Эридон. Игры судьбы

– Тебе по пищевой цепочке рассказать или сама догадаешься? – Рианс подошел ближе, чтобы случайные прохожие не стали свидетелями разговора. – Астрид, сейчас не время играть в богов. Приспусти своё тщеславие и включи голову.

Огненный шар сорвался с моей ладони почти машинально. И, будь его рефлексы чуть медленнее, он бы уже шипел с обгоревшими бровями. Но шар, едва подлетев к плечу, бесследно рассыпался в воздухе.

Недооборотень застыл изваянием, по его скулам побежали желваки, взгляд стал колючим. Повеяло ледяным ветром.

– Астрид, ты переходишь границы. Мне надоело играть с тобой в эти игры. Если ты ещё раз позволишь себе подобное…

– И что будет, Рианс? – вмешался Андрас, делая шаг вперёд и заслоняя меня собой.

– Ты знаешь ответ, Андрас. Следи за своей подопечной, иначе рискуешь остаться без неё.

– Угрожаешь? – голос демона стал замогильным, тени вокруг него резко сгустились, вокруг стало мрачнее.

Если бы я могла видеть его лицо, поставила бы золотой, что чёрные вены уже расползлись по коже.

– Предупреждаю. Я не знаю, почему ты позволяешь девчонке подобное, но я терпеть это не намерен. Сейчас у нас одна миссия и рисковать ради самомнения данной особы я не буду. Либо мы идём вдвоём, либо я иду один.

– Эльфа лысого ты пойдешь один! – я резко вышла из‑за спины Андраса, достала кинжал и направила его в сторону будущего трупа. – Мы пойдем к эльфу вместе, но потом, – я подошла ближе, – я предлагаю тебе лично узнать, какое у меня место в пищевой цепочке.

– Я не бью женщин, Астрид. Даже таких невыносимых, как ты, – он проигнорировал направленный на него кинжал и, обогнув меня, пошел прямо по улице. – Идём!

– Только не сейчас, – Андрас мягко опустил мою руку с кинжалом. – Правда на его стороне: он не знает, кто ты, а для обычного человека, пусть и мага, идти в одиночку к тёмным эльфам слишком безрассудно.

– Как только повелитель снимет с меня морок, этот недооборотень будет первым в списке на сдирание шкуры, – прорычала я сквозь зубы, убирая кинжал обратно в сапог.

– Не думаю, что это обрадует великого Аббадона, но… – внезапно он перебил сам себя. – Почему ты называешь его недооборотень?

– Потому что для оборотня у него силы многовато, да и не чувствую я от него запах псины, как от дружка его. При этом оборотень его признаёт, и признаёт за ним главенство, – объяснила я.

– По‑твоему, оборотни могут признавать только себе подобных?

– Признавать как равного – могут. Но опустить голову перед кем‑то… я как‑то увидела их тренировку, – рассказывала я, шагая вперед.

Мы медленно двигались вслед за Риансом, выдерживая расстояние, которое позволяло нам его видеть, а ему – нас не слышать.

– Подсматривала? – усмехнулся демон.

– Ещё чего, – фыркнула я. – Случайно застала. После тренировки с магистром. Я уже собиралась уходить, но не сняла полог невидимости. Вот и увидела. Никлас не заметил, что я там, а я сделала выводы. Только не поняла, в кого оборачивается наш недооборотень.

– А ты так уверена, что оборачивается? – в голосе демона прозвучали странные интонации, но сейчас мне было не до этого.

– Абсолютно. Поведение зверя – безошибочное. Признание идёт не на словах, а на инстинктах. Например, если ты вдруг станешь другом этому оборотню, его внутренний зверь никогда не признает тебя. Да, он не будет нападать на тебя. Возможно, даже будет защищать, хотя это трудно представить. Но он никогда не признает тебя до такой степени, чтобы склонить голову.

Внимательно выслушав, мрачный хмыкнул и с одобрением заметил:

– Всё же есть преимущества в обучении наследниц. Ты очень много знаешь о других расах.

– Знаешь, Андрас, я бы с удовольствием оставалась в том титуле, в котором родилась, но боги решили иначе.

После этих слов каждый из нас ушёл в собственную бездну мыслей. Снег теперь падал так, словно желал завалить собой весь город и заглушить каждое слово, каждую эмоцию. Однако город был достаточно маленьким, идти было недалеко, так что глубоко погрузиться в грустные воспоминания я не успела.

Мы остановились напротив единственного отдельно стоящего дома на всей улице и стали ждать. К предсказателям стучаться не надо, они заранее знают обо всех посетителях. Входить без приглашения тоже не стоит, есть риск сразу же быть отправленным в бездну.

Внешне дом ничем не демонстрировал того, что в нем живет Видящий. Каменная кладка стен и крыши, массивная деревянная дверь высотой до второго этажа, кусты вокруг крыльца. Скукота. Можно подумать, что это жилье старейшины деревни, а не правителя целого народа.

Пока я мысленно представляла, как можно усовершенствовать внешнюю часть дома, дверь распахнулась. В проеме предстала тёмная эльфийка. Чёрные пряди волос струились по плечам, скрывая лицо, и доходили до самой земли.

– Приветствую вас, истину ищущие, – певучим голосом произнесла она. – Видящий готов вас принять, – добавила она и исчезла за дверью.

– Что ж, мальчики, идём навстречу судьбе, – улыбнулась я и первой шагнула внутрь.

И оказалась в темноте, в глухом вязком мраке, в пустоте, как если бы мир перестал существовать. Ни стен, ни потолка, ни пола. Ничего.

Попятившись назад в попытке выйти обратно, я поняла, что двери тоже уже нет. Как и выхода.

– Андрас? – позвала я, и пустота мгновенно поглотила звук моего голоса.

– Рианс? – вторая попытка, результат тот же.

– Видящий? – на этот раз голос эхом разнесся по всему пространству, которое меня окружало.

– С третьей попытки, ваше высочество, – отозвался голос из мрака.

Он был словно ледяной ветер по спине. Шелестящий. Шепчущий. Несущий в себе метель.

– Тогда, может, инструкцию выдадите на входе, чтобы людям шарады не разгадывать? – недовольно буркнула я.

– Люди? – раскатилось насмешливое эхо. – Людям сюда вход заказан, будущая повелительница демонов.

– Да тише ты, я же не одна сюда пришла, – раздраженно заметила я.

– Твои спутники нас не слышат, невоспитанное дитя, – в голосе спокойствие и осуждение одновременно.

– Ох, кто бы говорил о воспитании, Видящий. Кто так гостей встречает? Хоть бы свечку оставил, а то не видно ж ничего!

– У меня не бывает гостей, наследница, – голос снова напоминал песню метели среди гор. – Гости приходят делиться. Вы – забирать. Гости приносят свет. Вы – вопросы. Так скажи, дитя Хаоса, ты можешь называть себя гостьей?

– В корне неверное рассуждение, Видящий. Мы пришли просить, но не забирать. Делиться – это не значит терять. Солнце делится светом, но не гаснет. И его тепло согревает даже мрак.

Внезапно в густой тьме появился ровный луч света, в центре которого стоял тёмный эльф. Плащ цвета ночи, лицо скрыто капюшоном – и я понимала, что даже без него я бы увидела лишь тьму.

– Наследница, – голос стал мягче, но от этого не менее властным. – Твоя решимость и сила ясны мне. Но твоя душа превратилась в лёд. И если не отпустишь боль, это тебя погубит.