Дракон из черного стекла
И тут прямо впереди в воздух высоко взметнулся столб песка, закручиваясь вихрем, в котором мелькали какие‑то темные тени, казавшиеся скорее миражом, нежели чем‑то реальным. Даал лишь недоуменно заморгал при виде этого зрелища, пытаясь осмыслить его.
Пиллар просто устремился к этому мельканию, как будто все это время целил именно туда.
Где‑то глубоко в ушах Даала зазвучал отчаянный писк его скакуна, все усиливающийся и исходящий откуда‑то из груди Пиллара. И почти сразу же Даал услышал ответ, хотя наверняка воспринятый скорее ушами Пиллара, чем его собственными – в этот отчаянный момент их чувства опять слились воедино.
Когда пыльный вихрь рассеялся, Даал различил пару рааш’ке. Они буквально на миг возникли в поле зрения, а затем нырнули куда‑то прямо в песок.
Даал никак не мог справиться с охватившим его замешательством.
Когда Пиллар подлетел ближе, открылся ответ. Землю за очередным песчаным хребтом рассекала неровная трещина – а скорее, достаточно широкое и глубокое ущелье, прорезавшее пустыню.
В котором и исчезли оба рааш’ке.
Пиллар круто спикировал следом. Когда они влетели в ущелье, дюны по обе стороны исчезли, сменившись каменными стенами – грубыми, с острыми гранями разломов, как будто эта трещина появилась совсем недавно. Ветру и дождю еще только предстояло отполировать этот камень до гладкости остальной пустыни.
Один из рааш’ке сразу же помчался вперед, направляясь на юг. Другой поотстал, позволив Пиллару поравняться с ним.
Даал узнал Хеффу и ее всадницу.
– Тамрин! – крикнул он. – Я же велел тебе лететь к «Огненному дракону»!
– А я говорила тебе, что Баррат сумеет довести их до дома не хуже меня! – Она подняла зажатый в кулаке дальноскоп. – Все мы видели нападение на тебя. Видели, как ты летел на север. А потом наткнулись на этот разлом в Урте.
Даал все понял. Судя по всему, Тамрин и этот другой всадник отделились от двух оставшихся, отправив их к «Огненному дракону». А затем воспользовались ущельем, чтобы пересечь пустыню, оставаясь вне поля зрения, пока не пересеклись с ним. Также стало ясно, почему Пиллар упорно нацеливался на юг – он наверняка уловил еле слышный призыв приближающейся пары и подвернул ей навстречу.
Все еще обеспокоенный, Даал бросил взгляд на полоску голубого неба над головой. Было непонятно, как отнесутся охотники к его внезапному исчезновению. Он полагал, что они тоже быстро отыщут это ущелье, но вот только не будут знать, куда он по нему направился – на юг или на север. Даал был готов поспорить, что корабли разделятся и будут прочесывать ущелье в обоих направлениях.
И все же кратковременное замешательство противника должно было дать Даалу и двум другим всадникам больше шансов ускользнуть. Чтобы способствовать этому, Даал сосредоточился на своем полете. Поглядывая на проносящиеся по сторонам каменные стены, он опять обратил внимание на грубые очертания камня, уже догадываясь касательно причины. С приближением обрушения луны мир все яростней терзали штормы и землетрясения.
«Видать, эта трещина образовалась во время одного из таких недавних землетрясений».
Даалу оставалось лишь возблагодарить богов за столь ценный подарок. Хотя приближение луны к Урту грозило концом света, в данном случае одно из его последствий спасло их с Пилларом.
– Твой скакун дотянет до дома? – крикнула Тамрин, указывая на кровь, веерами слетающую с кожистого крыла.
Даал стиснул зубы, озабоченный тем же самым вопросом. Когда они мчались вдоль разлома, Хеффа сочувственно попискивала, изливая свою тревогу за Пиллара. И даже делала попытки кончиком своего крыла поддерживать его раненое крыло. Здесь, вдали от прямых солнечных лучей, прохладный воздух вроде немного оживил его скакуна.
«Или, может, все дело в этом воссоединении…»
За месяцы заточения на борту «Огненного дракона» Пиллар и Хеффа крепко сдружились – не обращая внимания на трения между своими всадниками, все больше сближались и стали почти неразлучны.
Тамрин постоянно поглядывала через разделяющую их пропасть. Даже несмотря на то, что голова у нее была закрыта капюшоном, а глаза защитными очками, Даал заметил, насколько она нервничает – как беспокойно сжаты ее губы, как крепко ее пальцы сжимают поводья.
Он ткнул пальцем вниз.
– Уходим глубже! Подальше от солнечного жара. Пиллару там будет легче!
Кивнув, Тамрин повела их в темные глубины ущелья. После ослепительного сияния пустыни сгущающиеся тени застилали ему зрение. Однако Даал полностью доверился Пиллару и второму рааш’ке, предоставив им самим выбирать дорогу в ущелье. Он слышал, как их пронзительный писк эхом отражается от стен, помогая им ориентироваться.
Время от времени Даал по‑прежнему улавливал обрывки зрительных образов от Пиллара – растрескавшихся стен и массивных обломков скал, – полностью лишенные цвета, лишь очертания и рельеф.
Сквозь его тревогу все заметней проглядывало изумление. Хотя и ничуть не затмевая ее.
Он буквально собственными бедрами чувствовал, как колотится сердце его скакуна, ощущая натугу в каждом его ударе. Тело Даала неуклонно наливалось тяжестью – вновь отражая ослабленное состояние Пиллара.
– Далеко еще? – выдохнул Даал.
Когда Тамрин ответила, в голосе у нее прозвучала ложь:
– Недалеко. Мы справимся.
С огромным усилием повернувшись, Даал нацелился взглядом назад и вверх, где тьму прорезала неровная полоска неба. И в этот момент на нее накатила серая тень, поглощая свет и двигаясь их курсом.
По крайне мере один из охотников так и не сдался.
«Только вот что это – халендийский буканир или бхестийский военный корабль?»
Даал не мог этого знать, поэтому отчаянно цеплялся за единственную непреложную данность, внушая ее и Пиллару.
«Нам нельзя останавливаться!»
Однако одной только воли оказалось недостаточно.
Крылья Пиллара в последний раз дрогнули, а затем бессильно сложились.
Скакун и всадник камнем повалились в глубины ущелья.
Глава 21
Никс кружила над темным шрамом, рассекшим раскаленный песок, стараясь не представлять себя болотным стервятником, кружащим над разлагающимся трупом.
«Пусть они все еще будут живы!»
Она проклинала себя за то, что не присоединилась к Даалу и остальным, когда те оставили «Огненного дракона» и отправились в этот разведывательный полет. На другой стороне ущелья другой опытный всадник – пантеанец по имени Баррат – повторял все ее маневры, следуя изгибам неровного излома.
Еще одного Никс отослала обратно к руинам, чтобы предупредить экипаж «Огненного дракона» обо всем, что открылось, – не собираясь возвращаться на корабль, пока не выяснит судьбу остальных.
