Ермак. Регент

В это же время начались волнения в Персии, на многочисленных митингах во многих городах народ вышел с требованием созвать парламент и принять конституцию, которая ограничила бы права шаха. Когда такой многочисленный митинг проходил в Тегеране у дворца Мозафереддин‑шаха, того хватил апоплексический удар, и он через пару часов умер. Наследник престола Мохаммед Али‑шах срочно выехал на похороны отца из Тебриза в Тегеран и пропал вместе со своей немногочисленной свитой в горах, не доезжая до Зенджана.

После смерти шаха и его наследника среди Каджаров началась грызня за престол, в которой победил младший брат шаха Кямран Мирза – военный министр и министр торговли, губернатор Тегерана и многих других городов и областей. Его дочка была замужем за Мохамедом Али‑шахом, и теперь тесть наследника престола занял должность регента при малолетнем внуке Султан Ахмад‑шахе, подписав указ о созыве Меджлиса, который разработает новую конституцию страны.

Собранный Меджлис вместе с регентом Кямраном Мирзой обратился к Николаю II с просьбой о вводе российских войск в Тебриз, Энзели, Тегеран для охраны от других Каджаров вновь создаваемой конституционной монархии Ирана. Чем наши подготовленные для этого воинские части немедленно и воспользовались. И теперь наши войска стояли гарнизонами во всех крупных городах северного Ирака.

В Турецкой Армении должны были вот‑вот восстать города Сасун, Олту, Сарыкамыш, Кагисман и Игдыр. В созданные в этих городах отряды фидаев тайно переправились добровольцы из наших офицеров, унтер‑офицеров и солдат армянского происхождения, а также большое количество оружия.

И вот когда генерал Субботич рассказывал мне о событиях в Турции, а потом о последнем и удачном для террористов покушении на генерал‑губернатора Финляндии Бобрикова, в кабинет зашёл его адъютант и сообщил, что император Николай II убит.

До сих пор перед глазами стоят строки телеграммы, которую вручил мне адъютант Деана Ивановича: «АЛЕНИНУ ТЧК НИКОЛАЙ УБИТ ТЧК СРОЧНО ПРИЕЗЖАЙ ТЧК ВК МИХАИЛ РЕГЕНТ».

Признаться, я, прочитав тогда телеграмму, впал в какой‑то ступор. Смерть императора в такой момент, когда международная обстановка была накалена как никогда и в любой момент могла разразиться мировая война, была как удар обухом по голове.

Николай в этом мире зарекомендовал себя адекватным правителем. Во всяком случае, с ним можно было иметь дело. Здесь на него не давили жена и мать, как в моём прошлом‑будущем, играя каждая свою политическую партию. У императора был здоровый наследник‑цесаревич, плюс ещё один сын и дочь. Любящая жена, которая не лезла в политику и которой было достаточно обычного семейного счастья. Тогда же у меня промелькнула мысль, что императрица ведь на шестом месяце беременности и лишь бы не было выкидыша.

Я отвлёкся от воспоминаний и уставился на листок бумаги, где сверху было написан вопрос: «Кто?» От него шли три стрелки. Под первой была надпись – «Георг V», под второй – «банкиры», под третьей – знак вопроса.

Чем больше я смотрел на эти стрелки, тем больше склонялся к мысли, что всё‑таки заказчик – британский король, который начал новый этап противостояния с Российской империей, потерпев очередной крах в Русском Туркестане.

За две недели, пока я следовал на перекладных из Ташкента в Москву, а потом – в Санкт‑Петербург, до меня телеграммами дошла основная информация о покушении на Николая II.

Как я и предположил, убийца стрелял через Неву с чердака флигеля Прачечного двора. Обязательно побываю на этом месте, но даже сейчас, примерно представляя траекторию полёта пули, понимаю, насколько сложным был выстрел. Я бы, вернее всего, не справился. Почти километр расстояния, через водную поверхность, над мостом, где толпа людей, а вернее всего, через пролёты моста. Это сколько же факторов надо было учитывать. И всего один выстрел, без прогрева ствола. И точно в висок.

Но мало точно выстрелить, этот загадочный убийца ещё и растворился буквально в воздухе, не оставив следов и зацепок. Никто его не видел, выстрела не слышали. Но последнее понять можно, стрелял снайпер во время церемониального залпа орудий Петропавловской крепости. Прачечный двор – считай проходной двор. Но чтобы, опросив более пятисот свидетелей, не получить никакой информации о каком‑то хоть как‑то подозрительном лице?! Это ставило меня в тупик и навевало нехорошие мысли.

Даже место, откуда был совершён выстрел, воссоздали теоретически по наиболее вероятной траектории полёта пули. А каких‑либо материальных подтверждений, что действительно стреляли из этого чердачного окна, так и не нашлось.

В общем, работал профессионал своего дела. Как и в случае с убийством генерал‑губернатора Финляндии Бобрикова, так и при покушении на Николая имелось только предполагаемое место, откуда стрелял этот человек‑невидимка, и пуля калибра семь шестьдесят два миллиметра. Имеющиеся нарезы на этих двух пулях говорили о том, что стреляли из одной и той же винтовки. А вот какой?! Большой вопрос! Уж больно поразительная точность боя!

По патрону тоже имелись вопросы. Гильз не было, а пуля хоть и имела стандартный калибр в три линии, но по форме и составу отличалась от имеющихся на вооружении. Во‑первых, она была остроконечной, а не тупоконечной, как в патроне для трёхлинейки. Во‑вторых, если пули русского патрона были двухэлементными (свинцовый сердечник в мельхиоровой оболочке), то здесь пуля не имела свинцовой рубашки, а за оболочкой сразу скрывался стальной сердечник, занимающий головную часть пули. Следом за ним шёл свинцовый сердечник, помещённый в заднюю часть.

При этом, по заключению экспертов‑оружейников, стальной сердечник был жёстко зафиксирован внутри пули, которая к тому же изготовлена с микронной точностью. Это говорило о том, что данные пули, а также наверняка и гильзы, были изготовлены в частной мастерской с высокоточным оборудованием. Больше всего мне эти пули по описанию напоминали практически «близняшек» для натовского патрона семь шестьдесят два в снайперском исполнении из моего прошлого‑будущего. Увидим воочию, сравним.

Пока мысли носились в голове, рука черкала на листке различные каракули в его нижней части. Кто же ты, человек‑невидимка и незаурядный снайпер? Я вспомнил старика якута и черкеса Тугуза из Благовещенска. Эти двое были стрелками от Бога. И, вернее всего, смогли бы сделать меткий выстрел с чердака здания Прачечного двора через Неву и поразить цель перед Иоанновским мостом даже без оптики. Но вот остаться незамеченными они бы не смогли.

«Попаданец», – написал я под третьим знаком вопроса. Зачеркнул и написал: «Предатель».

Попаданец – это чересчур круто, а вот возможный предатель из тех, кого обучали снайперскому искусству для работы в Ирландии, – более вероятная версия. А сверхточные станки на государственных оружейных предприятиях чаще увидишь, чем в частных мастерских. Или всё‑таки частник, работающий на Ротшильдов? У этих наверняка есть такие оружейные мастерские, что мама не горюй.

Я вывел под словом «Банкиры» – «Ротшильды», а потом соединил стрелками с «Георг V».

Тоже вариант, но это самый хреновый вариант.

В этот момент в дверь купе постучались, после чего она полуоткрылась, и проводник произнёс:

– Ваше превосходительство, через час прибываем. Вы просили предупредить.

– Благодарю, голубчик. – Я поднялся с дивана и протянул служащему заранее приготовленный рубль, который тот принял с полным достоинством.

Приходится теперь соответствовать высокому званию генерал‑майора Свиты Его Императорского Величества. Черт бы побрал все эти условности. Надо опять к ним привыкать. В столице с этим строго. Попробуй не дать проводнику на чай нужной суммы, в один миг ославят и слухи пустят.