Демонология по Волкову. Сноходцы

Отец Димитрий обошел церковь по периметру, то и дело останавливаясь у фресок, разглядывал их. Алиса и Леон стояли примерно у середины прохода и терпеливо ждали. Иногда у Алисы по спине пробегал холодок, казалось, что сзади кто‑то смотрит. Тогда она осторожно оборачивалась, но на пыльных полуразрушенных лавках никого не было.

Наконец отец Димитрий вдоволь насмотрелся, подошел к ним.

– Место атмосферное, – заметил он, – но православной церковью это никогда не было. И уже давно перестало быть католической.

– Что ты имеешь в виду? – хмуро спросил Леон.

– Ты и сам наверняка это понимаешь. Ты здесь находишься спокойно, Леон, а значит, Бога здесь давно нет.

– А что есть? – поежилась Алиса.

Прежде чем ответить, священник снова огляделся.

– Не знаю. И, честно говоря, даже знать не хочу. Единственное мое желание – как можно скорее отсюда убраться. Что именно вы хотели мне здесь показать?

Леон махнул рукой и первым отправился в сторону маленькой двери, за которой пряталась ведущая вниз лестница. За ним шагнул отец Димитрий, а Алиса поймала себя на мысли, что не хочет идти. Она чувствовала почти физическую потребность развернуться и подождать в машине.

Что за бред?

Мотнув головой, она пригнулась, нырнула в черное нутро. За то время, что они провели наверху, крипта, казалось, уменьшилась в размерах. Теперь Алиса почти все время касалась волосами потолка, то и дело рискуя удариться сильнее. Потолок давил ей на голову, охватывал стальными тисками, и Алисе пришлось заставить себя дышать медленно и глубоко. Она никогда в жизни не страдала никакими паническими атаками, искренне считала их выдумками нежных барышень, но сейчас чувствовала, что еще немного – и она на собственной шкуре прочувствует ошибочность своих же суждений.

Леон и отец Димитрий тем временем добрались до постамента с ящиком.

– Там внутри книга, – как сквозь вату донесся до Алисы голос Леона. – Ни я, ни Алиса не можем его открыть.

– Почему ты думаешь, что я смогу? – нахмурился отец Димитрий, не делая и попытки дотронуться до деревянной поверхности.

– Ты единственный из нас никогда не касался тьмы, – пояснил Леон.

Священник еще некоторое время медлил, а затем вытянул руку и осторожно дотронулся до ящика. Алиса инстинктивно втянула голову в плечи, но ничего не произошло. Не было ни набата, ни каких‑либо других спецэффектов. Лишь легкий скрип, когда крышка ящика откинулась вверх, обнажая книгу.

Алиса подошла ближе, заглянула через плечо отца Димитрия в ящик. Внутри действительно лежала только книга в черной обложке, как две капли воды похожая на те, что валялись на полу в главном зале. Никаких надписей на обложке Алиса не разглядела, но, возможно, книга просто лежала лицевой стороной вниз.

Ободренный тем, как легко ему удалось открыть ящик, отец Димитрий запустил руку внутрь, вытащил книгу. И почти сразу же вдруг зашипел от боли и непочтительно бросил книгу вниз. На его ладони расплывалось большое красное пятно, похожее на ожог, губы беззвучно шевелились. Похоже, отец Димитрий вспоминал Бога или черта всуе или же попросту грязно ругался. Ни то, ни другое, ни третье не было позволительно священнику, поэтому Алиса и Леон ничего не расслышали.

Леон присел на корточки, посмотрел на упавшую книгу. Та раскрылась примерно посередине, и на странице Алиса разглядела кровавый отпечаток чьей‑то ладони. Это не было следом отца Димитрия, он ведь касался только обложки. Да и кровь давно высохла. Может быть, это и вовсе была краска, но, учитывая остальные обстоятельства, Алиса была уверена, что кровь. Впрочем, она ни в чем не могла быть уверена до конца, потому что перед глазами все плыло. Она даже не могла разобрать буквы на страницах книги. Хотя вскоре поняла, что не только она.

– Что за ерунда? – первым отозвался Леон, внимательно рассматривая книгу, но не делая и попытки до нее дотронуться.

– Абракадабра какая‑то, – подтвердил отец Димитрий.

Алиса крепко зажмурилась, а когда снова открыла глаза, зрение немного сфокусировалось, и она смогла разобрать буквы.

– Это зеркальное письмо, – догадалась она.

Мужчины удивленно посмотрели на нее.

– Зеркальное письмо? – переспросил священник.

Алиса кивнула.

– Буквы написаны не просто справа налево, но еще и вверх ногами и наоборот. Чтобы прочитать, нужно поднести зеркало и читать в отражении. Когда‑то в интернате мы с Мирославой, начитавшись «Алисы в зазеркалье», пытались писать так друг другу записки.

Имя подруги отозвалось болью в груди, но Алиса была горда тем, что голос не дрогнул.

– Значит, нам нужно зеркало, – заключил отец Димитрий.

– У меня есть, – сбрасывая с плеч рюкзак, сказала Алиса.

Леон забрал у нее зеркало, прислонил к странице. Отец Димитрий сел рядом с ним, светя на страницы фонарем, и за их широкими спинами Алисе совсем не было видно отражения, но она и не смотрела, полностью сосредоточившись на головной боли. Казалось, внутри черепа у нее надувается воздушный шарик, которому некуда деваться, и он вот‑вот либо лопнет, либо разорвет ей к чертям голову.

– Это Ветхий Завет, – наконец произнес отец Димитрий. – Исцеление Неемана.

– Подробнее для нечитавших, пожалуйста, – попросил Леон.

– Сирийский военачальник Нееман страдал от проказы и приехал к пророку Елисею, чтобы тот исцелил его, – начал рассказывать отец Димитрий, поглядывая на текст в зеркале, хотя Алиса была уверена, что он и так знает эту историю. – Елисей велел ему семь раз омыться в реке Иордан, и тогда болезнь отступит. Нееман сомневался и негодовал, но поступил так, как было велено, и его кожа действительно… – Священник вдруг замолчал, наклонился ближе к зеркалу. – Здесь текст искажен. Написано, что омыться надо было пять раз.

– Но ты точно уверен в том, что в оригинале – семь? – уточнил Леон.

– Конечно! – Отец Димитрий как будто даже оскорбился.

– А здесь пять. Интересно. И текст написан зеркально…

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – уточнил отец Димитрий.

Леон кивнул.

– А нельзя ли пояснения для тех, кто не понимает, о чем вы? – попросила Алиса. Она осторожно прислонилась к стене, поскольку стоять прямо уже не было сил, но показывать плохое самочувствие никому не собиралась.

Мужчины переглянулись, первым ответил отец Димитрий:

– Дьявол, противопоставляя себя Господу, иногда использует Его же атрибуты, но в извращенном виде. Например, число Господа – 999 – превращает в число зверя – 666. Переворачивает кресты, проводит Черную мессу вместо Евхаристии. Здесь же текст отзеркален, как будто…

– Дьявол перевернул историю в Ветхом завете? – догадалась Алиса.