Цугцванг

Молчание. Кажется, два человека, оказавшись вне рабочих стен, растерялись, не зная, с чего начать разговор. Или же сказать нечего? Мне казалось, что проблем в общении не будет, и я даже обдумывала, как просто завяжется беседа, перетекая из одного в другое и приоткрывая завесу биографий. Напряжение нарастает по мере того, как Павел смотрит в упор, а я тушуюсь, вжимаясь в диванчик. А затем он цепляет мой взгляд и улыбается, дезориентируя и автоматически расслабляя. И как у него это получается?

– С чего начнём? – произносим одновременно и тихонько смеёмся.

– Как ты оказалась в кофейне? То есть, я имею в виду, что девушка вроде тебя могла найти место лучше.

– Что значит «вроде меня»? – Напрягаюсь, словно он сейчас говорит «я знаю, кто ты».

– Не знаю, как объяснить. Но мне кажется, что тебе там не место, как, например, твоей напарнице. Кажется, Виолетта. Не твой уровень. Нет образования?

– В данный момент его получаю. Учусь на заочном.

– А специальность?

– Социолог.

– Неплохо. Я имею в виду, что социологи востребованы во многих сферах. Например, в компаниях, специализирующихся на социологических исследованиях; или в маркетинге и рекламе для анализа аудитории; СМИ и даже в избирательном штабе. Можно иметь приличный доход, при условии, что сможешь найти хорошее место.

– А как его найти?

– Для начала придётся поработать за небольшую плату в какой‑нибудь маленькой фирме, чтобы получить реальный опыт. А вот уже потом рассчитывать на нечто большее.

– А ты? Тоже начинал с небольшой фирмы?

– Наоборот. И сожалею об этом, – отводит взгляд, передёргивая плечами и уходя от ответа.

– Извини, если лезу не в своё дело, просто… Извини. – Готова извиняться сотню раз, лишь бы вернуть приятную улыбку на лице Павла, который после моих слов, поник.

– Всё хорошо. Тема, навевающая воспоминания.

– Какие? – Кляну себя за вырвавшийся вопрос, готовая повторно извиниться. – Давай поговорим о чём‑нибудь другом. – Бодро перевожу тему разговора. – Ты местный?

– Из Самары. Приехал восемь лет назад.

– А почему переехал? Не нашлось хорошего места дома или стремился в большой город?

Павел шумно выдыхает, а я вновь чувствую себя виноватой: какой вопрос ни задай, всё по какой‑то причине воспринимается им странно. Официант появляется вовремя, выставляя передо мной лёгкий салат с тушёными баклажанами, а перед мужчиной говядину и картофель по‑домашнему. Сосредотачиваюсь на поедании пищи, понимая, что вечер принимает напряжённую форму и, видимо, закончится быстрее, чем я планировала.

– В общем… Чтобы ответить на большую часть твоих вопросов расскажу. – Сосредотачиваюсь на мужчине, серьёзность которого даёт понять, что сейчас будет сказано нечто важное. – Десять лет назад я попал в хорошую фирму. Она быстро развивалась, открывая филиалы в других городах и обрастая клиентами. Там же познакомился с девушкой, и между нами завязались отношения. Как мне казалось, серьёзные. Спустя год я сделал ей предложение и даже получил согласие.

– И? – Если исходить из того, что сейчас Павел сидит напротив, хеппи‑эндом эта история не закончилась.

– А потом узнал, что она состоит в отношениях с ещё одним сотрудником, но из другого отдела. Причём почти столько же, сколько и со мной.

– А зачем?

– Она выбирала. – Потупив взгляд, не совсем понимаю, что означает «выбирала». – Анализировала, кто из нас раньше продвинется по карьерной лестнице, тем самым обеспечив хороший доход, обзаведётся жильём и дорогой машиной. Грубо говоря, кто из нас более перспективен, как будущий муж.

– Обалдеть… – перестаю жевать, не веря, что мужчина мог оказаться в такой ситуации. – Поэтому ты переехал?

– Выяснив отношения с нами обоими, она осталась без кандидатов, но работать в фирме продолжила. В какой‑то момент я понял, что обстановка становится невыносимой, а сохранять исключительно рабочие отношения довольно сложно. По счастливой случайности встретил старого знакомого, который предложил перебраться сюда и занять место в компании, где я и работаю восьмой год.

– Служебных романов больше не случилось?

– Ни в коем случае. Табу. Отношения имеют свойство заканчиваться, а хорошую работу найти очень сложно. Вот и вся, довольно короткая история.

Становится не по себе, что я практически вынудила Павла рассказать непростую историю из прошлого. Поэтому в качестве поддержки накрываю его ладонь своей, чуть сжимая и получая в ответ такое же неуверенное касание. Контакт длится меньше минуты, но и это, как мне кажется, становится важным моментом, сближающим двоих.

– А ты местная? – Его очередь задавать вопросы.

– Нет. Переехала из соседней области два года назад.

– Почему?

– Хотела сменить обстановку после… неудавшихся отношений.

– Измена? – почему‑то сразу озвучивает причину, на его взгляд, самую распространённую.

– Не в прямом смысле.

– Это как?

Обдумываю, как ответить, не вплетая сложности в семье и брак, который должен был стать выгодной сделкой.

– Человек оказался не тем, кем представлялся изначально. Игра с выгодой для себя и не в моих интересах. Когда я узнала правду, оказалось, что я проводила время, делилась важным и строила будущее с маской. А истинное лицо, увы, симпатии не вызвало.

– А причина? Деньги?

– Почему именно деньги?

– Как правило, самый распространённый мотив, если мы говорим о выгоде.

– Д‑да… – закусив губу, прикидываю, как выбираться. Павел был откровенен, я же ограничилась абстрактными формулировками. – У моей мамы небольшая фирма. Довольно прибыльная. Он хотел её заполучить.

Заполучить Антон и его дед стремились часть дела отца, но об отце, как и о его деле лучше не распространятся.

– А папа?

– Папа не так давно погиб. У меня только мама. И сестра. Но мы не близки.

– Почему? Я один в семье, но если бы у меня был брат или сестра, я хотел бы, чтобы мы были родными по‑настоящему.

– Так сложилось. Слишком разные: по характеру, темпераменту и стремлениям. Кровь одна, а точек соприкосновения нет. Её целью всегда был выгодный брак и сытая жизнь, а моей – самодостаточность и независимость.

– Именно поэтому работаешь в кофейне?