Дракон, демон и другие учебные проблемы
– У меня сильнейший дар управления огнем, – заявила одна студентка и что‑то шепнула костру. Пламя тотчас взметнулось вверх.
– А у меня направлен на воздух, – пояснил парень на другой стороне и тоже каким‑то заклинанием заставил огненные языки принять форму танцующей женщины.
– Мне так не повезло, – призналась девушка, сидящая справа от меня. – Я универсал. То есть все стихии мне подвластны, но гораздо слабее, чем уникалам. До сих пор не могу поверить, что когда‑то сумела пройти вступительные экзамены! С меня и спрос больше – приходится учиться только на отлично. Что простят сильному магу, того хватит для отчисления слабого… Но ничего, я уже на четвертый курс перехожу – если столько протянула, то и дальше выдержу!
Слушать их было интересно, но один умник решил сделать вывод:
– Видов магии очень много, но зачем благородной даме об этом переживать? Это нам надо было сдавать экзамены, претендовать на стипендию и каждый день доказывать, что мы достойны. А богачи, если только пожелают, могут просто заплатить за учебу.
Я проигнорировала очевидное пренебрежение в его голосе и поинтересовалась:
– Совсем без таланта? И чему же там богачей научат?
– Ну… – он задумался. – На серьезные факультеты, понятное дело, не возьмут. А вот на какую‑нибудь алхимию пристроиться можно – на совсем легкие задачи любую бездарность натаскивают. Никакой практической пользы, только пополнение академического бюджета. Но для некоторых девушек это самый простой путь показаться на глаза одаренной элите, потому и поступают на это позорище. Сомневаюсь, что баронессе это могло бы понадобиться – тебе куда проще отыскать себе жениха на каком‑нибудь балу или приеме.
– Действительно, – согласилась одна из его подруг.
Я совсем не разозлилась от завуалированных выпадов. Попыталась поставить себя на их место: очень талантливые ребята даже на проезд денег не имеют, но когда‑то они отправились в столицу, прошли вступительные испытания и вырвались на другой уровень жизни уже сейчас, а после окончания академии их ждут престижные должности. Даже их одежда не свидетельствовала о бедности – добротные однотипные пиджаки, брюки и юбки явно были сшиты специально на заказ. Скорее всего, это униформа всех учащихся. Странно, что они прямо в ней путешествуют, но это не мое дело – вероятно, не беспокоятся испачкать или порвать. Значит, содержание у стипендиатов щедрое. Они везунчики, но вообще ничего в жизни им не досталось просто так, как упомянутым богачам. То есть одна уже три года числится в отличницах, а все равно немного переживает о своем положении из‑за отсутствия сильного дара, в то время как какие‑нибудь позолоченные выскочки просто оплачивают свои места на учебе. Я на месте стипендиатов рассуждала бы иначе?
И, признаться честно, их приветливость и открытость с лихвой покрывала изредка возникающее напряжение. После долгих уговоров они даже попытались проверить наличие у меня какого‑нибудь таланта – говорили заклинания, показывали пассы руками. К сожалению, я не могла воздействовать ни на огонь, ни на воду, ни на землю, ни на воздух. Не материализовывала предметы, не притягивала камешки и не могла создать перед собой прозрачную магическую защиту. Выходит, забитая скромница Элея Феррино в этом смысле не одарена – для такой путь или в почетные подстилки, или на платные места чуть в сторонке от приличных людей. То есть бедняжка сразу родилась несчастливой, а мне теперь с этим как‑то разбираться, ведь я‑то в ее шкуре не взрослела и потому принять судьбу безропотной магической инвалидки не могла. В этом коматозном сне именно такие правила игры: чем больше развит колдовской дар, тем ты успешнее – даже с самого низа можешь подняться на вершину. А без него довольствуйся более скромным уделом. Вот честно, если бы Грант Абель не повел себя как ублюдок, то я именно к нему сейчас бы и топала, чтобы попроситься – нет, разумеется, не в любовницы, а в служанки.
Студенты все еще весело рассказывали мне про разные виды заклинаний, но вдруг темноволосая девушка завизжала и вскочила на ноги. Вслед за ней многие тоже насторожились, а кто‑то даже побледнел и выдавил:
– Клянусь богами, это Кьяр… Ребята, кто перешел дорогу Кьяру?! Лучше отойдите в сторону – вам все равно не спастись, не подставляйте всех нас!
– Ты с ума сошел? Своих друзей идиотами считаешь?.. – заторможенно протянул другой.
У магов – в особенности, у воздушных уникалов – очень острое зрение, потому им было положено разглядеть опасность и испугаться первыми. Но и остальные предупреждение сразу поняли и в страхе начали жаться друг к другу. Их реакция однозначно свидетельствовала о какой‑то жуткой угрозе, а мне пришлось щуриться и всматриваться вдаль, чтобы тоже разделить их ужас. Студенты вначале зашептались, потом цыкнули на до смерти перепуганную шатенку:
– Не смей бежать, Мерея, оставайся на месте! Иначе в нем разгорится азарт охотника и тебе точно конец! Возьми себя в руки!
Девушка осела на землю и зажала голову руками. После чего все замолчали в каком‑то жутком оцепенении. И в гробовой тишине я наконец‑то расслышала другой звук – нечто похожее на завывание ветра, только на очень высокой ноте. Теперь и точку в небе смогла рассмотреть. По мере стремительного приближения осознала, что это не ветер свистит – это какая‑то женщина визжит на одной ноте. А по взмаху крыльев угадала недавнего знакомца и даже иррационально обрадовалась:
– Так это ж тот ночной красавчик, что меня похитил! Вы его кьяром обозвали? Это какое‑то местное ругательство?
Вся толпа тотчас шарахнулась от меня, но кто‑то вспомнил, что бежать от демона ни в коем случае нельзя. Они судорожно вцепились друг в друга и притихли. Ну теперь‑то хоть понятно, как следовало общаться с похитителем – общее мнение мне показали со всей отчетливостью. А сейчас уже как‑то поздно мочить штаны, поэтому я просто смотрела на него, вновь невольно наслаждаясь видом полупрозрачных крыльев. Когда он оказался совсем близко, то стало понятно, что так отчаянно визжит пленница в его руках.
Демон не обратил никакого внимания на других людей, он спустился с неба передо мной, завис на высоте метра и выпустил ношу. На траву рухнула Мирта – и наконец‑то перестала визжать. Кьяр произнес холодно, будто выплюнул:
– Теперь я ничего тебе не должен за доставленные неудобства, девка. И не смей себе придумать, что мы стали друзьями. Если еще раз встретимся, то сделай вид, что мы незнакомы.
Взмахнул крыльями и взметнул ввысь. Служанка необычайно быстро пришла в себя – она за секунду вынырнула из паники в неописуемую радость:
– Госпожа, госпожа, вы живы! О боги, я так за вас боялась!
С каким же облегчением я ее обняла – словами не передать. В чуждом мире не найти богатства ценнее, чем друг, который всегда на твоей стороне. Поймав эту дельную мысль, я повернулась к студентам – с такими замечательными людьми, как они, я тоже вполне могу найти общий язык! Однако они почему‑то пятились в сторону рощи и причитали:
– Просим простить, если чем‑то обидели…
– Нам уже пора…
– Мы не называли герцога Ремера по имени – вам показалось! Хотя… разве он запрещал называть его по имени? За что же гнобите?!
– Я не считаю бездарных в магии вторым сортом! Наоборот, очень‑очень вас всех уважаю…
Понятно, они боятся Кьяра, и сам факт нашего знакомства их насторожил. Я немного разозлилась от несправедливости:
