Чужая ноша

– А… довезут. Врач сказал – сразу на стол, пуля вроде в глазнице. Как Сашка умудрился…

– Ой, да где там было время разбирать, куда стрелять? – отмахнулся Двигунов, направляясь вслед за Полиной к подогнанной кем‑то из бойцов к забору базы отдыха машине Каргополовой. – Хорошо сам в голову не получил – из двух‑то выстрелов один всяко мог не в руку попасть… Правда, теперь затаскают его по инстанциям, замучается отписываться.

– Что здесь отписываться? Сопротивление при задержании.

– Ой, Полина Дмитриевна, вы как вчера работать устроились. Это мы с вами знаем, как было, а ведь найдутся родственники, адвокатов наймут, те начнут доказывать превышение – задергают Сашку, – махнул рукой Двигунов. – Знаете же, как усердствуют адвокаты тех, кто совершил особо тяжкие? Им дай волю – они б всех вокруг обвинили, чтобы подзащитного от пожизненного уберечь.

– Здесь свидетелей полно. – Полина села за руль и расстегнула пуховик, сбросила шапку на сиденье рядом.

– Какие это свидетели? Сплошь ведь заинтересованные лица – подчиненные майора Якутова, – забираясь назад, продолжал Двигунов, и Полина почему‑то рассердилась:

– Вадим Григорьевич, хватит, а? Такое впечатление, что вы не опер, а адвокат задержанного, в самом деле, а Якутов выстрелил вашему подзащитному в голову просто потому, что ему так захотелось!

Двигунов хмыкнул, устраиваясь на сиденье горизонтально:

– Это я вам так, для примера. Понятное дело, Якутова никто в обиду не даст, но ведь бывает всякое. Мы ж, по сути‑то, и не знаем, кто этот задержанный на самом деле. Вдруг у него папа министр?

– Только этого не хватало, – пробормотала Полина, выезжая на проселочную дорогу, по которой впереди уже шел микроавтобус с бойцами и задержанными.

– Я, пожалуй, подремлю минут шестьдесят, пока ехать будем, – сонным голосом сообщил Двигунов и уткнулся лицом в спинку сиденья.

Теперь он спал, а Полина не переставала крутить в голове все, что успела узнать от самого молодого участника банды. Ей казалось, что надо бы надавить на парня посильнее, припугнуть – и он расскажет что‑то еще, хотя главное он уже сказал, подтвердил, что именно эти люди, задержанные на базе отдыха «Озеро Синее», виновны в нападениях на дальнобойщиков.

«Хорошо бы еще, чтоб скорее пришел в себя выживший водитель, тогда можно опознание проводить, вдруг он узнает тех, кого успел описать словесно, – думала Полина, вцепившись руками в оплетку руля. – И хорошо бы, чтоб ничего серьезного с задержанным – ведь это он, скорее всего, и есть главарь этой банды. Надо разрабатывать тех, кто уже есть, нечего надеяться на чудо… ведь мы их, в конце концов, задержали, теперь убийства прекратятся, это же самое главное. Люди останутся живы. А этих я дожму, теперь точно дожму».

Двигунов вдруг резко сел, и Полина от неожиданности едва не слетела в кювет, непроизвольно дернув машину вправо.

– Вы чего, Вадим Григорьевич?

– Приснилось, что не тех взяли, – хмуро признался оперативник, взъерошивая волосы рукой. – Аж мурашки побежали…

– К счастью, это только приснилось. Но вы, похоже, были правы…

– Сейчас вот они как в отказ пойдут все – мы побегаем тогда, доказывая причастность, – так же хмуро отозвался Двигунов.

– У меня есть показания этого молодого… Куличенкова. Я его сегодня и дожму на те эпизоды, где он участвовал.

– Да, с ним легче всего работать будет, парень неопытный совсем, запуганный – заметили?

– Отец бил его, – сказала Полина, удивившись тому, что оперативник, видевший Даниила всего несколько минут, сразу понял, что у парня проблемы с нервами.

– Да, батя там серьезный, надо пробить, не судим ли, сейчас доедем – займусь. Да и этого, второго, тоже по базам прогнать надо и пальцы глянуть.

– Может, вы домой поедете? – спросила Полина, глянув в зеркало на серое от недосыпа и усталости лицо оперативника. – Дежурили ведь…

– Да ладно, день‑то уже к вечеру, доделаем хотя бы что‑то, а там и домой можно. Вас‑то, поди, муж ждет?

– Он привык, – вздохнула Полина. – Дочь вроде тоже нормально относится, а сын… ну, он маленький еще, скучает.

– С мужем повезло вам, – буркнул Двигунов. – Другой бы доставал постоянно – почему не дома, да с кем в выходной на машине гоняешь.

– Нет, Лёва понимает… хотя вот сестра моя говорит точно как вы.

– Поменьше сестру слушайте. Раз мужик так себя ведет, значит, его устраивает все. Мы ж такие… чуть что не так – и никакие дети не удержат.

– Вы так говорите, как будто опыт был, – заметила Полина, знавшая, что капитан никогда не был женат и детей тоже не имел.

– А у меня отец так от матери ушел, – спокойно отозвался Двигунов. – Она хирургом работала, ее часто то среди ночи дергали, то из‑за праздничного стола. Ну, он терпел‑терпел, да и собрал вещички свои в портфель, сказал – в командировку, и с концами, больше мы его и не видели. Ну а я, имея пример перед глазами, сразу решил, что и пробовать не стану – с опером жить тоже склад характера нужен, зачем кому‑то жизнь портить.

«Ну, теперь становится понятно, почему ты так к женщинам относишься, – подумала Полина про себя. – Просто на всякий случай, вдруг они все неверные и надеяться на них нельзя».

Покосившись в зеркало на снова задремавшего капитана, она набрала номер мужа и, когда Лев ответил, негромко произнесла:

– Ну, вы там как?

– Мы в порядке. Пообедали, Ванька спит, надо будить уже. Инка вернется – пойдем гулять. А ты что?

– А я, похоже, надолго, – призналась Полина, дотягиваясь до пачки сигарет. – Допрашивать надо, пока по горячему…

– О, все‑таки поймали? – обрадовался муж.

– Ну, похоже, что так. Но теперь…

– Да понял я, понял, – перебил Лев. – Теперь будешь колоть, пока кто‑то не признается, а это время. Ночевать‑то придешь?

– Ночевать приду, ночью допрашивать нельзя.

– Ну, все, я понял, – повторил муж. – Ты хоть поела?

– Когда? – вздохнула Полина. – Ладно, Лёва, я подъехала, буду будить Двигунова, он на заднем сиденье спит.

– Ну, удачи, – рассмеялся Лев и сбросил звонок.

Полина докурила, чуть приоткрыв окно, и только после этого повернулась назад, высовываясь между сидений:

– Вадим Григорьевич, подъем, пора работать.