Четвертое правило семьи Райс
Он продолжал о чем‑то говорить, но слова принца застывали где‑то на краю сознания, не проникая в мой разум.
Перед глазами стояло лицо Эстара – ведь какое‑то время я считала его частью своей семьи. Один из моей боевой четверки – тот, кому я могла без раздумий доверить свою жизнь.
И я доверяла, пока Эстар меня не предал, продав на судно работорговцев.
После чего исчез. Растворился под синим небом Хастора.
Ходили слухи, что он погиб, но Стиг в это не поверил и отправился на его поиски. Видимо, все‑таки обнаружил, а Эрвальд привычно приписал себе чужие заслуги.
Но сейчас мне не было дела до тщеславного хасторского принца.
Эстар оказался жив. И он – в Меерсе!
***
Мы условились с Эрвальдом, что кареты за мной и моей командой прибудут к особняку к шести часам вечера. Принц пообещал прислать за нами лучшие, какие только имеются у его семьи, и я не сомневалась, что он сдержит свое слово.
Заодно Эрвальд сообщил, что будет рад подвезти меня из порта к дому на улице Славы Хастора. Немного растерялся, когда я сказала ему, что со мной отправится еще и Кассим, мой телохранитель, а заодно Маиса, ставшая мне верной подругой за время пребывания в Остаре.
Похоже, принц надеялся, что мы неплохо проведем время в его карете вдвоем. Он станет засыпать меня комплиментами – в этой науке Эрвальд явно поднаторел, – заодно рассказывая о щедрости королевской династии и не забывая делиться со мной матримониальными планами.
В них, судя по его спешному приезду в порт, я снова была на первом месте – раз уж мне удалось сбежать из Остара и от Надира аль‑Аммана.
Но я взяла и все ему испортила.
Напрочь отказалась от предложения прислать в порт за моими друзьями карету попозже. Сказала принцу, что мы либо поедем все вместе, либо доберемся до особняка ножками.
Адрес мне известен, город я более‑менее знаю, так что не потеряемся!
И Эрвальду пришлось смириться, хотя по его лицу было видно: принцу не нравилось, когда кто‑либо вмешивался и изменял его планы.
Перед отъездом я подошла к Рейну.
Он стоял возле причала и разговаривал с Йораном, куда‑то подевав подаренный ему апельсин. Заметили меня – и он, и его рулевой, – после чего последний тотчас же испарился, оставив нас со своим ярлом наедине.
Как и остальные: не только викинги, но и весь портовый шум и гам, любопытные лица и нетерпеливый остарский принц – все это куда‑то пропало, словно мы с Рейном остались во всем мире одни.
На лице ярла играла легкая улыбка. Он протянул мне руку, а я, немного поколебавшись, вложила в нее свою ладонь.
На миг подумала, будто бы я вкладываю не столько руку, – в этом простом жесте было скрыто намного большее.
Я словно делала первый шаг навстречу тому, что однажды могло бы между нами произойти. Пусть пока еще неуверенный, но все‑таки это был шаг с моей стороны.
– Спасибо, Рейн, – сказала ему, – за все, что ты для меня сделал! За то, что ты и твои парни рисковали жизнью ради моей свободы.
За то, что он не бросил, когда от меня отвернулись сильные мира сего, – вот что я еще хотела добавить.
Но не смогла.
Слезы сдавили мое горло, а я вовсе не собиралась плакать на глазах у многолюдного порта Меерса. К тому же с Рейном мы вовсе не прощались – просто расставались на короткое, как я надеялась, время.
Он сжал в ответ мою руку, и я ощутила идущее от него тепло.
Отпустил.
– Всегда к твоим услугам, Аньез Райс! – сообщил мне. Затем добавил менее формально: – Рад, что нам удалось тебе помочь!
– Надеюсь, мы скоро увидимся? – спросила у него. – Вы ведь не уплывете в Хъедвиг… уже сегодня вечером?
Пожалуй, это было бы довольно ужасно, промелькнуло у меня в голове.
– Пока еще нет, – отозвался Рейн. – У меня много дел в Меерсе, так что мы задержимся на несколько дней. Думаю, я постараюсь появиться вечером во дворце. Как‑никак день рождения короля Сигверда!
На этом наш разговор подошел к концу. Мне хотелось еще что‑нибудь добавить, но в голове крутились лишь глупости – что‑то вроде «Я буду там тебя ждать!».
Но я решила, что это все‑таки глупость, поэтому молча кивнула.
Зато Эрвальд молчать не собирался.
Подошел и напомнил о себе, сказав, что нам пора оправляться. Смерил Рейна недовольным взглядом, после чего увел меня в карету, но по пути я не забыла захватить с собой Маису и Кассима.
И уже скоро за окном роскошного экипажа принца потянулись жилые кварталы Меерса.
Эрвальд никуда не спешил, поэтому карета катила медленно. Маиса прильнула к окошку, рассматривая столицу Хастора с открытым ртом – особенно ее поражало то, что женщины здесь ходили с открытыми лицами и волосами. Да и платья у них тоже были не самыми консервативными.
Кассим делал вид, что спит, но я знала, что мой телохранитель внимательно следил за каждым движением принца. И если бы тот…
Впрочем, Эрвальд не собирался нарушать правила приличия. Развлекал меня забавными историями до момента, пока мы не прибыли к особняку на улице Славы Хастора, ставшему домом для моей команды.
Ну что же, щедрость хасторской династии внушала уважение, и двухэтажный особняк, окруженный ухоженным садом, оказался великолепным. Я увидела чудесный фасад с множеством колонн, резные ставни на больших окнах, за которыми угадывались просторные залы. Имелся даже гвардеец на воротах, который, стоило карете принца подъехать, тотчас же распахнул створки, и под нашими колесами зашуршал гравий подъездной дорожки.
Вскоре мы остановились возле крыльца, но в дом Эрвальд со мной не пошел.
Галантно помог мне выбраться из кареты, затем, улыбнувшись, сказал, что это время принадлежит исключительно мне, тогда как мы снова встретимся уже сегодня вечером. После чего попрощался, и я в очередной раз поблагодарила его за щедрость и за столь великодушную заботу обо мне и моей команде.
Карета уехала, а я толкнула резную дверь особняка, не забыв перед этим стукнуть латунным кольцом о пластину, чтобы все узнали о нашем приезде.
В прихожей было прохладно. Из арочных окон лился солнечный свет, на стенах виднелись разноцветные узоры от витражных стекол, а в воздухе стоял легкий аромат мяты и лилий.
