Демонология по Волкову. Сноходцы

Что за хрень?

И где, черт побери, Леон?!

Алиса огляделась, ища его взглядом, но по‑прежнему не увидела.

Звук органа стал громче, мелодия сменилась. Из медленной, мелодичной она неожиданно стала тревожной и быстрой. Люди вдруг поднялись со скамей, их движения были синхронными, как у марионеток. Они медленно выходили в проход, направлялись к Алисе, загоняя ее в угол.

– Отойдите! – Алиса резко развернулась, но проход уже был перекрыт.

И вроде бы они пока не сделали ничего плохого, но Алиса кожей чувствовала: сделают. Не стоит проверять их намерения, они и так ясны.

Медленно отходя в единственный свободный пока угол – слева от алтаря, – Алиса мельком оглядывалась по сторонам, ища выход.

Свет свечей внезапно угас, и только тогда она обнаружила, что фонарь в ее руке тоже не горит. Она потрясла его, пощелкала кнопкой, но свет не зажегся. Темнота окутала все, оставив ее наедине с громким аккордом органа. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, его стук мог заглушить все остальное. Теперь Алиса не видела людей, не слышала их шагов, и от этого становилось еще страшнее.

Она сделала шаг назад, запнулась за что‑то и упала. Лежа на холодном каменном полу, Алиса судорожно пыталась найти хоть какой‑то ориентир. Но ничего, кроме мрака, вокруг не было.

Только орган, гулкий, как биение чужого сердца.

Телефон! Ей нужен телефон! Пусть не горит фонарь, но в телефоне совершенно точно было достаточно заряда.

Втайне ожидая, что его не окажется в кармане, как тогда в пещере, когда Леон пытался связаться с духом мистера Оливера, Алиса принялась хлопать себя по бокам и почти сразу почувствовала его в кармане куртки. Быстро вытащив аппарат, Алиса зажгла экран и отвернула от себя. Дисплей подстроился под отсутствие освещения и светил неярко, поэтому Алиса видела лишь ближайшее пространство вокруг себя, и рядом с ней никого не оказалось. Внезапно она поняла, что звука органа тоже больше не слышит.

Медленно сев, Алиса включила в телефоне фонарик и осмотрелась уже внимательнее. Вокруг нее были те же развалины, что она видела накануне вечером. Потемневшие от копоти стены, сломанный крест за алтарем, пустые скамейки, валяющиеся под ногами осколки статуй и молитвенники. Никаких людей с лицами‑масками, никакого священника. Фрески на стенах снова обрели прежний вид, уже не пугали так сильно.

Алиса поднялась на ноги, по‑прежнему светя телефоном в разные стороны. Сердце постепенно успокаивалось, и она пропустила тот момент, когда все снова изменилось. Яркий свет ударил по глазам, особенно громкий аккорд органа оглушил, заставил потеряться в пространстве. Но людей больше не было. Только орган и свечи.

– Да что тут, вашу мать, происходит?! – не сдержалась она, и будто на звук ее голоса откуда‑то со стороны алтаря вылетело что‑то большое.

И оно непременно попало бы Алисе в голову, если бы в этот момент словно из ниоткуда не появился Леон и не закрыл ее собой. Предмет, оказавшийся куском статуи, ударил его по лицу и упал на пол, разбившись на еще более мелкие осколки.

– Не делай резких движений, – попросил Леон, стирая ладонью кровь с разбитой губы.

Кончиком языка прошелся по зубам, проверяя, все ли целы. Повезло: ни один не выбит, хотя удар куском гипса был очень ощутимым, даже в голове зашумело.

– Где ты был все это время? – зло зашипела Алиса. – Меня тут чуть не растерзали!

– Надо было проверить кое‑что, – отозвался Леон. – Идем за мной, только очень медленно.

Алиса больше не стала ничего спрашивать, сунула телефон в карман, перехватила бесполезный фонарь и направилась за Леоном, стараясь двигаться как можно плавнее. Стоило ей только сделать чуть более резкий шаг, как предметы на полу начинали подрагивать, готовые вот‑вот сорваться с места и снова напасть. Изображения на стенах хоть и перестали быть такими пугающими, но теперь, казалось, следили за каждым шагом чужаков.

Чем глубже они уходили в недра старых развалин, тем хуже чувствовала себя Алиса. Ноги дрожали, каждый шаг давался ей с трудом, сердце гулко билось о ребра, подстраиваясь под тревожную мелодию органа, к горлу подкатывала тошнота. Алиса смотрела в спину Леона, понимая удивительную вещь: это ему должно быть плохо в церкви, а не ей. Но, похоже, здесь он чувствует себя абсолютно нормально. А значит, от святости этого здания уже не осталось ни следа. Демонам сейчас здесь самое место.

Наконец они добрались до стены, и Леон приоткрыл маленькую деревянную дверцу. Даже Алисе пришлось пригнуть голову, чтобы пройти в нее. Сразу за дверцей начиналась каменная лестница, уходящая вниз. Алиса остановилась, почему‑то не решаясь спускаться. Казалось, крутые ступеньки ведут прямо в преисподнюю.

Мелькнула вдруг дурацкая мысль, что все это могло быть подстроено. Сейчас Алиса спустится вниз, а там ее уже ждет подготовленный ритуал и Падальщики, жаждущие крови. Конечно, в этом случае было глупо ночевать в гостинице, проще было бы найти лестницу уже вчера, но кто знает, что в голове у Леона? Он устроил спектакль с собеседованием, чтобы никто не догадался, что на роль помощницы он рассматривает только ее, может, это тоже было очередным актом спектакля.

Нет, глупости. Она ведь сама вчера согласилась на ритуал, он мог бы просто воспользоваться ее состоянием, безо всяких представлений.

– Не тормози, – раздался сверху голос Леона.

Алиса осторожно ступила вниз, держась раскрытой ладонью за каменную стену.

– Что там? – спросила она.

– Крипта.

– Крипта?

– Это помещение под главным залом в католических костелах, где обычно хоронят всяких важных лиц. Я видел ее во сне.

Значит, вот куда он исчез. Ходил проверять эту свою крипту.

– И что там?

– Сейчас сама увидишь.

Алиса сосредоточилась на крутых ступеньках, ориентируясь на свет фонаря Леона. Они оба отбрасывали длинные тени, искривляющиеся на толстых стенах, и Алиса не могла отделаться от мысли, что сзади за ней кто‑то чужой, хищный. В какой‑то момент она поймала себя на мысли, что старается не разглядывать тень Леона, боясь увидеть лишнее. Благо ступеньки наконец закончились, и они оказались в небольшом низком зале. Ее собственный фонарь вдруг мигнул и зажегся. Что ж, уже легче.

Пол в крипте оказался земляным, а вот стены и арочный потолок – каменными. Несколько массивных колонн поддерживали свод и делили пространство на части. Потолок был таким низким, что давил на психику почти физически. В некоторых особо низких местах Леону приходилось пригибаться, и даже Алиса чувствовала, как касается волосами холодного камня. Церковь будто гладила ее, и от этих прикосновений мороз бежал по коже. В конце концов Алиса не выдержала и накинула на голову капюшон.