Цугцванг

– Хорошо. Только, – прерываю готовый вырваться поток восклицаний, – в людном месте. Кафе, например. Встретимся у станции метро за углом.

– Может, за вами заехать?

– Нет. Я приеду сама.

– А номер телефона? – Достаёт из кармана мобильный, готовый вбить контакт.

– Нет, Павел, – приближаюсь, облокотившись на стойку и одаривая его улыбкой. – Вы будете ждать меня у входа станции метро в восемь. Только так.

– Согласен, – поднимает руки, показывает, что принимает правила игры, какими бы они странными ни были. – А если вдруг у вас изменятся планы: непредвиденные обстоятельства или поправки в графике?

– Я приеду.

– Я буду ждать.

Забирает кофе, укутав напоследок ароматом парфюма. Теряюсь в сомнениях, верно ли поступаю, согласившись на встречу, но тут же себя успокаиваю: прошло два года и пора хотя бы попробовать построить нечто новое. И пусть отношения с Павлом не приведут ни к чему серьёзному, я хотя бы вспомню, каково это – общаться с противоположным полом.

Странно, но до него желания ответить кому‑либо взаимностью не возникало. Меня отталкивало наличие явных недостатков и непонимание, о чём говорить с деловыми мужчинами, создающими и развивающими бизнес. Мой отец тоже бизнесмен, но его дело не стоит обсуждать с посторонними, как и делиться подробностями.

– Привет, – Виолетта врывается в помещение, на ходу расстёгивая пуховик. – Кавалер приходил? – Заглядывает за стойку, где в вазе уже пять роз. – Приходил. А ты смотри, исправился. Голова работает.

– Он тебе не нравится?

– Мне никто не нравится. – Хмыкает, скрывшись в подсобке, но появившись через минуту. – А вылизанные мужики тем более.

– Он не вылизанный.

– Вот именно, – щёлкает меня по носу, протискиваясь к кофемашине и делая себе кофе. – Выделяется он среди офисных червяков, приползающих сюда за дозой кофеина и пончиком в глазури.

– Что ты имеешь в виду?

– Точно сказать не могу, но он из другого теста.

Удивительные умозаключения от Виолетты, больше похожие на внезапное пробуждение интуиции, не отталкивают от Павла. Пусть немного другой и выделяющийся, разве это плохо?

– А, по‑моему, он совершенно нормальный, – пожимаю плечами, не желая показывать, что её слова посеяли сомнения.

– Как знаешь, – складывает полномочия, предоставляя мне право определиться самой, и готовится обслужить нескольких клиентов, в кофейню.

До конца рабочего дня ни я, ни Виолетта не возвращаемся к теме Павла и предстоящей встречи. Я же изъедаю себя, решая, стоит ли появиться на встрече? Не приду и просто скажу, что возникли те самые непредвиденные обстоятельства, а если появляюсь…

Ругаю себя за нерешительность и неспособность сдвинуться с мёртвой точки, то и дело возвращаясь к ситуации с моим неудавшимся браком. Не должна одна ошибка позволять сомневаться во всех и уничтожать возможность общения с мужчинами.

В который раз повторяю сама себе, что Павел однозначно не входит в круг людей, подобных отцу, и теме более, не работает на них. Как по мне, он типичный представитель тех, кто полжизни проводит в офисе и проживает обычную жизнь с вполне земными проблемами.

К вечеру уже не понимаю, права ли Виолетта или же я, но потребность появления в назначенное время, перерастает в жгучее желание. Я человек, который тоже хочет тепла и нежности, понимания и вовлечённости. Ведь проще идти по жизни, когда ты не один и имеешь опору, поддерживающую в тёмные времена.

Поэтому договариваюсь с Виолеттой закончить рабочий день на час раньше, спешу домой, где мне несказанно везёт попасть в свободную ванную, облачаюсь в то, что могу назвать «одеждой на выход» и спешу к станции метро. Еду, порываясь выйти на каждой станции, но вновь повторяю, что когда‑нибудь на подобный шанс решиться придётся. Тогда пусть это будет спокойный и ненавязчивый Павел, вызывающий желание узнать его поближе.

Понимаю, что опаздываю, когда мысленно подгоняю эскалатор, который медленно тянется наверх, кажется, не так быстро, как обычно. Выхожу из метро и замираю у входа, осматриваясь и выискивая взглядом мужчину. Его нет. Я опоздала на десять минут, а он, видимо, не дождался, привыкший к чёткому распорядку. Но девочкам ведь можно немножко задержаться? Почти соглашаюсь с тем, что всё к лучшему, когда за спиной слышу:

– Добрый вечер, Алла.

Обернувшись, расплываюсь в улыбке, потому как передо мной стоит Павел с букетом белых роз.

– Ещё цветы? – Принимаю, вдыхая потрясающий аромат.

– Некрасиво прийти с пустыми руками.

– Я немного опоздала, потому что…

– Так положено, – подмигивает, намекая на своеобразную проверку, но на самом деле я не планировала задерживаться. – Предлагаю вам выбрать место, чтобы провести вечер: парк, кафе, кинотеатр, опера или же музей?

Он ждёт моего ответа, а я понимаю, что хочу забиться в дальний угол уютного кафе, где будет тихо играть ненавязчивая музыка, а собеседник услышит каждое слово. К тому же минусовая температура не располагает к прогулкам на улице, а простая одежда к походу в театр или оперу.

– Кафе? – интересуюсь неуверенно, пытаясь считать реакцию мужчины.

– Не имею ничего против.

Направляемся вниз по улице, где через пару кварталов расположена вереница кафе и баров, в которых часто жизнь появляется только ближе к вечеру.

– А вы тоже на метро?

– На машине, – указывает на тёмно‑зелёный седан в череде других. Машина хорошая, но ценник вполне приемлемый для человека его уровня. – Припарковался, а затем пошёл встречать вас.

– Тебя, – поправляю мужчину. – Давай на «ты».

– С удовольствием. Какую кухню предпочитаешь: азиатскую, русскую, европейскую?

– Мне всё равно, – то и дело вдыхаю аромат роз. – Главное, чтобы место было уютным.

Уже через пятнадцать минут оказываемся в небольшом помещении в бежевых тонах, где приглушённый свет создаёт почти интимную атмосферу, а несколько парочек за круглыми столиками, показывают, что место является идеальным для тех, кто желает получить уединение в общественном месте.

Сняв верхнюю одежду, занимаем столик у окна, проваливаясь в мягкие диванчики и оказываясь напротив друг друга. Официант подходит сразу, приняв заказ и оставив нас один на один.