Девочка на лето

Я не могу сказать, как они выглядят. Для меня они лишь тени. Высокая и еще одна, пониже. Мне кажется, у того, кто пониже ростом, длинные волосы – я замечаю тонкие пряди, что треплет ночной ветерок.

С другого конца пляжа доносится гул голосов, смех и слабая музыка в стиле хип‑хоп, разносящаяся вдоль воды и вызывающая отчаянное желание вернуться на вечеринку. Я не знаю там ни одного человека, но не думаю, что когда‑либо жаждала компании совершенно незнакомых людей больше, чем в этот момент. Вечеринка проходит в доме какого‑то местного парня по имени Люк. Я должна была встретиться со своей подругой Джой, но та слилась в последнюю секунду. Я буквально вылезала из машины, когда пришло ее сообщение. В противном случае я бы просто осталась дома. Но мне подумалось, эй, я уже здесь. Можно пообщаться, познакомиться с кем‑нибудь.

Мне следовало сразу же запрыгнуть обратно в машину и сбежать, пока у меня был шанс.

Парень наконец‑то понимает, что это не шутка.

– Погоди, правда? Я думал, мы хорошо проводим время.

– Честно? В последнее время не то чтобы очень. – Ауч. Извини, приятель.

– Ой, не смотри на меня так. Я не имею в виду секс. Он всегда хорош. Но мы «друзья с привилегиями» уже почти год. Да, оно то вспыхивало, то гасло, но мне кажется, чем дольше мы это делаем, тем больше вероятность, что кто‑то из нас влюбится в другого. Мы ведь оба с самого начала говорили, что не хотим ничего серьезного, помнишь?

– Да, помню.

Высокая тень поднимает руку и проводит ею по волосам. Со стороны кажется, будто он гладит крошечную кошечку, которая сидит у него на голове.

Я и правда ни черта не вижу отсюда.

– Я не заинтересована в том, чтобы вступать в отношения в ближайшее время, – добавляет она. – Мне не нужен парень.

Наступает пауза.

– А что насчет Уайета?

– А что с ним? Как я ему постоянно твержу, мы с ним просто друзья. И мне просто хочется немного побыть одной. – Она усмехается. – Послушай, мы оба знаем: у тебя не возникнет проблем с поиском новой подружки для перепиха, Тейт. А если хочешь большего, то и с этим тоже проблем не будет. Просто этой девушкой буду не я.

Двойной ауч.

Однако я ценю ее искренность. Она не теряет времени даром. Не водит парня за нос. То есть со стороны и правда кажется, будто это были отношения без обязательств, хотя на самом деле именно такие отношения труднее всего закончить. Дружить с человеком до секса и хотеть остаться друзьями после него… Что ж, довольно сложная ситуация для решения.

Меня раньше официально не бросали – для этого нужно было бы состоять в реальных отношениях, – но, если бы мне когда‑нибудь пришлось выслушивать речь о расставании, я бы хотела, чтобы она звучала так. Быстро и по существу. Просто задуваем свечу, чтобы не осталось даже проблеска света. Все кончено. Двигаемся дальше.

Конечно, я говорю так сейчас. Но, учитывая, что я реву на тех рекламных роликах, где одинокая бабушка получает праздничную открытку от своих внуков, я бы, вероятно, упала в лужу слез у ног парня, который меня бросал, а затем немедленно отправилась бы лечиться от меланхолии в шикарный оздоровительный центр.

– Ладно. Все норм. – Он тоже усмехается, хотя и криво. – Тогда, думаю, на этом все.

– На этом все, – вторит она. – Мы еще друзья?

– Конечно. Мы знаем друг друга с тринадцати лет. Нам не нужно прекращать разговаривать только потому, что мы перестали трахаться.

– Ловлю тебя на слове, – предупреждает она.

Наконец, к счастью, о чудо! – они заканчивают. Взаимодействие завершается. Звук ее шлепанцев, удаляющихся по песку, слышен даже мне, когда девушка уходит, направляясь по пляжу к месту вечеринки.

Минус одна. Остался еще один.

К моему ужасу, парень подходит ближе к воде, где продолжает стоять как статуя, уставившись вдаль. Его новая поза обеспечивает мне лучший обзор, поскольку он чуть больше подсвечивается лунным светом. Он высокий. Мускулистый. Одет в шорты и футболку, хотя я не могу сказать, какого они цвета, потому что слишком темно. Думаю, у него могли бы быть светлые волосы. И у него классная задница. А я обычно не обращаю внимания на задницы – на самом деле, не думала, что я любительница задниц, – но эта действительно привлекает внимание.

Пока он стоит ко мне спиной, у меня появляется шанс улизнуть. Я медленно поднимаюсь на ноги и вытираю липкие руки о свои джинсовые шорты. Черт, я и не подозревала, насколько была взвинчена. Мои ладони потеют только перед первым поцелуем и особенно мучительной ситуацией. То есть перед каждым разговором с матерью. Следовательно, они постоянно влажные.

Делаю глубокий вдох, затем маленький шажок.

Меня охватывает облегчение, когда парень не поворачивается в мою сторону.

Да. Я вполне могу это сделать. Черт, мне нужно всего лишь добраться до той дюны в десяти футах отсюда. Если он заметит меня после этого, я смогу притвориться, будто пришла с другой стороны. Ой, извини! Просто прогуливалась, не заметила тебя!

Побег в пределах досягаемости. Я чувствую это. Так что, конечно, успеваю пройти около пяти футов, прежде чем мой телефон решает помешать моим усилиям, громко оповещая о входящем сообщении.

А потом еще об одном. И еще.

Парень испуганно оборачивается.

– Эй! – Его глубокий, подозрительный голос доносится до меня вместе с ночным ветерком. – Откуда, черт возьми, ты взялась?

Чувствую, как у меня горят щеки. Я благодарна, что сейчас слишком темно, и он не видит, как я покраснела.

– Мне жаль, – выпаливаю я. – Я, эм… – Мозг лихорадочно ищет подходящую причину моего присутствия. И терпит неудачу. – Я совсем ничего не слышала о вашем разрыве, клянусь.

Ох ты ж, черт. Гениально, Кассандра.

Слышу слабый смешок.

– Совсем ничего, да?

– Абсолютно. Серьезно, могу заверить тебя, что я определенно точно не сидела здесь и не слушала, как тебя бросают. – Мой рот вне контроля. Он главный. Он – капитан. Всегда, когда нервничаю, склонна болтать без остановки. – Как бы то ни было, ты хорошо справился. То есть не падал на колени, не цеплялся за ее ноги и не умолял не уходить. Так что я благодарна за это. Ты избавил нас обоих от еще большего смущения, понимаешь? Это почти как если бы ты знал, что я была поймана в ловушку вон за тем бревном.

– Поверь мне, если бы я знал, что ты сидишь там, я бы увеличил коэффициент грусти примерно на двести процентов. Пролил бы немного слез, может, проклял небеса и оплакал бы свое бедное разбитое сердце.

Он неторопливо подходит ближе, и, когда я получше рассматриваю его лицо, мое сердцебиение мгновенно учащается. Срань господня, он великолепен. О чем, черт возьми, думала эта девушка, позволяя ему уйти?