Цугцванг

Протягивает бокал, а сделав глоток, чувствую вкус хорошего вина с нотками муската.

– За что пьём?

– За наш отдых, который только‑только начался. Лично я выпью за то, что ты согласилась провести со мной два дня, – кладёт голову на спинку и смотрит так, что конечности немеют, а пальцы сжимают ножку бокала до побелевших костяшек. – Аль, ты чего‑то боишься? Меня?

– Да. То есть нет. Не совсем… – интенсивно дышу, отпивая вино. – Просто ты первый с тех пор как… С того момента…

– С момента болезненного разрыва?

– Да. Моя зажатость относится не конкретно к тебе, а к ситуации в целом. Мне нужно к тебе привыкнуть. Во всех смыслах. – Так я даю ему понять, что моё поведение может показаться странным, а наш первый раз в постели скомканным. – Если ты понимаешь, о чём я.

– Понимаю. Иди сюда, – откидывает руку, приглашая в свои объятия, в которых я спешу оказаться. – Если ты думала, что я наброшусь на тебя, как только переступлю порог, ошиблась. Я умею ждать.

– Ты всегда такой понимающий? – Задрав голову, смотрю на него снизу вверх, а затем получаю короткое прикосновение к губам.

– А смысл настаивать? Это не сделает тебя ближе ко мне.

– Спасибо, – произношу одними губами, возвращаясь к напитку. – Хорошее место. Тихое.

Осушаю бокал, чувствуя тяжесть в области затылка. Глаза закрываются сами собой, а равномерно поднимающаяся грудная клетка Паши действует как убаюкивающее средство. Чувствую его ладонь, касающуюся живота, а затем передвигающуюся выше и шёпот на ухо:

– Спи, Аля.

 

***

 

Открываю глаза, а затем резко занимаю сидячее положение, тут же схватившись за голову, пульсирующая боль в которой заставляет с силой зажмуриваться. Вспоминаю вчерашний вечер в компании Паши и вина. Я выпила один бокал или было больше? Потому что ощущение такое, будто я приговорила бутылку сама.

Осторожно открываю глаза, когда боль немного отпускает, и осматриваюсь: наш домик. Я на кровати, в той самой одежде, в которой приехала, а рядом никого. Диван пуст, а из ванной комнаты не доносятся звуки.

Откидываюсь на подушку, уже смирившись с давящим ощущением в висках, а затем вспоминаю, что не сбросила Лизе своё местоположение. А нужно? Думаю, да, поэтому сползаю с кровати и, найдя в сумке телефон, обнаруживаю, что сеть отсутствует. «Только экстренные вызовы» – оповещает мобильник, и я бросаю его на стол.

– Доброе утро. – Вздрагиваю от неожиданности, а когда оборачиваюсь, вижу Пашу с подносом в руках. – Решил, что ты не готова идти на завтрак в кафе, поэтому принёс круассаны с шоколадом, – указывает пальцем на одну из тарелок, – блины с разными начинками и бутерброды. А чай сделаем здесь.

– Спасибо. Я вчера уснула?

– Я бы сказал, отключилась. Перенёс тебя на кровать. Раздевать не стал, чтобы ты не подумала ничего лишнего.

Ставит поднос на столик, приглашая меня занять место на диванчике.

– Я бы не подумала. Прости, наверное, смены без выходных и дорога наложили свой отпечаток. Ты хотел провести время со мной, а получил ту, что уснула после бокала вина.

– Аль, всё хорошо, – приближается, заключая моё лицо в ладони и касаясь кончика носа губами. – У нас впереди два дня. А теперь умываться и завтракать, потому что через час мы должны быть на горном склоне.

Исчезаю в ванной, чтобы, посмотрев в зеркало, ужаснуться: помятый вид, взъерошенные светло‑каштановые волосы и остатки макияжа, размазанные по лицу.

– Чёрт. – Ругнувшись, начинаю приводить себя в порядок.

Такой меня увидел Паша, кстати, бодрый и свежий, в отличие от меня. Процедуры не приносят желаемого эффекта, оставляя отпечаток усталости на лице. Впервые решилась провести выходные с мужчиной и тут же облажалась, перестав себя контролировать. Или же Паша на меня так действует, заражая спокойствием, понимая без слов и не настаивая, ожидая моей готовности.

Наверное, у нормальных людей так и бывает. Или спустя два года я тоже могу отнести себя к категории «нормальная»? Жить, учиться, строить отношения, работать и заниматься повседневными делами, как тысячи заурядных людей. Легко и понятно. Вот только как создать подобные условия, не впуская в свою жизнь папу и его дело? А если отношения с Пашей перейдут в ту фазу, когда необходимо поделиться историей своей семьи и представить всех её членов? Снова и снова представляю момент, когда признаюсь Паше, что папа жив, здоров и, скорее всего, зол, увидев того, кого выбрала его дочь. Не могу отделаться от свербящей необходимости признаться мужчине за дверью в намеренной лжи, но сделать это лучше позже, подобрав правильный момент.

– Аль, всё в порядке? – Мужской голос отрывает от размышлений «сначала сделала – потом подумала».

– Всё хорошо.

Выхожу, так и не достигнув позитивного результата на своём лице. Сетовать на собственное отражение пару часов не выход, к тому же Паша уже сделал мне чай, себе кофе и устроился на диване, ожидая меня.

– Где ты их взял? – Жую воздушный круассан с молочной начинкой и мычу от удовольствия.

– В кафе. Выпечку делают сами, но всё разлетается до обеда. Поэтому я пошёл час назад и ждал, чтобы у тебя был вкусный завтрак.

– Спасибо. – Готова расплакаться, потому что та забота, которая исходит от Паши, трогает. – Что дальше?

– Завтракаем, собираемся и едем на склон. В прокате берём всё необходимое и пару часов проводим на лыжах. А после на твоё усмотрение, ужин в кафе или же баня. Кстати, здесь есть СПА‑комплекс, который популярен у девочек.

– Решим после лыж. В зависимости от оставшихся сил.

Где‑то телефон издаёт привычный звук, и я ныряю рукой в сумку, обнаружив, что сеть по‑прежнему отсутствует. А вот Паша быстро порхает пальцем по экрану, набирая сообщение.

– А у меня нет связи.

– У тебя другой оператор. Здесь не все ловят, – поясняет, не отрываясь от экрана и заметно нервничая.

– Что‑то случилось?

– А? Нет, – отмахивается, откладывая телефон в сторону, а мне кажется, когда он записывал мой номер, мобильник был другим. – По работе. Несрочные вопросы, но требующие внимания. Я же тебе говорил, что работаем над заказом. У моего отдела сегодня рабочий день.

– А у тебя?

– А у меня ты и лыжи, – улыбается, чмокнув меня в губы и допивая кофе.

Спустя полчаса неторопливых разговоров одеваемся и едем к склону. Большая территория, множество людей, детские визги однозначно поднимают настроение. И здесь целый комплекс: спуски для лыжников, трассы для катания на ватрушках, ледовый каток, кафе и даже маленький зоопарк с лисицами и волками.