Что дальше, миссис Норидж?

Вернувшись в Эксберри, она заглянула к портнихе и обсудила, во сколько обойдется перелицевать старое платье. Миссис Норидж жила чрезвычайно экономно и вполне могла позволить себе новую одежду. Но одной из ее немногочисленных слабостей была привычка к старым, хорошо зарекомендовавшим себя вещам. Ее отношение к ним в некотором смысле можно было назвать дружеским.

Спускаясь по улице, гувернантка заметила впереди, возле полицейского участка какое‑то столпотворение. Босые мальчишки ввинчивались между прохожими, женщины приподнимались на цыпочки, чтобы лучше разглядеть происходящее.

Внезапно по толпе пронеслось: «Душегуб! Душегуб!»

Гувернантка вскинула брови.

– Сцапали голубчика, – прошамкала беззубая старуха, оборачиваясь к ней. – Плясать ему на виселице!

Эмма пробилась в толпу как раз вовремя, чтобы увидеть знакомую тощую спину Кевина Брукса.

– Сволочь, мерзавец! – Из толпы кто‑то швырнул в мясника надкусанное яблоко, но промахнулся.

– Отдайте его нам! – выкрикнул какой‑то толстяк тонким голосом.

Один из двух констеблей, которые вели Брукса, обернулся и гневно уставился на толпу. Взгляд его был полон такой ярости, что люди невольно отхлынули назад.

– А ну разойтись! – рявкнул констебль. – Представление закончено.

Дверь участка захлопнулась, но никто не ушел.

– Сразу было понятно, что это Брукс, – сказала женщина, державшая за руку девочку лет пяти. – Кто, кроме мясника, мог совершить такое зверство? Ох, на что только не пойдут люди от зависти!

– Почему его схватили только сейчас? – обратилась к ней миссис Норидж.

Та пожала плечами:

– Видать, сообразили, что больше некому.

Такое объяснение миссис Норидж не устраивало. Дождавшись, когда толпа понемногу разбредется, она без колебаний зашла в полицейский участок.

 

8

 

– Простите, сэр, тут какая‑то женщина требует разговора с вами. – Дежурный констебль выглядел очень смущенным.

– Пошлите ее к черту, – невозмутимо отозвался инспектор. – То есть передайте, что я занят. Я допрашиваю подозреваемого.

– Я так и сказал, сэр. Она настаивает. Уверяет, что вы знакомы. И еще – что у нее есть сведения, которые касаются Душегуба.

Утверждение о сведениях инспектор пропустил мимо ушей. В этом городке не нашлось бы человека, который не знал бы хоть что‑нибудь о Душегубе! А вот поди ж ты, ловить его пришлось целых пять дней, несмотря на всеобщую осведомленность. Но слова о знакомстве его заинтересовали.

– Кто она такая?

– Некая Норидж, сэр. Она заявляет, что вы ее вспомните.

По лицу начальства констебль понял, что требовательная неулыбчивая женщина оказалась права. Инспектор поднялся и почему‑то проверил, все ли пуговицы у него застегнуты.

– Пусть войдет, – коротко распорядился он. – Увести пока обвиняемого.

– Прошу вас, мистер Джервис, – послышался знакомый суховатый голос. – Будет лучше, если мистер Брукс останется.

Бретт Джервис досадливо хмыкнул. Эта женщина верна себе! Он встречался с миссис Норидж, когда служил в Росдейле: она помогла ему распутать дело об убийстве, которое потянуло за собой еще несколько ниточек. Джервис получил благодарность от начальства и премию.

– Я и не знал, что вы в Эксберри! – воскликнул он.

– И я не ожидала вас увидеть. Давно ли вас перевели из Росдейла?

– Полгода тому назад. Надеялся тихо‑спокойно дослужить до пенсии. И что же? Всего шесть месяцев спустя – пожалуйста, получите: зверское убийство. Зверское, – с нажимом повторил он, обращаясь к молча сидевшему в углу Кевину Бруксу.

Тот не вымолвил ни слова.

– Убийство действительно чрезвычайно жестокое, – согласилась миссис Норидж. – Однако мистер Брукс не имеет к нему никакого отношения.

Инспектор Джервис взялся за ус и подкрутил его. Это дало ему возможность проглотить все те слова, что теснились у него на языке. Взяв себя в руки, он жестом предложил миссис Норидж присесть.

Опустившись на стул, гувернантка спросила:

– На каком основании, позвольте спросить, вы задержали мистера Брукса?

– Алиби его – фальшивка, – рыкнул Джервис. – Носильщик на вокзале опознал его супругу. Она вышла из вагона в четыре утра, и было это шесть часов спустя после убийства. Миссис Брукс отпирается и твердит, что никуда не уезжала. Но мы навели справки. В Бертишире у нее живут сестра и мать. Должно быть, их‑то она и навещала. Любому понятно, что стоит за ее враньем: желает выгородить своего муженька и преспокойно распродать украденное у Кармоди через годик‑другой, когда все утихнет. Может, она‑то его и подговорила!

Мясник вскинул голову:

– Конни здесь ни при чем!

– Признаешься – и никто ни о чем ее не спросит, – промурлыкал Джервис.

– Носильщик солгал, – вмешалась миссис Норидж.

Джервис вздрогнул и уставился на нее:

– Какого дьявола, с чего вы взяли…

– Или ошибся. – Тон гувернантки был непререкаемым. – Или хотел получить толику внимания. Как бы там ни было, мистер Брукс не отпустил бы жену. Она нужна ему здесь.

Кевин вскинул глаза на гувернантку и закусил губу.

– А вы – о чем вы думали? – холодно обратилась к нему миссис Норидж. – Полагаете, уголовное дело рассосется само, когда станет известно, что в Бертишире ваша жена не появлялась? Надеетесь на показания ее матери и сестры? Помилуйте, мистер Брукс! Их слова объявят враньем, а вы отправитесь на виселицу. Неужели ваша тайна этого стоит?

– Что за тайна? – рассерженно спросил инспектор.

Миссис Норидж выдержала паузу. Но поскольку Кевин Брукс только кусал губы, ни слова не говоря, она сказала:

– Мистер Брукс – сухорукий. Его левая рука почти обездвижена. Разделкой мяса занимается его супруга.

– Женщина рубит мясо?!