Чужая ноша

К базе отдыха «Озеро Синее» подъехали довольно быстро, но сразу на территорию решили не заходить. Сама база располагалась в низине, к ней вела единственная дорога, пролегавшая через лес. На небольшой поляне справа их ждал Захар Лисин – сидел в открытой машине и курил, прихлебывая что‑то горячее из крышки термоса.

– Притормозите‑ка, Полина Дмитриевна, – попросил Двигунов и, не дождавшись, когда машина окончательно остановится, выпрыгнул и направился к оперативнику.

Из микроавтобуса позади Полины вышел Якутов, тоже зашагал к припаркованной машине Лисина.

– Ты посиди, грязно здесь, – бросил он в приоткрытое окно, проходя мимо.

– Конечно! – возмутилась Полина, выходя из машины прямо в грязь. – Я вам что, Наполеон, чтобы за битвой с пригорка наблюдать?

– Да типун тебе на язык, Полька! – возмутился Якутов, подавая ей руку и помогая преодолеть колдобины на дороге. – Какая битва еще? Надо все тихо‑мирно.

– Здравствуйте, Полина Дмитриевна, – поприветствовал ее Лисин, уже убравший термос и вылезший из машины. – Решил тут вас встретить, сейчас покажу, как подъехать, чтобы на базе не сразу увидели.

– Ну, в бега не кинутся, мы дорогу‑то перекроем на всякий случай, не зря «Лиану» с собой вожу, – хмыкнул Якутов. – Проедем, пацаны растянут – и привет, никто целым не выедет, если что.

– Ага, потом только смотать не забудь, а то и сами тут зависнем с проколотыми шинами, – буркнул Двигунов.

– Лишь бы трепаться, – покачал головой Якутов.

– Трепаться?! – развернулся к нему оперативник. – А год назад, не помнишь, брали поджигателя? Он еще на старенькой «Ниве» удирал? Твои орлы ленту не смотали, так мы со всего маху налетели, когда обратно поехали!

– Ну а вам кто виноват? Смотреть же надо было, – рассмеялся Александр. – Забыли, бывает – в спешке чего только в голове держать не приходится. И ваш водитель мог бы предусмотреть, один ведь черт ничего не делает, в машине сидит, пошел бы и смотал – минутное же дело…

– Вы подеритесь еще, – предложила Полина, внимательно смотревшая на схему базы отдыха, нарисованную Захаром в блокноте.

– Хочешь посмотреть, как я опера твоего в грязи изваляю? – снова хохотнул Якутов, и Двигунов показал ему кулак. – Ну, что там у вас, показывайте.

– Вот в этих трех домиках, – Захар обвел пальцем три квадратика на самом отшибе, над обрывом, – они и остановились. Машины стоят у забора, на базу запрещено заезжать, поэтому оставляют так, чтобы было из окон видно. Хотя… сами же видели, тут до ближайшей деревни пятнадцать километров по бездорожью в такую погоду, кому надо… Обрез я нашел в самой крайней тачке, ее, видимо, забыли закрыть, потому что две другие на сигналке стоят. А эта открытая – наверняка, когда вещи разгружали, оставили. Ну, вот в багажнике и лежит, в одеяло замотанный. Нагар в стволе есть, я проверил аккуратно.

– Можно как‑то незаметно подойти, чтобы не всполошить всю базу? – спросила Полина, и Захар отмахнулся:

– Да тут, к счастью, только они да еще какие‑то работяги, двое, они живут вообще в другой стороне, там стоит вагончик утепленный. Я вчера с владельцем базы переговорил – помогают ему с ремонтом да пару новых домиков еще ставить будут, тут место популярное, хоть и дорога плоховата, в непогоду вообще не проехать. От главных ворот те три домика не просматриваются, можно обойти еще и по берегу, только спускаться нужно, а потом в горку, там обрыв.

– Ну, это мы осилим, – отозвался Якутов, оглядывая другой берег озера, который сейчас было плохо видно. – Народа сколько там?

– Две бабы и четверо мужиков, разошлись по двое по домикам. Те мужики, что без баб, похоже, отец и сын, парень совсем молодой, лет шестнадцать. У одного из мужиков действительно шрам на левом виске – большой рубец, его издалека видно. Среди женщин одна помоложе, одна постарше, но не похоже, чтобы мать и дочь, разница в возрасте визуально небольшая, – отчитался Лисин, и Полина спросила, по‑прежнему глядя на листок в блокноте:

– Кто где ночевал?

– Вот тут отец с сыном. – Лисин ткнул пальцем в самый крайний домик. – А остальных, извините, проморгал. Но молодой выходил ночью из среднего домика и туда же вернулся.

– Ясно. Значит, будем исходить из того, что молодой со шрамом представляет наибольшую опасность, – сказала Полина.

– Предлагаю близко к базе не подъезжать, машины оставить так, чтобы их видно не было, – произнес Двигунов, глядя в сторону небольшого леска.

– Мы их здесь все равно не спрячем, лес‑то голый, все равно видно, – возразила Каргополова, тоже посмотрев на голые деревья.

– Так и скажите, что грязь месить пятьсот метров не хотите, – буркнул оперативник.

Она ничего не сказала, только покачала головой – Двигунов в своем репертуаре, с этим приходится мириться, так как сделать ничего все равно нельзя.

– Значит, сделаем так, – подвел итог Якутов. – Мы пойдем вперед, у базы разделимся и возьмем всех, а вы пока потихоньку дойдете.

– Я с вами, – сразу сказал Двигунов, проверяя обойму пистолета. – А Захар Полину Дмитриевну подстрахует.

– Хорошо, – отозвалась она. – Всех подозреваемых рассредоточить по одному, народа у нас достаточно. Только давайте без грубостей, очень прошу. А то дров наломаете вы, а извиняться потом, как обычно, буду я.

– Все‑таки думаешь, что это не те? – спросил Якутов, опуская балаклаву на лицо и давая своим знак выходить из автобуса.

– Скажем так – не исключаю такой возможности. Саша… – Она выразительно посмотрела на Якутова, и тот кивнул:

– Да понял я. Все, мы побежали.

 

Анфиса

 

Гриша Большаков казался Анфисе идеальным – и это ее настораживало. Не бывает так, чтобы человек оказался начисто лишен каких бы то ни было недостатков. Большаков же был словно собранием всех положительных качеств, которые только существуют в природе. Плюс к этому – Гриша был болезненно аккуратен и пунктуален, что зачастую вносило в жизнь определенные неприятные моменты. Он требовал не только от себя, но и от других неукоснительного соблюдения правил, а люди далеко не всегда согласны с таким подходом.

Анфиса первое время не обращала на это внимания – ну, любит человек, чтобы все подчинялось какому‑то регламенту, что в том такого? У всех свои странности. Зато Гриша надежен как швейцарские часы, на него всегда можно рассчитывать, он не нарушает обещаний, не опаздывает, не врет.

Они начали встречаться еще на шестом курсе института, и Большаков как‑то быстро отвадил от Анфисы всех конкурентов, коих было достаточно. Гриша выглядел очень внушительно, был широкоплеч, высок и физически силен, потому желающих поспорить с ним за место возле Анфисы не нашлось.