Дисгардиум 13. Последняя битва. Том 2

Глянув в интерфейс управления кланом, я убедился, что прав: новым лидером клана стал Патрик О’Грейди, к нему же перешел контроль над замком.

Вскоре мы миновали ворота и вышли на центральную площадь Кхаринзы. Вечерний бриз доносил запахи моря и ароматы готовки из таверны «Свинья и свисток». Мой желудок немедленно отреагировал урчанием, вспомнив простую, но удивительно вкусную стряпню тетушки Стефани.

Растения, высаженные когда‑то Трикси вокруг площади, разрослись и испускали мягкое голубоватое свечение в ночном полумраке. Больше всего их было вокруг Плотоядного Древа‑защитника. Оно величественно возвышалось над дорожками, его иссиня‑серебристые ветви нежно коснулись нас, словно приветствуя старых друзей.

Наше появление не осталось незамеченным. Неписи разных рас останавливались, узнавая нас. В их глазах читалась надежда, но никто почему‑то не приближался, предпочитая рассматривать издалека.

Присмотревшись, я заметил, что знакомые мне щенки кобольдов успели повзрослеть, а на их место пришли новые. Троггов и троллей стало больше, а вот ряды культистов Морены заметно поредели.

Наконец, один из щенков не выдержал и пискляво тявкнул:

– Эй, Скиф! Ты правда одержим демоном?

Взрослый кобольд молниеносно тряхнул его за загривок, и оба мгновенно спрятались за спинами остальных. Но вопрос уже прозвучал. Гомон стих, на площади повисла звенящая тишина.

– Неправда, – ответил я, выдержав паузу. – Но даже если бы был, демоны – наши союзники. Вспомните, кто спас Кхаринзу от Глашатая Бездны!

– Великая жаровня! – пронесся по рядам благоговейный шепот. – Всемогущий Деспот!

Взрослый кобольд, утащивший щенка, осторожно показался из‑за спины трогга и, приложив серую лапу к сердцу, взмолился:

– Прости, избранный Спящими, мой сын не застал великого Деспота. Детвора пугает друг друга демонами, как в старину.

Он снова юркнул в толпу. Ирита негромко хмыкнула и проговорила, чтобы никто не услышал:

– Сто пудов Бом им тут уже про тебя баек наплел. – Помахав рукой, она закричала: – Эй, народ, это точно наш Скиф! Уж я‑то знаю!

Напряжение лопнуло. Вместо настороженной тишины площадь взорвалась радостными возгласами. Огры, трогги, тролли, кобольды, орки, минотавры и даже пара дворфов с затесавшимся туда каким‑то образом полуэльфом – все ринулись к нам, перебивая друг друга.

Гоблины, хоть и стали малочисленнее, ревели громче всех, ловко протискиваясь между более крупными расами:

– Скиф вернулся! Хвала Спящим!

– И леди Ирита с ним! – вторил им хор разнородных голосов.

Меня затискали десятки рук разных размеров и цветов. Молодой огр подпрыгивал так радостно, что земля дрожала под ногами. Орки и тролли хлопали по плечам, несколько кобольдов пытались лизнуть мои пальцы, юный гоблин умудрился повиснуть на плечах, а пара рослых троггов уже примерялись, как бы поднять меня и начать качать.

Ирите досталось не меньше внимания. Ее особенно обожали женщины, которым она не только помогала обустроиться, но и добывала всякие модные штучки с аукционов Даранта и Шака.

Я мягко, но настойчиво высвободился из объятий, чувствуя, как где‑то глубоко внутри тает ледяная корка, которой покрылось сердце за время, проведенное в шкуре демона.

– Друзья, – сказал я, не скрывая улыбки, – мы безмерно рады видеть вас, но нам пора.

Ирита ловко выскользнула из кольца поклонников и встала рядом со мной. Многие из окруживших нас жителей Кхаринзы – от суровых орков до маленьких кобольдов – синхронно показали раскрытые ладони с растопыренными пальцами, затем сжали их в кулаки и ударили себя по сердцу.

– В единстве сила! – прокатилось по площади. – Да не пробудятся Спящие!

Я вспомнил, как произвел этот жест спонтанно, когда точно так же стоял перед ними и обещал, что все будет хорошо. На следующий день я ушел на Террастеру и вернулся лишь спустя много месяцев…

– Да будет их сон вечен! – откликнулся я и повторил жест.

Мы продолжили путь к таверне под радостный гомон неписей, которые, держа дистанцию, последовали за нами, продолжая с энтузиазмом обсуждать наше возвращение.

У входа в таверну я заметил миниатюрную фигуру. Верт – гном‑маг, наставник Краулера – созерцал звездное небо, задумчиво потягивая эль из кружки размером со свою голову. В другой руке он держал трубку. Затянувшись, он со вкусом выпускал магические дымные фигурки воинов и магов, которые начинали сражаться между собой.

Рядом с ним сидел, скрестив ноги, шаман кобольдов Рыг’хар. Он курил самокрутку.

Верт помахал нам рукой и, улыбаясь, пискляво закричал:

– Не‑ве‑ро‑ят‑но, мастер Скиф! Ученик уже рассказал мне кое‑что о ваших приключениях! Как вам это удалось?

– Приятно видеть и вас, мастер Вертигорсвисбалмаль, – улыбнулся я, пожимая его маленькую, но крепкую руку. – Где Краулер и остальные?

– Ваши друзья внутри. Много говорят… – Он посмотрел на Ириту и учтиво согнулся в поклоне. – Рад видеть вас в добром здравии, госпожа!

– Мастер Вертигорсвисбалмаль, – кивнула она.

– А вы почему здесь? – спросил я.

– Стефани запретила курить внутри, – расстроенно пожаловался гном. – Мир изменился, теперь от нашего табака и пахучих трав, говорят, портится здоровье неумирающих. По мне, так бред какой‑то, но с этой женщиной невозможно спорить!

– Она опасна, и ее влияние на Патрика велико! – пролаял Рыг’хар. – В твое отсутствие, избранник богов, она слишком много на себя взяла… – Кобольд осекся. – Дурная моя голова! Приветствую тебя, избранник богов! С возвращением!

– Здравствуй, Рыг’хар. Как твое племя? Как Грог’хыр?

– Племя расплодилось, заняло все восточное подножие Пика Арно, – досадливо махнув рукой с самокруткой, ответил шаман. – Грог’хыр слишком много им позволяет, а меня никто не слушает. Хорошо, что вы все вернулись, господин и госпожа… – Он вдруг встрепенулся. – Правду ли говорят, что ты стал Повелителем Преисподней? Яростным дьяволом, что поставил на колени великих князей? – Не дав ответить, он прыгнул ко мне, схватил за грудки и закричал: – Правда ли, что великий демон Деспот все еще жив?!

– Жив‑жив, – заверил я старого шамана. – Я вытащил его из Преисподней. Демоны возвращаются в Дисгардиум, а Деспот, похоже, станет великим князем. Поэтому у него много дел. Но он рано или поздно навестит вас, Рыг’хар, даже не сомневайся!

Кобольд кивнул и посторонился, пропуская нас внутрь. Переступив порог «Свиньи и свистка», я оказался в родном тепле, шуме и гаме. Просторный зал с высоким потолком, массивными деревянными балками, большим очагом в центре – все осталось прежним.