Дракон из черного стекла
Эсме бросилась было вслед за ним, но бушующая перед ней стычка отрезала ей путь. Ей оставалось лишь смотреть, как Пек убегает с ее сокровищем, унося с собой всякую надежду на то, что она когда‑нибудь найдет своего брата.
Но эту ее боль ощутил кое‑кто другой.
Сорвавшись с места, на котором Эсме велела ему оставаться, Крикит метнулся к Пеку. Могучая клешня одним движением перерубила запястье негодяя. Пек в ужасе завопил. Рука из плоти и рука из бронзы одновременно ударились о камень.
Пек, спотыкаясь, двинулся прочь – сначала медленно, а затем все быстрей, полностью охваченный паникой. Оставшейся рукой он вцепился в запястье, тщетно пытаясь заткнуть пульсирующий фонтан крови.
Эми бросилась к упавшему на землю сокровищу, подзывая к себе Крикита.
К этому времени сражение закончилось. Единственный из грабителей, оставшийся в живых, бросился вдогонку за Пеком, оставляя за собой кровавый след.
Эсме подобрала бронзовую руку, после чего повернулась к незнакомцам и угрожающе подняла свой костяной кинжал.
– Это мое сокровище! Я его не отдам.
Дарант пожал плечами.
– Можешь оставить его себе. Это не тот артефакт, который нам нужен.
Она посмотрела на него, недоуменно нахмурившись.
Хасант в сопровождении алхимика проковылял вперед, опираясь на свой посох.
– Ри плайя ниш‑ка, – официальным тоном произнес староста на чанаринском языке, после чего указал своим посохом на огромного дракона, нависшего над деревней. – Трис шишен вин.
Рыжебородый молодой человек кивнул, хотя чанаринского языка явно не знал.
– Нам нужен проводник. Который сможет присоединиться к нам на борту «Огненного дракона», – произнес он.
Эсме продолжала хмуриться.
– Проводник куда?
Ответил ей алхимик, хотя и более чем уклончиво:
– Люди из твоего клана отвергли нас. Все вроде боятся путешествовать с нами.
Эсме вполне это понимала, что и объяснили следующие слова Хасанта, произнесенные с истовой убежденностью:
– Нейе аугуран!
– Что это значит? – спросил Дарант.
– Это означает «дурное предзнаменование», – объяснила Эсме. – Ни один чанарин не отважится сесть на корабль с таким чудовищем на носу.
Алхимик оглянулся на громаду корабля.
– А почему…
– Куда вы все направляетесь? – продолжала Эсме, перебив его. – Зачем вам чанаринский проводник?
– Мы намерены отправиться в глубь Пустоземья, – объяснил рыжебородый. – Вероятно, даже еще дальше, чем когда‑либо заходил кто‑то из ваших людей.
Она представила себе лицо Аррена, каким видела его в последний раз.
«Может, и не стоит судить по большинству из нас…»
– Полетишь с нами? – прямо спросил Дарант.
Эсме посмотрела на всех троих, сохраняя невозмутимое выражение лица – пытаясь скрыть надежду, горящую у нее в сердце. Все последние четыре года она искала способ попасть в самую глубь пустыни, в далекое Пустоземье.
«Будет ли у меня когда‑нибудь лучшая возможность?»
И все же Эсме все никак не могла избавиться от страха, опутавшего ее леденящими нитями, – вызванного не какими‑то дурными предзнаменованиями, а тревогой за судьбу брата. Все эти годы она молилась, чтобы Аррен был по‑прежнему жив, отказываясь признать обратное. Только это и поддерживало ее, двигало ею изо дня в день.
«Теперь у меня есть шанс узнать правду».
Пусть даже она и понимала, что такое знание – если подтвердится худшее – уничтожит ее.
Хотя имелся и еще один серьезный повод для беспокойства.
Эсме посмотрела на уходящий в глубь деревни кровавый след, прекрасно понимая, что возмездие Пека будет жестоким, если ее обнаружат здесь. И, без сомнения, его гнев обрушится и на всех обитающих в деревне чанаринов.
«Вот еще одна причина, по которой надо срочно покидать эти края».
Она повернулась к незнакомцам:
– Когда отправляемся?
Дарант посмотрел в небо, прикрыв глаза ладонью от солнца.
– Пока еще ждем, когда отставшие вернутся на корабль.
Эсме кивнула.
– Тогда я соберу все, что мне нужно. И Крикиту тоже.
– Крикиту? – недоуменно переспросил алхимик.
Эсме подала знак своему другу. Юный молаг подбежал к ней, лег на живот и тихонько защелкал клешнями, явно обеспокоенный.
Она наклонилась и почесала его за стебельками глаз.
– Не бойся. Я тебя не брошу.
А потом дерзко посмотрела на остальных, словно призывая их попробовать отказать ей.
Дарант пожал плечами и бросил озадаченный взгляд на алхимика.
– Да что же это такое со всеми этими юными девицами… и их привязанностью ко всяким странным зверям?
Глава 19
Никс и Баашалийя неусыпно наблюдали за воздухом с кормы, из просторного трюма «Огненного дракона». Поскольку корабль все еще стоял на земле, его кормовой люк был открыт, переведенный в горизонтальное положение и готовый выступить в качестве посадочной площадки. Горячий ветер задувал внутрь песок. Над головой палило солнце, обжигая продуваемые ветром руины.
Никс не отрывала взгляд от восточной стороны неба, высматривая какие‑либо признаки Даала и его команды. В правой руке у нее был зажат дальноскоп, который она то и дело подносила к глазу, однако его линзы не предлагали ей ничего утешительного.
«Где же вы все?»
Другая ее рука покоилась на седле, на спине у Баашалийи. Никс так и не сняла с него сбрую после своего последнего полета, когда они с Баашалийей последовали за почтовой вороной обратно к «Огненному дракону». Птица принесла известие о приближении трех кораблей, один из которых нес бхестийский флаг.
