Эльфийский бык – 3
Там ипотека.
И долг, который он ремонт квартиры взял у хозяина, ещё радуясь, что дают и без процентов. И вообще…
– Откуда, – поправил Евпатий. – Отсюда. Тополев звонил. Сказал, что мы уроды.
Сам он такой, но… кто это осмелится сказать и в глаза? То‑то и оно.
– И что скоро подкрепление подъедет. Точнее те, кто пойдут на этот несчастный Подкозельск. Основная масса с другой стороны ударит. А мы, стало быть, тут будем. Вылавливать тех, кто сбежать захочет.
Твою же ж…
– А это, Тимурка, уже не мелкое хулиганство, как с дорогой, где нам если что бы и вменили, то не сказать, чтоб серьёзное. Это уже прямое нарушение уголовного. А пойдут Чёрные вепри, которые из Европы… полные отморозки. И Волки. И всех‑то он выгреб. Это уже война.
Долг.
Ипотека.
Или жизнь… квартиру жаль, конечно. Да и в городе оставаться нельзя. Тополев не простит предательства. Но лучше живым и в другом, чем.
– Твою же ж… – уже вслух произнёс Тимур.
– Вот именно. Я чего… я за тобой приглядывал. Ты вроде не совсем отмороженный. Дружок у меня есть. Давно зовёт на Севера. Там работы хватает. Официальной, причём. И надбавки идут всякие. За вредность и прочее. Жильё вон выделяют, общаги, конечно, но есть и семейные, если вдруг кто потянет. Выходит неплохо так…
– А подвох?
– Условия. Работа вахтой. Вахты в тайге. Лес кругом. Зверье… и ни одной живой души.
Тимур огляделся и понял, что это его не пугает.
Лес.
Зверьё…
Нормальный лес, нормальное зверьё и ни одной живой души. Сказка, а не работа.
Глава 4. В которой происходит встреча со старыми знакомыми, а также обсуждаются важные планы государственного бытия
За каждым нервным тиком прячется своя увлекательная история.
Вывод, сделанный психиатром Н. после тридцати двух лет работы.
Князь Поржавский обвел собравшихся мрачным взглядом и произнес.
– Спешу сообщить…
– Пренеприятнейшее известие, – пробормотал глава императорской службы безопасности.
– Да не совсем чтобы пренеприятнейшее, – князь, право слово, и сам пребывал в некоторой растерянности. Впрочем, с учётом последних событий состояние это он полагал уже вполне привычным. А потому лишь тяжко вздохнул и поглядел на старого друга с укоризной.
– Нам предстоит организовать фестиваль.
– Какой? – уточнил Прохор.
– Какой‑нибудь фестиваль.
– Ну… Организуем. Что уж тут. Вон, в столице… – Саволенко выдохнул с облегчением. Рано он это. Ой, рано. – Уже вовсю организуют… в поддержку властей. Этот… сельского хозяйства или чего у них там.
– Не в столице, – Поржавский решил задавить ростки нездорового оптимизма на корню. – В Конюхах. По инициативе снизу. И желательно в кратчайшие сроки.
– Фестиваль нужен в кратчайшие сроки или инициатива? – благоразумно уточнил Пахом.
– И то, и другое. Про инициативу снизу я уже распорядился. Будет. С фестивалем сложнее. И потому счёл возможным пригласить молодых, но очень… как это… креативных…
– О нет…
– Специалистов, с которыми некоторые из вас уже знакомы, – завершил фразу Поржавский.
И снова посмотрел.
Нынешнее собрание проходило в расширенном составе, а потому опасения приглашенные специалисты вызывали лишь у Саволенко. Да Пахом тихонечко произнёс:
– Мне до сих пор в кошмарах сняться яйца Чингисхана… суслячьи… особо эксклюзивной серии.
– Могу посоветовать хорошего психиатра, – встрепенулся министр образования. – И специалист отличный, и таблетки у него замечательные. Пьёшь и прям чувствуешь, как душа в гармонию приходит. И такое спокойствие…
Он лучезарно улыбнулся.
– …что даже перспектива новой реформы не трогает.
И вправду, видать, хороший специалист. Надо будет контактами разжиться.
– В общем… за последние пару часов группа рассмотрела возможные варианты и набросала примерный сценарий. А потому… прошу… русский… так сказать, креатив.
– Это вроде бунта? – уточнил министр сельского хозяйства.
– Хуже… – министр культуры заблаговременно прикрыл глаза ладонью. – Много хуже…
На сей раз мальчики были в одинаковых голубых пиджачках с очень узкими рукавами и белыми кружевными манжетами, из узких рукавов торчащими. А Василиса даже платье надела. Розовое. И тоже с кружевом. Правда, платье несколько дисгармонировало с лысой головой и конскою подковой, которую девица надела, то ли очень модным украшением, то ли сглаза опасалась.
Это она правильно.
Это разумно.
– Доброго дня, – сегодня Иннокентий выглядел ещё более бледным и не выспавшимся, чем в прошлый раз. Тонкая его шейка торчала по‑над пышным кружевом воротника. Светлые волосы он разобрал на пробор, который зачем‑то подрисовал фломастером.
Тоже от сглаза.
Не иначе.
– Рад… оказаться в столь высоком обществе.
И нервничал он куда больше. На министров поглядывал с откровенной опаской.
– Времени у нас мало, а потому перейду сразу к делу…
Все закивали, соглашаясь, что так оно лучше всего будет.
