Дорога к себе

Вот они, уже чуть подросшие, играют, но стоит только Андрею сделать хоть что‑то лучше, чем это получается у старшего брата, как тот тут же уничтожает его результаты.

– Коля, так нельзя! – Миронов, несмотря на то что упахивался тогда до полусмерти, это уловил, и даже понял, что это – зависть! – Сын – ты же старший брат! Ты должен младшему помогать, а не отталкивать его назад.

Упрямый взгляд исподлобья, поджатые губы. Да, его первенец уже тогда отличался редкой упёртостью.

Жена, которая тогда не работала, а занималась детьми, долго утверждала, что это просто детская ревность и она скоро пройдёт. Правда, и она, наконец‑то поняла…

– Да, ты прав… он отчаянно завидует, если Андрей что‑то делает лучше.

Потом родился Женька и они пригласили няню… Повезло не сразу, но, когда нашлась Зинаида, отношения между братьями немного потеплели – у Зины была редкая способность как‑то смягчать окружающих.

Правда, когда он похвалил её за это, она невесело покачала головой:

– Не перехвалите, Пётр Иванович. Я пытаюсь Коле объяснить, но он по определённым вопросам слышит только и исключительно себя.

Они с женой и у детского психолога проконсультировались, найдя самого лучшего путём нескольких проб и ошибок.

– Понимаете… не всё в характере ребёнка можно скорректировать, тем более что Николай – сильная личность, да‑да, уже в таком возрасте ребёнок личность. Он не желает идти на контакт и обсуждать какие‑то вещи. При этом про всё остальное разговаривает охотно…

– А разве нельзя его как‑то разговорить? – начала жена.

– Человек – не консервная банка. Захочет – может запрятать свои истинные побуждения на самое дно и насильно его не вскрыть… – мягко улыбнулся психолог. – А он именно так и захотел.

Жена, помнится, долго ворчала о том, что суперспециалист оказался таким слабаком, который даже не может разговорить мальчика, но Миронов понимал психолога – стоило только посмотреть на то, как Коля умел брать себя в руки.

Андрей в эмоциональном плане был совсем другим – мог швырнуть игрушку на пол, раскричаться, затопать ногами, а Николай, только что пылавший гневом, рррраз и успокаивался, на глазах превращаясь в идеального ребёнка.

– Специально доводил и выставлял брата в негативном свете, представляя себя верхом совершенства, – сообразил Миронов.

С Женькой почему‑то не возникало таких проблем и соперничества. Возможно, потому, что младшенький отличался лёгким характером и отсутствием особых талантов, во всём подражая старшему брату.

На какое‑то время разногласия между братьями поутихли, но вспыхнули с новой силой, когда выяснилось, что Андрей не просто одарён в музыкальной сфере… Нет, не просто одарён, а реально талантлив!

– Колька тогда даже плакал… Да, не демонстрировал, но я‑то видел.

Нет‑нет, Миронов не мог бы упрекнуть себя за то, что не занимался детьми, не обращал на них внимания… Это именно он оставался со старшим и младшим сыновьями, когда жена таскала по всяким конкурсам, концертам и поездкам среднего.

– Сколько я пытался с ним поговорить… объяснить, что это не заслуга Андрея, а просто его дар. Ну такой вот достался! И у самого Кольки дар есть, какой‑то же есть, надо просто понять, какой!

Правда, все эти разговоры напоминали попытку достучаться к кому‑то, закрывшемуся от тебя абсолютно глухой стеной. Как только Коля понял, что у него не только таланта к музыке нет, но и просто музыкальный слух отсутствует, он напрочь отказался верить, что у него тоже есть что‑то своё, особенное…

Когда стало понятно, что у Андрея серьёзные проблемы с выступлениями, была драка…

Миронов был в поездке, ему позвонила жена и со слезами рассказывала, что едва‑едва сумела остановить сыновей.

– Хорошо ещё Зина была и охрана…

– А причина? – Миронов понимал, что у мальчишек это бывает.

Повздорили, поругались, помахали кулаками, помирились… Только судя по докладу охраны, всё было несколько серьёзнее, чем обычная ссора из‑за пустяка.

– Я так поняла, что Коля и Женя начали высмеивать Андрюшу. Ну что ему трудно выступать. Начали рассказывать, что в зале зрители от его игры превращаются в жутких тварей…

Приехав, Пётр Иванович попытался поговорить с младшим и старшим сыновьями, и если с Женькой проблем не возникло – он быстро согласился с тем, что издеваться над чужим страхом подло, то Николай привычно заперся в себе и только хмыкал, явно ни капли не чувствуя себя виноватым.

– Странно ощущать себя настолько беспомощным! – злился Миронов, отправив сыновей к лучшим психоаналитикам. Андрея – в надежде, что он сможет избавиться от фобии, Женьку – для профилактики, а Николая – в попытке докопаться до проблемы и исправить её.

– Да… надо признать, что если бы поход по психологам и психоаналитикам помогал бы всем, то было бы несоизмеримо проще жить! – обречённо раздумывал Миронов. – А главное‑то что? Коля вообще не считает себя неправым, вот и не собирается что‑то обсуждать, и, тем более менять.

***

Майские праздники во владениях Вяземских проходили неожиданно шумно.

Ирина приехала уставшая, словно выпитая до дна кучей работы и напряжением, связанным с постоянным и навязчивым присутствием Николая.

– Мам… хочется треснуть его штативом и прикопать в реактивах! – вздохнула она, добравшись до Марины Леонидовны. – Жаль, что с начальством так поступать не принято. И что самое обидное – он ведёт себя исключительно прилично! Даже по морде дать не за что. Но достал уже до печёнок!

– Так не нравится? – посочувствовала Марина, невольно покосившись за окно, где до её супруга в очередной раз стремился добраться её петух.

Антон Игоревич Вяземский, поминутно оборачиваясь, но делая вид, что беззаботно прогуливается, шествовал по садовой дорожке, не подозревая, что его ждут впереди.

– Засадную тактику освоил! Не петух, а чистое золото! – машинально отметила она, порадовавшись за Антона, – Хорошо, что я козу на другом конце участка привязала – она там газон выстригает, а то бежал бы Тошенька с визгом и воплями, как на прошлой неделе.

За Антоном Вяземским наблюдала не только супруга, но и кот Ирины Семён Семёнович Горбунков.

Он, как существо, занятое и уставшее за рабочую неделю, наслаждался заслуженным отдыхом, не забывая прислушиваться к рассказу хозяйки.

– Хотя я и так всё знаю – она же мне лично рассказывает. Вот… дорваться бы мне до этого паррразита!

Кот с боевым заслуженным опытом по низведению до уровня мыла и сшибанию всяких разных ненадёжных типов, пристающих к его хозяйке, многое может сделать… Только вот добраться до того загадочного места под названием «работа» он, увы и ах, не в состоянии.

Пришлось Семёну Семёновичу ограничиться оказанием ежедневной стрессокогтительной и нервоумурлыкивающей помощи.