Дракон из черного стекла

И только тут Даал заметил какое‑то движение в полутьме. Что‑то скользнуло к остальным, держась на тонких прозрачных крыльях, то появляясь, то исчезая из виду. При его внезапном появлении оно настороженно описало круг.

Даал и понятия не имел, что это может быть – хотя, судя по реакции троицы, это призрачное существо представляло собой серьезную угрозу.

Он встретился взглядом с Никс. Та покачала головой, широко раскрыв глаза – предостерегая его, веля держаться подальше. Но Даал не внял этому безмолвному приказу – только не сейчас, когда она оказалась в опасности. И шагнул вперед, что оказалось ошибкой.

Крылатая тварь тут же развернулась и метнулась к нему, в этот миг словно растворившись в воздухе – рассеявшись, как пар.

Даал отпрянул, натолкнувшись спиной на Тамрин, которая невольно перекрыла ему путь к отступлению.

 

* * *

 

Никс рванулась вперед, оттолкнув Фенна.

«Нет…»

В горле у нее что‑то сжалось, а затем резко высвободилось мотивом обуздывающего напева. Золотистые пряди его выстрелили в темноту, сорвавшись с ее губ и растопыренных пальцев, сплетясь в сеть, призванную уловить эту тварь – или, если это не удастся, отвлечь ее внимание от Фенна.

– Дура… – простонал тот, отталкивая Никс плечом.

После чего шагнул вперед, и в руке у него возник нож. Фенн резким взмахом полоснул им себя по ладони. Потоком хлынула кровь, стекая по запястью.

Никс все поняла. Фенн намеревался пожертвовать собой – привлечь кезмека запахом своей крови.

И все же она отказывалась уступать, тут же сплетя из своего напева стену между ними, готовая поймать тварь, когда та метнется обратно, привлеченная ее напевом и его кровью.

Во время перелета сюда Никс постоянно оттачивала свое мастерство, практикуясь на пару с Шийей. Глубоко вздохнув, она опустила подбородок, готовясь отразить нападение, но ее цель вновь исчезла в полутьме, полностью слившись с окружающей обстановкой.

«Где же…»

И тут кезмек ударился в сплетенный ею щит и проявился вновь – охваченный золотистым пламенем силуэт, бьющийся в ее сети. Никс сжала губы и напрягла горло, быстро набрасывая на него прядь за прядью своего напева.

«Попался!»

И в этот момент мельком увидела и его хозяина – того, кто держал в руках поводья этой твари. Никс проследила за этими порабощающими нитями до фигуры в капюшоне, притаившейся среди стоящих на поле кораблей, примерно в лиге от нее. Этот человек видел, слышал и чувствовал сейчас то же самое, что и его кезмек, – не целиком и полностью, но достаточно, чтобы направлять его.

Убийца, должно быть, тоже ощутил Никс в этот момент, хотя реакция его могла показаться странной. Ни паники, ни страха, ни даже удивления – лишь насмешливое удовлетворение. И не без оснований.

Кезмек в коридоре исчез из виду, вновь став призрачным и сбросив с себя ее огонь. Похоже, талант твари к маскировке распространялся и на способность избегать любых прикосновений обуздывающего напева. Никс лишь мимолетно подивилась, как столь скользкое создание вообще могло быть привязано к своему хозяину.

Тем не менее ущерб уже был нанесен.

Кезмек вырвался из ее сети и метнулся к ним. Никс попыталась опять перехватить его, выпустив свои золотые пряди, хотя и знала, что это бесполезно.

Фенн, должно быть, тоже это заметил. Шагнул вперед и поднял окровавленную руку повыше.

– А ну‑ка ко мне, гадина! – выкрикнул он.

И тут перед ними вдруг промелькнула еще одна фигура, возникшая из ниоткуда с такой же легкостью, что и кезмек. Джейс двигался с быстротой, противоречившей всякому пониманию. Он выбросил вперед руку, пальцы его сомкнулись в воздухе – и схватили кезмека за шею. Тварь забилась в его удушающей хватке.

– Как?.. – выдохнул Фенн, отшатываясь назад на неверных ногах.

К этому времени сплетенная Никс сеть достигла Джейса и кезмека, окутав их обоих. Ее обуздывающие чувства воспринимали все сразу. Сердце твари панически затрепетало – и почти сразу замерло. Никс ощутила, как жизнь была выхвачена из нее всего за какой‑то миг – хотя и не ее обуздывающим напевом, и не пальцами Джейса, а какой‑то другой силой. Которая оборвала не только жизнь существа, но и все нити обуздывающего напева, пытавшиеся уловить его.

Однако жизнь кезмека не утолила голод этой неведомой силы, которая промчалась по обуздывающим поводьям к хозяину твари. Человек в капюшоне, притаившийся на причальном поле, рухнул на колени и схватился рукой за горло, словно пытаясь удержать свой обуздывающий напев, не позволить кому‑то отобрать его. Но голод был слишком силен, быстро лишив его дыхания, напева, самой жизни.

Убийца замертво упал во влажную траву.

Когда опасность миновала, Никс наконец переключила внимание на источник этого ненасытного голода. Ее нити все глубже проникали в Джейса, скользили по ткани и коже – и вновь она не нашла ничего, кроме бесконечной холодной пустоты, жаждущей всего огня на свете.

Даже ее собственного.

У нее перехватило дыхание, когда эта пустота стала высасывать из нее силу. Никс попыталась вырваться, позволив своим золотым прядям оборваться и беспорядочно улететь в никуда. Неловко отпрянула на несколько шагов назад, но спасения не было. Ее огонь изливался из нее, наполняя эту ненасытную пустоту.

Выронив обмякшего кезмека, Джейс повернулся к ней. Глаза у него казались такими же пустыми, как и выражение его лица.

– Джейс, нет! – простонала она.

Тот словно ничего не услышал. Чем больше золотистого напева выкачивалось из нее, тем быстрей к сердцу подступал лед. Хоть и запаниковав, Никс понимала, что происходит. Это было очень похоже на то, как она безудержно черпала из источника силы Даала.

Когда холод проник в самую ее сердцевину, Никс упала на колени, слишком ослабев, чтобы устоять на ногах.

Но кто‑то другой почувствовал, откуда исходит опасность.

За спиной у Джейса возник Даал с воздетым над головой кинжалом.

– Стой… – прохрипела Никс.

И снова ее будто не услышали. Рука Даала метнулась вниз, хотя в последний момент он перевернул клинок и с громким треском ударил Джейса рукоятью по затылку. Джейс пошатнулся, глаза у него закатились, и с растерянным выражением лица он повалился на палубу.

Даал сразу же прыгнул на него сверху и прижал к полу, после чего поднял взгляд на Никс и протянул к ней руку, предлагая все, что только мог – свое собственное тепло, чтобы восполнить то, что было у нее украдено.