Генерал-легенда и его маленькая слабость

– Смею на правах своего статуса. Перед тобой баронесса – Лидия Раджески! Ты в моём доме! Это мой дом, а не Хендрика и уж точно не Конрада. Так что немедленно убирайся. Это. Мой. Приказ.

– Я не уйду, пока ты не выпьешь зелье, дрянная девчонка! – ощерился он, словно крыса. – Пей добровольно и не испытаешь боли или наложу заклятие подчинения при помощи своей мёртвой силы, а это о‑о‑очень болезненно!

Сволочи! Вокруг Лидии крутились и крутятся одни сволочи.

Позорные маргиналы, я с вами, уродами разберусь. Ещё не хватало подчиняться всяким козлам.

Жаль я не маг, а то бы сейчас от души залепила этому лжелекарю каким‑нибудь заклинанием.

И что‑то невероятное произошло.

Лысого гада вдруг окутала странная сила. Откуда только взялась?

Я даже увидела белесые вихри, они закрутились вокруг мужчины и он заверещал как потерпевший при пожаре.

Пиалу с чёртовой гадостью выронил, и жижа, словно это была кислота, прожгла шикарный ковёр!

Вот же сволочь!

Лекарь начал крутиться вокруг себя и отмахиваться от чего‑то, будто на него напали назойливые и кусачие мухи…

Кстати, было бы очень неплохо, одолей его настоящие букашки, всякие разные, чтобы вытащили его из моей спальни, раз с первого раза не понял, а ещё бы покусали его, чтобы запомнил, что нельзя обижать девушек и нельзя угрожать и пытаться подчинить, чревато!

И вдруг…

Со всех щелей – из пола, стен, потолка полезли… всякие разные букашки, таракашки, мураши, мушки полетели. Моль, даже осы откуда‑то взялись.

И все они разом напали на лекаря.

Ор мужчины превратился в визг.

* * *

Впечатление такое, будто разом все насекомые решили отыграться не лекаре за все инсектициды, тапки, мухобойки.

Моя комната наполнилась звуками жужжания, свиста, стрекотания, треска. Своеобразная музыка, но для моего слуха так была мила.

Мужик уже не орал, он выл.

Упал на пол и катался, как катаются люди, охваченные огнём.

– Мерзкое отродье‑е‑э‑э! – провыл лекарь, схватил свой саквояж и буквально вывалился за дверь моей спальни.

– Вот и отлично, – хмыкнула ему в след.

А букашки разбрелись по домам. Все вернулись тем же путём, каким и пришли на мой зов.

Да, на мой зов!

Я плюхнулась на край кровати и покачала головой.

Посмотрела на свои руки и прошептала:

– Вот это да… А что ещё ты можешь? Покажи? Пожалуйста.

К моему удивлению появились запахи, которых здесь просто быть не может!

Аромат свежей скошенной травы, полевых цветов, горьких трав окружил меня.

Вдохнула полной грудью и прикрыла глаза.

Словно в чистом поле оказалась, где была одета золотом рожь, доносился сытный запах гречихи, и живая, такая сильная земля была рядом со мной.

Где‑то неподалёку шумел ключ родниковый.

Не могу передать словами, но моя душа и тело будто очищались в этом напоенном чистом природном воздухе.

Сила текла во мне, дарила уверенность и поддержку, что я не одна.

Невероятные ощущения. До мурашек. До слёз и радости в глазах. Захотелось вскочить и закружиться, раскинув руки…

Ба‑а‑ах!

Дверь с силой и грохотом распахнулась, о стену ударилась. Грохот вышел качественный, разрушил всё волшебство.

Я распахнула глаза.

От удара со стены картина на пол упала.

А в дверях стоял Хендрик.

Злой как чёрт.

Харя перекошенная, глаза красные, клыки по метру, пена изо рта… Правда, я немного преувеличила, но ему бы пошло.

– Ты‑ы‑ы! – рявкнул он голосом, в котором клокотала ярость и пальцем для верности на меня указал.

Сложила руки на груди, вздёрнула подбородок и воинственно ответила:

– Ну, я. И что?

– Дрянь! Лживая дрянь! Такая же, как и твоя мать! Провести меня решила?! Притворившись больной, думала отменить помолвку и женитьбу?! Ничего у тебя не выйдет, Лидия! Никакой помолвки! Завтра после обеда выйдешь замуж за лорда Херли!

Херли?

Стать леди Херли? Да только из‑за одной фамилии нужно прикопать эту парочку!

Я сузила глаза и прошипела в ответ:

– Не смей оскорблять мою мать, сволочь. И не тебе устраивать мою судьбу. Ты. Мне. Не. Отец.

Он вдруг быстро так подошёл и залепил мне звонкую, хлёсткую, такую прям наотмашь пощёчину.

Теперь пострадала другая моя щека.

Голова откинулась назад. Лицо вспыхнуло дикой болью. На глазах выступили злые слёзы. В груди вскипел бешеный гнев. В голове начал рождаться план мести.

Одних обыкновенных жуков будет мало.

Лобковых вшей наслать бы, да клопов и чтоб кусали его с утра до ночи, и покою ему не было от паразитов. И чтобы ни одно средство не помогло их вывести.

– Ты у меня в ногах должна валяться и благодарить! – прошипел это муд… нехороший человек. – Я осыпал богатствами тебя и твою мать, но вы не умеет благодарить!

Я скрипнула зубами и проглотила ругательства, которые так и просились с языка.

Но он не закончил.

Хендрик больно схватил моё лицо за подбородок и прорычал, глядя на меня злыми глазами:

– Ты у меня в неоплатном долгу, Лидия. За себя и за свою мать. И ты сделаешь, как я того требую. Завтра после обеда с улыбкой на губах и покорностью в глазах выйдешь замуж за Конрада Херли.

Отпустил меня и вылетел из комнаты, снова грохнул дверью.

Ещё одна картина свалилась.

Вернулась в кровать, достала из‑под подушки дневник Лидии.

Паниковать не стоит.