Девятый

Разницы, конечно, никакой, но какая‑то обидка остаётся.

Коридор был пуст, шестой уровень вообще не заполнен до конца. Наши комнаты были в самом конце, и возле дверей стояли спугнутые сигналом Боря и Хелен. Боря подпрыгивал и приплясывал на месте, дитячество, то есть сток по‑местному, брало своё. А Хелен стояла и заламывала руки, будто в кино из старинной жизни. За время полёта мы вроде бы много чего ей объяснили, но мне кажется, что она до сих не до конца верила.

– Свят, сигнал! – тоненьким голоском прокричал Боря. – Свят!

Я не стал отвечать, и не стал забегать к себе, сразу рванул дверь в комнату Эли. Нет, прибывшего ангела там не было, Эля по‑прежнему лежала на кровати с закрытыми глазами, редко и глубоко дыша. Она была в пижаме, из‑под которой выпирали датчики на груди и руках.

Если честно, я не стал бы спорить с врачами, пожелай они поместить Элю в лазарет. Но командующий базы, генерал Роберт Уотс, от появления серафима, пусть спящей и в таком странном обличье, пришёл в ужас и предпочёл разместить её с нами. Доктора приходили к ней дважды в день, осматривали, но явно не имея представления, кто она такая и что с ней.

Я постоял в дверях, потом вошёл и сел в ногах кровати. Следом зашёл притихший Боря, за ним Хелен. И уж потом – Эрих с Анной. Боря с Хелен тоже присели на кровать, Эрих на единственный стул. Анна осталась стоять.

– Ну ты и рванул, – сказал Эрих.

– Ангел прилетел из‑за вас? – быстро спросил Боря. – Из‑за вас, да? Как экзамен? Вы что‑то натворили? На тренажере или в космосе? Это же сигнал «ангел на базе»!

– Экзамен провален, мы ничего не натворили, – ответил Эрих. – Притихни, альтер. Я, кажется, понял, почему меня так Святослав бесил – ты на него дурно влиял.

– Ну извини. А твоя Оттилин на тебя хорошо влияет? – болтая ногами спросил Боря. – Так не из‑за вас сигнал?

Лицо Эриха вдруг стремительно порозовело. У девчонок часто бывают альтеры с мужскими именами, да что далеко ходить – у Анны альтера зовут Фэйсфул. Это ничего не значит. Но про парней с альтерами‑девчонками я не слышал.

Стоп. А откуда Боря знает имя чужого альтера?

Но конфликт надо гасить.

– Сигнал не из‑за нас, – быстро сказал я. – Мы завалили тренажёр, тут летать надо иначе, а мы без тушек, нас пока не выпустят в космос. И почему раздался сигнал не знаем!

Наступило молчание, лишь вентиляция недовольно всхлипнула, уловив избыток людей в комнате и заработала быстрее. Эля лежала в своём оцепенении, длящемся уже больше месяца, Хелен переводила взгляд с Бори на Эриха, а с Эриха на меня, чувствуя повисшее напряжение. Руками она всё пыталась комкать несуществующую юбку. Убедить её ходить в «мальчишеских штанах» оказалось даже сложнее, чем пользоваться туалетом в невесомости. Анна строго посмотрела на Борю: обсуждать чужих альтеров было не принято. Но Боря, видимо исходя из того, что он не первым начал, все так же болтал ногами и с невинным видом смотрел на Эриха. Потом сказал:

– Тихий ангел пролетел… Чего молчите‑то? Ангел даст Уотсу указания и свалит. Нужны мы…

Ангел вошёл, прежде чем он успел закончить.

Обычно ангелы просто появляются там, где им нужно или, из вежливости, входят как обычные люди. Этот выбрал необычный способ – прошёл сквозь дверь, которая на мгновение заколебалась, словно бы рассыпавшись на миллион крошечных разноцветных точек, а потом вновь стала твёрдой за его спиной.

– …ему, – сказал Боря и замолчал.

Ангел был и похож на всех других, и разительно отличался. Так оно всегда и бывает. Лица у ангелов такие идеальные, что невозможно разобрать отдельные черты, схватываешь образ целиком. Но если собраться и начать вглядываться, то различия выплывают.

Выглядел он как мужчина, высокий, больше двух метров. Крылья то ли скрывались под свободным белым одеянием, то ли ангел не считал нужным сейчас их показывать. Глаза были серовато‑жёлтыми, будто облака Сатурна. Ореол был сжат и светился вокруг ангела тонкой, почти невидимой плёнкой тёплого жёлтого света, казалось, будто светится сама кожа.

– Ангел мой, ваше совершенство… – прошептала Анна. Она единственная стояла и сейчас склонила голову. Хелен встала и торопливо сделала книксен. Эрих резко вскочил и, к моему удивлению, не подлетел вверх, а остался стоять.

Хотя чему удивляться – наши тела потяжелели, будто мы где‑то на далёкой Земле. Гость менял гравитацию так, как считал нужным.

Ангел на мгновение задержал взгляд на Анне и Эрихе. Потом посмотрел в нашу сторону. И я ощутил, как меня поднимает и относит на пару шагов. Ангел всё так же молчал, только теперь он смотрел на Элю, слегка склонившись над койкой. Только Боря остался сидеть, притихнув будто мышь под веником.

…Блин, какая ещё мышь и что такое веник?

Ангел взял Борю за плечо и аккуратно снял с кровати. Помедлил и погрозил ему пальцем.

Ну вот. Допрыгались.

– Я Кассиэль, – сказал ангел. По комнате распространился цветочный запах, резковатый и даже чуть тревожный. Я запахи помню по освежителям воздуха, но такого мне не попадалось. – Все вы, люди, были на станции Каллисто. Что произошло между серафимом Иоэлем, началом Рахаб’илем и тремя падшими?

Я обнаружил, что все смотрят на меня.

– Мы не знаем, что произошло, – сказал я.

Кассиэль задумчиво посмотрел на меня. Спросил:

– Ты не хочешь меня приветствовать. Ты даже не назвал своего имени. Почему?

– Моё имя вы и так знаете, – ответил я. – А насколько вы совершенны и насколько мой – неизвестно.

Сказать, что мне было страшно – ничего не сказать. Но почему‑то я верил, что это правильно. Если сейчас склонить голову и пробормотать положенные слова, то я словно кого‑то предам.

– Дерзко, – сказал Кассиэль. – Но справедливо. Расскажи, что случилось, Святослав Морозов.

Гнева в его голосе не было, скорее любопытство.

– Я спас Иоэль на Юпитере, – ответил я. – За это она… он… – я сбился.

– Иоэля больше нет, – ответил Кассиэль. – Кто такое Эля мне до конца неизвестно, но раз ты дал ей такое имя и облик, а они были приняты… называй её «она».

Эрих не сдержался, шумно выдохнул.

– Она обещала помочь, – сказал я. – Когда трое падших напали на базу, я воззвал к ней.

Слово «воззвал» показалось мне самым правильным. Не «призвал», конечно, кто я такой, чтобы повелевать ангелами. И не «позвал», это как‑то мелко, позвать я могу Борю, если тот в туалете засиживается.

Эрих кивнул.

– Она явилась, – продолжил я. – Позвала Рахаб’иля и велела уничтожить исток зла. А тот в ответ – ты больше не серафим, не знаю, кто ты такая… Ну тогда она раскрыла крылья…

– Далее? – спросил ангел с явным интересом.