Дезертир из рая
Это происходило в эру отсутствия интернета. Да, когда появилась Всемирная паутина, жизнь людей стала комфортнее, но ходить налево в годы без соцсетей и мобильных телефонов было намного легче. На вопрос второй половины «почему ты мне из командировки ни разу не звякнул?» можно было ответить: «Так местный начальник не разрешает по межгороду по личным вопросам звонить, ему же счета оплачивать».
Да и работала такая связь не особо хорошо. Народ о ней слагал анекдоты. Например, такой.
Приехал в один колхоз американской журналист, его попросили посидеть в приемной. И слышит заморский гость вопль:
– Москва, Москва! Слышите меня? Москва!
Вопли корреспондента удивили, он спросил у секретарши:
– Почему ваш начальник так кричит?
Женщина ответила:
– Да ему с Москвой поговорить надо!
– Неужели у вас телефонной связи нет? – изумился американец. – Бедняга пытается до столицы доораться, но ведь Москва далеко!
Короче, настроение у Феди в тот день было замечательное, но все пошло не по плану.
Не успел Павлов дойти до угла здания, как у тротуара притормозила черная «Волга». Из нее выскочили два крепких парня, схватили бухгалтера, затолкали в салон. Потом сами сели по бокам, зажали Федю между своими крепкими телами. Автомобиль понесся по улицам.
– Эй! Вы кто? Что происходит? Помогите! – заорал Павлов.
Но вмиг получил затрещину и услышал:
– Молчать!
Сказано это было таким тоном, что Федор понял: эти мужчины шутить не станут.
Бухгалтера привезли в Подмосковье. Там хмурый мужик дал ему прочитать предсмертное письмо Раечки и сквозь зубы процедил:
– Теперь работаешь в Ташкенте. В Москву не суешься. Звать тебя по‑прежнему Федор Олегович, но фамилия – Морозов. Баба твоя – Елизавета Морозова, ей девятнадцать лет. Кланяйся в ноги, что за …. с несовершенноолетней на зону не попал. Там бы тебе живо объяснили, что можно, а что нельзя делать. Сына у тебя нет. Вот документы – тебе и бабе. В Ташкенте встретит Владимир Сергеевич. Все! Уведите!
Последнее слово адресовалось хмурому парню, который молча стоял в кабинете во время разговора.
Федора запихнули в маленькую комнату без окон, заперли там. Сколько времени он провел в каморке, мужчина не знал. Потом дверь открылась, все те же два мрачных парня повезли Федора на вокзал, посадили в вагон. И вскоре он увидел перепуганную Лизу.
Морозова замолчала.
– Вы жили в Ташкенте? – уточнила я.
– Несколько лет там мучились, – ныла Елизавета. – Климат тяжелый. Боялись уезжать – вдруг накажут? Потом рискнули перебраться в Барнаул – захотелось после жары холода. Там три года провели. Не понравилось совсем. Переехали в Астрахань. Носило нас по всей стране. Когда муж умер, мы с сыном Игорьком перебрались в Москву. Супруг успеха в жизни не достиг. Плохо мы с ним жили, вечно он меня ругал, говорил: «Из‑за тебя всего лишился, карьеру в Москве разбил! Сейчас бы министром стал!»
– Это вряд ли, – не выдержала я. – И отношения с вами он по своей инициативе затеял. Или вы к нему на шею вешались, так приставали, что парень решил, лучше согласиться, чем объяснять, что он не хочет с вами спать?
– Нет, – возразила Елизавета. – Но моя вина присутствует. Мы познакомились в клубе «Кому за тридцать».
– Существовали такие одно время, – улыбнулся Степан. – Их создавали, чтобы несемейные люди могли найти себе пару. Следовало приобрести билет, заполнить анкету. На входе потом давали номер столика – они все на двоих рассчитаны. Но как вы сумели попасть на вечеринку? Вроде, у гостей паспорта проверяли.
– Меня привела Римма Козлова, – затараторила рассказчица, – ей было двадцать три года. Она на входе сказала, что мы подруги, работаем вместе – это чистая правда. А дальше уже враки. Римка сказала, что мы в одном ПТУ учились, обе свободны от отношений, билет я приобрела, а паспорт дома забыла. Я всегда выглядела старше своих лет. Да еще напудрилась, глаза подвела, ресницы тушью накрасила, губной помадой намазалась. Парень на входе меня оглядел, подмигнул: «Такую красавицу впущу. Только в следующий раз документы при себе имей». Но следующего раза не случилось – я встретила Федю. Прямо обомлела, когда он за мой столик сел. Мне‑то сначала другой собеседник достался. Дядька противный, зубов нет спереди, он даже лимонад мне не взял. Сразу приставать начал, говорил: «Пошли ко мне в гости! Угощу хорошо!» И вдруг Федор появился, шепнул мужику что‑то, тот убежал. Новый сосед на его место сел, пальцами щелкнул, официантка к нему со всех ног: «Добрый вечер! Очень вам рады! Что хотите?» Он заказал мороженое, потом чай с тортом. Там только десерты подавали, горячего, супа и салатов не было. Я сразу влюбилась. А как устоять? Красивый, богатый, одет шикарно! До дома меня проводил, в гости не набивался, с поцелуями не лез. Предложил в четверг пойти в театр, сказал: «У меня много знакомых актеров. Ты в Большом была?» Нет, конечно! Мне в голову не приходило даже думать о таком.
Глава пятая
Елизавета протяжно вздохнула.
– Самые счастливые месяцы моей жизни… В Большой театр пришла в своем единственном платье и парусиновых тапках. Федя воскликнул: «Ты прекрасна!» И отвел меня… в ложу!
Морозова прижала ладони к щекам.
– А там принесли шампанское, лимонад, маленькие пироженки, крохотные! Такие вкусные! Я все живо съела, потом смутилась, прошептала: «Вам ничего не досталось…» Он рассмеялся: «Сладкое – не моя радость».
Елизавета закатила глаза.
– Балет! Волшебство! Домой Федя меня на такси отвез! Господи! Я встретила принца! Близкие отношения начались через несколько месяцев. Федя думал, что мне девятнадцать – наврала ему еще в клубе, испугалась, что он меня, школьницу, бросит. Когда Феденька правду узнал, пожурил немного, но любовь наша только крепче стала. Честное слово, понятия не имела про его жену и ребенка. Мы два‑три вечера в неделю вместе проводили. Сейчас, оглядываясь назад, удивляюсь своей наивности. Он в полдесятого всегда уходил, говорил: «Встаю рано, извини, очень спать хочется». И с друзьями своими меня не знакомил. Впрочем, я и не рвалась в его компанию.
– Федор обладал деньгами? – уточнила я.
– Да, – подтвердила Елизавета. – Но полюбила я его не за толстый кошелек… Пожалуйста, помогите!
– Мы узнали историю ваших взаимоотношений с мужем, услышали о переездах из города в город, но так и не поняли, что конкретно хотите от нас, – произнес Степан. – Объясните цель вашего визита.
– Гарик пропал, – пролепетала Морозова. – Два дня его дома нет. Не звонил ни разу.
