Две попаданки и другая нежить
К счастью, их настолько поразили перечисленные испытания, что на деталях они заострять внимание не стали. Пусть хотя бы не думают, что их обожаемая и избалованная дочь наплевала на их чувства. И теперь я могла жить под их крылом в роскоши и богатстве – плевать, что сами они называют их положение «нищетой». Повезло, что до того я уже успела пройти курс пребывания в замке богача, пока числилась наложницей Гранта, поэтому быстро сориентировалась с общими правилами, не путала вилки и не задавала совсем уж немыслимые вопросы.
О своей прежней судьбе я от маменьки и узнала – тогда впервые и догадалась, что женщина вовсе не со всеми людьми так мила, как со «своим сердцем»:
– А эта проклятая безродная Феррино все равно сдохла. Мы сейчас отлучены от двора, поэтому новости узнаем в урезанном виде, но ту гадину все‑таки прикончили. Так что ты могла и не тратить на нее силы! В любом случае за Абеля замуж тебе уже никак не выйти – папенька ведь рассказывал, что именно Грант создал нам столько бед и проблем. На тебя он уже не посмотрит, смирись. Только не смей опять плакать, родная моя, я не выдержу твоих слез!
Плакать я и не думала, просто пожала плечами. Видимо, предыдущее наложничество с перспективой замужества Инэтта наныла. Но мать даже не заметила, что к этой теме я полностью равнодушна, и продолжила убеждать:
– Да‑да, он теперь скорее женится на Арье Ремер, чем на тебе. Придется это принять, сердце мое! И это еще не худшие вести. Про тебя давно завистники разносили мерзкие сплетни, а сейчас и вовсе распоясались. Милая Инэтта… – она виновато посмотрела на меня, собрав брови в треугольник, – боюсь, что ни один благородный человек не захочет взять тебя в жены. Если раньше положение твоего папеньки с лихвой перекрывало злые слухи, то теперь и эта ставка больше не сыграет. Но ты не бойся! Отдохни в родном доме, приди в себя, а потом мы снова вместе подумаем, что делать дальше. Ты у меня самая красивая, самая умная девочка – не бывать такому, чтобы твоя жизнь сломалась из‑за одной маленькой ошибки!
– Не бывать такому… – заторможенно отозвалась я.
На самом деле я рассматривала всего два пути. Вот только Исагон уже при первом разговоре отпал. Видимо, туда не пробиться даже с охраной – и то при условии, что я уговорю отца Инэтты вообще меня отпустить в столь опасное путешествие. Риск не оправдан даже с моей точки зрения – может, в том далеком государстве и водятся мои земляки, но барьер перед ними выглядит непреодолимым. Даже книги, прочитанные в замке Абель, это подтверждали, а уж после реакции родных и последние сомнения можно откинуть. Вернее, дорога когда‑нибудь откроется – раз Исагон постепенно начал развивать внешнюю торговлю, то о полной закрытости уже речи не идет. Но в ближайшие годы о путешествии туда лучше и не мечтать.
Второй вариант вызывал уйму сомнений, несмотря на то, что именно там я могла провести эти самые годы с максимальной пользой. Но Инэтту ненавидит Грант Абель и черт знает кто еще. Если в теле Элеи Феррино я поднималась с нуля, то сейчас моя репутация оказалась даже в минусе.
Принять окончательное решение мне помогла служанка. Она принесла утром воду для умывания с розовыми лепестками и какими‑то маслами, но споткнулась о порог и немного расплескала. Я бы не заметила, если бы женщина тут же не осела на колени. Она аккуратно отставила тазик в сторону и принялась биться лбом об пол, умоляя:
– Госпожа, прошу, не гневитесь! Я виновата, нет мне прощения! Но у меня маленький ребенок – я полночи не спала, потому и проявила к вам такое неуважение. Обещаю, этого больше не повторится, я клянусь своим маленьким сыночком, что такого больше никогда…
Я просто перебила вопросом:
– Если у тебя младенец, так зачем ты на смену пришла? У вас тут в декреты не отпускают?
Служанка подняла побледневшее лицо и уставилась на меня в полном непонимании. Но поскольку я все еще ждала ответа, ей пришлось что‑то говорить:
– Госпожа… так вы ведь сами говорили, что именно я должна заниматься вашим утренним туалетом. Но если опоздаю хоть на минуту – запорете кнутами.
– Я такое говорила? – изумилась я. – Оказывается, я еще хуже, чем о себе думала. Встань и послушай! – распорядилась приказным тоном. – Отпущу тебя в отпуск и сохраню жалованье – родители, похоже, мне вообще ни в чем не отказывают. Присматривай за своим сыном, пока он не подрастет. Но при одном условии – ты очень честно ответишь мне на один вопрос. А если соврешь, тебе мало не покажется. Вот как на духу скажи, ты была не рада моему появлению в отчем доме?
Служанка дрожала всем телом и неуверенно озиралась по сторонам, явно прикидывая в уме, может ли верить моему слову. Однако через несколько минут она решилась и, отводя взгляд, пролепетала:
– Госпожа Инэтта, а если я скажу немного другое? В день вашего счастливого возвращения – пусть боги даруют вам здоровья и долгих лет – из замка ушли пять горничных, два конюха и садовник. Мне‑то куда податься? У меня дите на руках… Тутошняя прислуга на моей памяти отмечала всего два праздника – когда вы поехали на отбор к Абелю и когда позже отправились на целых четыре года в академию. А уж когда все решили, что вы погибли – пусть боги даруют вам здоровья и долгих лет – так вообще… Нет, об этом мне точно лучше не рассказывать.
Капец. Другого слова не подобрать. И только теперь мне стало ясно, почему все слуги и поварихи зеленеют, стоит мне лишь спуститься в столовую к завтраку. А в дивном саду я вообще ни одного работника застать не могла – все предусмотрительно разбегались подальше, кабы чем не разозлить. Видимо, здесь Инэтту обожают только родители – да так обожают, что вырастили форменную психопатку. Но все остальные ждут не дождутся, когда она куда‑нибудь сгинет. Общее настроение напрямую влияет на продолжительность жизни. Долго ли я тут в спокойствии протяну до того, как кто‑нибудь отважится освободить мир от такой идиотки? Конюх подрежет подпругу, служанка подсыпет что‑то в чай – или же они просто полным составом пойдут искать другую работу. Они ведь даже дышать глубоко боятся в моем присутствии – и если раньше мне казалось, что я надумываю, то теперь все встало на свои места.
Махнула рукой, отпуская служанку:
– Иди к своему малышу, обещание я выполню. Только подскажи еще, где разыскать маменьку с папенькой?
Разговор с родителями Инэтты прошел даже легче, чем я себе вообразила:
– Да, я хочу поехать в академию. На чем я там учусь – на зельеварении? Про факультет подумаю еще раз, но цель от этого не меняется. И да, я знаю, что там находится Грант Абель. Вы же сами говорите – положение семьи бедственное, отличное замужество мне теперь не светит, тогда смысл сидеть и ждать чуда? Надо начать все заново – притвориться смиренной овечкой, изменить к себе отношение. Если дракон увидит меня в новом свете, то смягчится ко всем Мелларио, и тогда я решу те проблемы, которые вам создала.
– Нет, она все еще не сдалась… – сокрушалась маменька. – Да нет уже шансов захомутать дракона, сердце мое! Не удивлюсь, если завистники его заведомо против тебя настроили, оттого ты в отборе и не прошла. А уж сейчас он тем более тебя и близко не подпустит!
Однако ее муж рассуждал прагматичнее:
– Извинения не помешают. В конце концов, ту самую наложницу в итоге совсем не ты и пришибла. Хотя я и удивлен, что ты сама это предложила. Все‑таки испытания сделали тебя мудрее и осторожнее. Дорогая доченька, терять нам уже почти нечего, но еще одна ошибка – и я не сохраню даже формальный титул!
– Больше никаких ошибок, – заверила я.
