Две попаданки и другая нежить
Грант остановился, посмотрел на ее лицо и очень спокойно проговорил – со стороны было заметно, что это спокойствие дорого ему обходится:
– Ты и не будешь наложницей, а оказаться в моей спальне даже не мечтай. Ты рождена прислугой, Мирта, а я рожден драконом – между нами непреодолимая пропасть. Но я никогда не нарушу свое слово, поэтому все равно буду о тебе заботиться. Чем ты недовольна? Хотела на учебу – я привез тебя на учебу. Поселил в роскошных апартаментах вместо тесной комнатушки. Оплачиваю все твои прихоти.
– Это все да, – выдавила улыбку Мирта. – Уже поняла, что доступ к царскому телу перекрыт из‑за долбаных веснушек. Но раз в ту сторону нельзя, так отпусти в другую! Ты же с момента приезда меня ни на шаг не отпускаешь.
И вдруг дракон выразил настоящее раздражение – наверняка его к этому состоянию очень долго подводили:
– Да иди ты куда хочешь! Но если сама вляпаешься в неприятности, спутаешься с ненадежными людьми или забеременеешь от проходимца – я тогда ни при чем и выручать тебя не стану.
– Не спутаюсь… скорее всего! – не совсем уверенно обнадежила Мирта. – Грант, а артефакты для меня заговаривать будешь? И мне б еще пару тысяч золотых на карманные расходы и стартап. Ну, ты ж пообещал заботиться.
– Боги, какая наглость… – болезненно выдохнул Абель и замер, наконец рассмотрев впереди меня. Он резко остановился, вернул на лицо непроницаемое выражение и совсем ледяным голосом сказал: – Благородная Инэтта? Ты все‑таки жива. Изображать радость не собираюсь.
С тем же шоком на меня уставилась и Арья – красавица даже светлые брови свела к переносице, о чем‑то глубоко задумавшись. Ну вот и начало моего выступления. Я сжала в руке артефакт сокрытия ауры, словно от этого его эффективность могла возрасти, шагнула вперед, присела в изящном реверансе и выдала речь, которую долго репетировала:
– Милорд Абель, я вернулась после долгого путешествия. И считаю себя обязанной принести вам искренние извинения за свое поведение. В замок Мелларио дошли печальные вести, что Элея погибла. Мне действительно очень жаль.
– Жаль, что не ты ее убила? – холодно уточнил Грант.
Я просто стояла, не поднимая головы. Нет никакого толку качать права – Инэтта виновна, и часть вины мне досталась от нее по наследству. Однако дракону не были интересны ни я, ни мои объяснения. Он просто пошел дальше, презрительно предупредив:
– Только услышу о тебе хоть что‑то плохое – и раздавлю твою семейку окончательно.
Однако Арья не поспешила вслед за женихом. Она подошла ко мне ближе, все еще не скрывая полного удивления. А потом тихо зашептала:
– Как ты выбралась?
Я вскинула взгляд на нее, но ничего толкового ответить не могла:
– Я… Я не знаю…
– Да этого просто не может быть! – чему‑то восторгалась демоница. – Кьяр оставил тебе один шанс на миллион – неужели ты справилась? Что ж, тогда лично я твоему раскаянию верю! – она звонко расхохоталась. – Но если только посмеешь открыть рот и обвинить моего брата – я окажусь рядом прежде, чем ты успеешь закончить слово «Кьяр».
Ничего не понимая, я просто похлопала ресницами. Кажется, с высокого дозволения я все‑таки могу остаться в академии. Из этой встречи я вынесла лишь один однозначный вывод: артефакт работает! Арья вообще ничего не ощутила. Значит, надо будет создать себе еще пару таких же на случай поломки или потери, и всегда держать один при себе. И от Гранта неприятностей можно не ждать, если только я не начну вести себя как настоящая Инэтта Мелларио. За прошлое он уже отомстил, за будущее – повода не будет.
Настроение поднялось выше той самой горы, с которой я месяц назад спускалась. Мое новое покорение этого мира началось с череды легких побед! Отличный знак и многократное ура про себя!
От накатившей эйфории я каким‑то образом выпустила из головы очень маленькую, но важную деталь: о таком чуде расчудесном, как мое невероятное спасение из мелкой лужи, Арья Ремер непременно сообщит Кьяру.
Глава 4
Все‑таки есть много преимуществ в том, чтобы быть Инэттой Мелларио. Нормальные люди не особенно желали общаться, однако в столовой мгновенно уступали лучший столик, а в библиотеке очередь рассасывалась сама собой. Очень быстро активизировались и прихлебалы. Знатно поредевшая на втором курсе стайка благородных дам, едва заметив мое появление, сочла себя обязанной бегать за мной, расспрашивать о подробностях столь долгого путешествия и интересоваться, почему я вдруг сменила их замечательный факультет на какую‑то странную алхимию – неужто мне приглянулся кто‑то из магов огня, оттого‑то я и поменяла наблюдательную позицию? Пока я решала, на какой из этих дурацких вопросов мне не хочется отвечать сильнее, переводила взгляд с одной любопытной мордашки на другую – и внезапно этого оказалось вполне достаточно. Девицы тут же съежились, зачем‑то начали кланяться и отступать, нелепо пришептывая:
– Благородная Инэтта, прости за назойливость…
– Мы вовсе не хотели тебя потревожить, благородная Инэтта…
Я хмыкнула. Вот, оказывается, как все время себя чувствуют господа Ремеры – никто их не уважает, за спинами шепчутся и проклинают, а в глаза способны только лебезить. Собственно, люди даже радуются, когда ты их просто прогоняешь – больше не надо из себя изображать верных подружек и можно вернуться к дегустации очередных слухов обо всей твоей семье. Мне хватило задумчивого взгляда, чтобы отвадить их всех, но одна не сдалась. Благородная Селина подошла ко мне и на следующий день, принявшись болтать как ни в чем не бывало:
– Я в самом деле очень за тебя переживала. Мне хочется снова стать твоей подругой, благородная Инэтта! Можно я тоже на алхимию переведусь? Ну, если тебе там одиноко или…
Я смерила ее равнодушным взором. Может, Инэтта ей что‑то наобещала, вот Селина никак и не может встать с коленопреклоненной позы? А ведь эта девушка очень талантлива и неглупа. Вероятно, ее семья не слишком титулована и потому ей крайне важно поддерживать полезную связь с «подругой»? Не знаю и, честно говоря, знать не хочу. Не выношу людей без внутреннего стержня. Потому я высказалась максимально резко:
– Подругой? Благородная Селина, мы никогда не были подругами. Открой глаза – я всегда тебя использовала. Тебя ничего не смущало, когда ты заманивала Элею в парк? А если бы мне тогда все‑таки удалось ее убить? Каково тебе называться пособницей убийства?
Ее глаза забегали, а щеки побледнели.
– Так не удалось же… Благородная Инэтта, я сразу знала, что ты хотела ее лишь припугнуть! У тебя сегодня снова дурное настроение? Тогда лучше поболтаем в другой раз.
