Чужая невеста. Баллада Пепла и Льда
– Ну а ты? С тех пор, как ты узнала, что одаренная, разве не поняла, что выбора у тебя нет? Мы не свободны. Ни ты, ни я!
Я тяжело дышала, но молчала, признавая ее правоту. Проклятье. Проклятье!
– После замужества мы станем сестрами.
– Я даже думать об этом не желаю! Об этом гребаном замужестве! О гребаном принце! О гребаном Импе…
– Тш‑ш‑ш!
Веела приложила мне палец к губам.
– У стен тоже есть уши.
Дни снова сменили друг друга, и вот я опять стою у приоткрытых ворот Академии, жду гонца от князя. Всадник на коне появился у кромки леса. Он ехал неторопливо, а не мчался во весь опор, как обычно. Но чем ближе он подъезжал, тем чаще колотилось сердце.
На плечах всадника лежала тяжелая меховая накидка, а черный скакун под седлом говорил о породе и выучке, он сильно отличался от крепких невысоких лошадок, на которых разъезжали гонцы.
За несколько десятков метров я разглядела и лицо всадника.
– Соскучилась? – усмехнулся князь Лэггер, спешиваясь и передавая поводья подбежавшему конюху. – Встречаешь как родного отца.
Я с трудом удержалась, чтобы не скрипнуть зубами. Да пошел ты! Именно так и поступают отцы: травят ядом, чтобы посадить на короткий поводок.
Князь протянул мне флакон с противоядием.
– Пей и пойдем. Настало время немного взбаламутить это стоячее болото!
– Вы о чем?
– Скоро все узнаешь!
Глава 6
Сегодня особенно тяжело было выносить лекцию мейстера Шоаха, негромкий голос преподавателя, шуршание листов, которые он перекладывал с места на место. Я бы отнесла лекции по истории к особо изощренным пыткам и наказывала бы проштрафившихся кадетов вместо карцера дополнительными часами занятий.
Я вся изъерзалась на месте. Начинала писать и бросала.
«Скоро!» – это слово горело огненными буквами перед моими глазами.
Зная любовь князя к безжалостным играм, я не сомневалась, что он приготовил для себя отменное развлечение. И к тому же куда‑то запропастилась Веела: после завтрака она собиралась забрать из комнаты сумку с учебниками, но в аудитории так и не появилась.
Впрочем, ни я, ни Ронан, который сидел как на иголках, не сомневались, что Вель вызвал отец.
– Чего он от нее хочет? – в десятый раз за полчаса спросил Рон, чем снова приковал к себе недовольный взгляд преподавателя.
Ронан очень старался говорить тихо, но его гулкий голос просто не приспособлен для шепота. В такие секунды я вздыхала о счастливых деньках, когда Рон держал рот на замке, чтобы не подпалить Академию.
– Я не знаю, Рон, – терпеливо ответила я снова. – Правда. За последние несколько минут новой информации у меня не появилось!
Однокурсники оборачивались на нас и делали страшные глаза: «Да заткнитесь вы уже! А то оставят весь курс на дополнительную лекцию!»
– Давайте запишем годы правления императора Солара, – проскрипел мейстер Шоах. – И постепенно приступим к разбору деяний этого, несомненно, достойнейшего правителя. Отца нашего нынешнего императора – Аврелиана. Итак…
Уши заложило от душераздирающего воя, звук, казалось, проникал под кожу, заставляя вибрировать даже кости. Кадеты зажимали уши и в панике подпрыгивали с мест. Вскочили и мы с Роном. Все крутили головами и ничего не понимали. Мейстер Шоах, однако, сохранял удивительное спокойствие.
Сирена орала несколько секунд, а когда стихла, в голове еще продолжался звон.
– Что это было? Что за хрень! Всеблагой, я чуть булыжников не наложил! – одновременно заговорили первогодки.
– Давненько я не слышал сигнала к экстренному сбору всех кадетов, – покачал головой мейстер Шоах, неторопливо складывая свои разрозненные листочки с записями.
Его спокойствие и нас слегка привело в чувство.
– В последний раз слышал, когда сам еще был кадетом. Тогда молодой мейстер неумело наложил стазис на клетки, заклинание развеялось, твари сбежали. Тогда погибло несколько первогодков и парочка эфоров, которые пытались их защитить.
От невозмутимого тона мейстера Шоаха у меня волосы зашевелились на голове. И ладно бы это просто была страшная история, из разряда тех, какими преподаватели любят пугать беспечных кадетов, но мы только что слышали сирену, а значит, стряслось что‑то жуткое.
– А сейчас‑то что случилось? – Мейви задала вопрос, который вертелся на языке у всех.
Она испуганно прижималась к Миромиру, на кончиках его пальцев плясали электрические искры.
– Эй, Мир, молниями только здесь не швыряйся! – охладил его пыл Атти.
Мейстер Шоах пытался еще что‑то сказать, но его слова утонул в общем гомоне.
– Всем молчать! – рявкнул Ронан.
Вот и пригодился его командный голос. Вмиг установилась тишина и мы услышали преподавателя:
– Ждите своих эфоров! Они отведут вас к месту общего сбора, где всем дадут дальнейшие указания.
Долго ждать не пришлось. Ярс ворвался в аудиторию одним из первых. Обшарил взглядом ряды и слегка успокоился, только увидев меня. Что он успел вообразить? Что князь Лэггер уже скармливает меня тварям по частям?
Вот как пить дать, без сиятельства не обошлось!
– Группа, ко мне, построиться!
На пороге появился эфор Хоффман, за ним эфор Навье. Бледные, встревоженные, они тоже ничего не понимали. Возникла суматоха, когда кадеты устремились к своим командирам, они толкались и создавали давку.
Резкие, короткие приказы не сразу смогли навести порядок. Ронан схватил меня за руку и поволок за собой, расталкивая однокурсников широкой грудью, как носом корабля.
– Куда мы? – спросила я у Ярса.
Он, словно курица‑наседка, смотрел поверх голов и пересчитывал своих желторотиков. Или как ястреб. Да, пожалуй, на ястреба он больше похож.
– Приказано вывести во двор перед центральными воротами, – бросил он. – Из здания Академии.
Рон выругался. И мне тоже очень хотелось повторить отборную рыбацкую брань. Вывести из Академии – значит, сейчас оставаться в ее стенах опасно!
