Двуликая правда
Мать Клары с сомнением посмотрела на Марка. Затем вздохнула:
– Ну ладно, забирайте. Чужой бы кто попросил – не отдала бы. Но вы‑то уже почти член семьи. – Валентина Ивановна многозначительно улыбнулась, и Марк хмыкнул про себя: кажется, их с Кларой уже поженили и даже мысленно воспитывали будущих внуков.
– Только обязательно все привезите обратно! – добавила она.
– Само собой! – Марк сел на диван рядом с трофеями и заглянул во вторую коробку.
Стопка блокнотов и ежедневников, ручки, степлер, зеркало, металлическая Эйфелева башня на подставке и несколько рамочек с фотографиями, где Лика и Влад, как типичные туристы, позировали на фоне разных достопримечательностей.
– Лика ведь аудитором работала? – спросил он, разглядывая маленький календарик на две тысячи девятый год с логотипом компании «Аудит‑Траст».
Валентина Ивановна тем временем возилась у телевизора.
– Старшим, – не поворачиваясь к Марку, ответила она. – Проверяла деятельность организаций, их финансовые операции и отчетность. На хорошем счету была, руководство ее ценило. Я ведь тоже в этой сфере трудилась, главным казначеем всю жизнь проработала. Да и Клара в бухгалтеры пошла. – Она взяла пульт и указала им в сторону телевизора. – Сейчас вам одно видео покажу. В то время все на камеру снимали, а потом на диски записывали. Так, нажать «плей»…
Экран ожил. Синее, будто нарисованное густой гуашью, небо сливалось с морем на заваленном горизонте. Затем кадр выровнялся, и появилась Лика, одетая в белую короткую тунику с бахромой. Она засмеялась и, прикусив губу, посмотрела прямо в камеру.
– Иди сюда! – позвала она кого‑то.
Рядом с ней возник Влад. Высокий – на голову выше жены, – с фигурой древнегреческого атлета, одетого в пляжные шорты. Покосившись в экран, откашлялся:
– Что говорить?
– Давай расскажем нашим будущим потомкам об этом чудесном месте! – Лика повернулась к камере. – Это Майорка. Тут белый песок…
– Куча медуз, – добавил Влад.
– Апельсиновые деревья!
– Адская жара.
– И вредный муж! – воскликнула Лика.
– Ах так? – притворно зарычал Влад и попытался поймать жену, но она, смеясь, уже убегала от него вдоль кромки воды, поднимая брызги.
Запись остановилась.
Валентина Ивановна вздохнула:
– У меня еще есть несколько дисков. Пересматриваю их иногда, и кажется, будто Лика просто уехала в очередное путешествие и скоро обязательно вернется…
Через полчаса, подхватив две коробки и пакет с завернутыми в фольгу блинчиками, которые напоследок вручила ему хозяйка, Марк вышел во двор и открыл программу каршеринга на телефоне. Свободная машина нашлась в соседнем дворе.
Устроив трофеи на пассажирском сиденье, Марк проложил на навигаторе маршрут в Южное Бутово. Ему не терпелось приступить к изучению своих находок. Во‑первых, потому что следствие могло проморгать что‑то важное. Наверняка они толком и не искали – зачем, когда на руках есть выбитая явка с повинной? Во‑вторых, Лика унесла эти документы с работы. И не к себе домой, а к матери, где бывала не так часто. Возможно, прятала, но от кого?
Остановившись на светофоре, Марк покосился на коробки. Но больше всего хотелось узнать, с кем же она шепталась за закрытыми дверями и что за тайны скрывала от самых близких людей.
Глава 6
К предстоящей работе Марк подготовился основательно: сварил кофе, разложил на кухонном столе содержимое коробки из‑под картриджей и надел массивные беспроводные наушники, выбрав плейлист с ненавязчивым фанк‑ме́талом.
Привычка погружаться в мир звуков появилась у него еще в детстве. Пока мама ругалась с отцом, прятавшим в кармане початую чекушку, Марк старательно затыкал уши, а когда ему купили первый плеер – выкручивал динамики на полную, прячась от реальности за высокими децибелами.
В наушниках Марк читал, гулял, делал уроки, а как вырос – работал. Именно так лучше всего получалось сфокусироваться на главном. Именно так он и написал все свои детективы – с музыкой в ушах.
Пару часов он скрупулезно листал каждую страницу четырех толстых ежедневников, заполненных округлым, мелким, как бисер, почерком. Обычно Лика составляла список задач на день, затем вычеркивала то, что удалось сделать, и аккуратно переписывала на следующую страницу нерешенные вопросы. В одном из ежедневников записи обрывались на дате семнадцатое ноября – на этот день Лика наметила несколько рабочих встреч. Как и на понедельник, второе ноября.
Марк нахмурился. Не многовато ли планов, если собираешься исчезнуть? С другой стороны, она до последнего сомневалась…
Закончив с рабочими ежедневниками, он достал из коробки голубой блокнот с абстрактным узором на обложке, явно предназначенный для личных записей: визиты на маникюр и к врачу, встречи с подругами, списки покупок. Чаще всего им присваивались конкретные даты: «2‑е апр. техосмотр», «21.08 в 10:30 – УЗИ в “ЭкоМед”», «14.09 вылет Екат. в 13:00». Да, казалось, эта женщина держала под контролем каждую мелочь.
Марк вновь подумал о Кларе, так непохожей на старшую сестру: она забывала о походе к врачу, повсюду оставляла обрывки бумажек со списками продуктов, хранила в карманах тонны старых чеков и фантиков и была совершенно беспомощна в быту. Он постоянно что‑то чинил у нее в доме, вешал полки на кухне, покупал зимнюю резину. Ему доставляло удовольствие помогать ей, к тому же оказалось чертовски приятно слышать комплименты в свой адрес.
Мурлыкая под нос мелодичный припев Otherside[1], Марк полистал блокнот и остановился на странице с подробным списком. Некоторые из пунктов были зачеркнуты:
✓ паспорт
✓ справка с места работы
✓ медицинское заключение о состоянии здоровья
✓ копия свидетельства о браке
[1] Третий сингл из альбома Californication американской рок‑группы Red Hot Chili Peppers.
