, – делился Виталий, обхватив кружку с чаем. – Только я никак не могу понять, как именно это могло произойти, да еще за моей спиной. Какая‑то мощная сила действовала так ювелирно, что я ни о чем не догадывался, пока это не произошло. И главное, я понятия не имею, кто это такой борзый и умный.

Я решила, что молчать дальше не имеет смысла.

– Слушай, я тебе не сказала, но пару дней назад произошла загадочная история, – начала я. – В твою квартиру заявилась женщина, которая сказала, что является твоей законной женой. Она представилась Варварой Алексеевной Мироновой.

– Варварой Алексеевной? – Виталий выглядел озадаченным. – Погоди‑погоди… Так это что, Варька, что ли? Это она тот самый загадочный новый владелец всего, что у меня есть? Бизнеса, квартиры, машины, загородного дома… Но как? Это же невозможно. Мы с ней двадцать лет как расстались. Вот где собака порылась. В. А. Миронова – это Варька. Теперь понятно.

– И кто такая Варька? Ты мне про нее никогда не рассказывал. Я только про твою вторую жену знаю. Марину, кажется.