Генерал-легенда и его маленькая слабость
Расхаживал по своей комнате и пытался понять, в чём дело.
– Конрад? – произнёс имя брата.
Остановился у подножья кровати. Рассматривал узор на покрывале и ждал.
Но чутьё никак не откликнулось.
– Со мной что‑то не так? – спросил сам себя.
И снова никакой реакции от моей силы и моего чутья.
Нахмурился сильнее и с нехорошим предчувствием произнёс ещё одно имя:
– Лидия…
Едва прозвучало её имя, как моя интуиция обострилась, и я едва не взорвался изнутри от своего же гнева.
Сорвался с места и вылетел прочь из спальни.
Всего пара мгновений и я снёс двери в её комнату.
Мне открылось зрелище, которое тотчас повергло меня в шок, но я быстро осознал, что из‑за этой дряни жизнь брата может угаснуть и меня накрыло слепой и удушающей яростью.
Сжал руки в кулаки и, усилив голос магией, прогремел зверем:
– Ли‑и‑иди‑я‑а‑а‑а‑а!
Хаос вырвался наружу.
Тело мгновенно почернело и стало источать зловоние.
Глаза вспыхнули алым пламенем.
Рот в гневе ощерился, и показались сгнившие зубы, от которых остались лишь чёрные тонкие палочки.
Постыдная нищета и злобность души обнажилась с приходом хаоса.
Я обманул Время и Смерть. Они не забрали ни меня, ни моего брата, но они всегда рядом и холодят своим дыханием мой затылок и ждут, когда я и мой брат сделаем неверный шаг, когда ошибёмся.
Они вцепились в душу мёртвой хваткой и ждут момента, чтобы вырвать её из Жизни и растерзать.
Если мы умрём по‑настоящему, если не будет нового сосуда, то ни и я, ни мой брат не сможем переродиться.
Наши души прокляты.
Хаос их поглотит и растворит.
Но я не дамся.
И брата не отдам.
Мы будем жить дальше.
Я давно принял тот факт, что мы оба безвозвратно лишили себя всего человеческого.
Ради вечной жизни с каждой новой жизнью душа становится всё чернее, всё зловонней, всё ужасней и отвратительней, что даже новое тело не всегда способно скрыть это.
Оставляя за собой влажные и чёрные следы гнили бросился в спальню Конрада.
Нужно срочно отправить за ней магический поисковик.
Мерзкая девчонка! Попадись мне и я посажу тебя на цепь.
Лично буду вливать зелье покорности в рот этой дряни.
Будет сидеть в оковах весь срок беременности.
Когда родит, сразу отправится в мир иной. И я обязательно сделаю её уход полным боли и отчаяния.
Она испытает на себе все виды пыток и когда испустит дух, тогда быть может, я успокоюсь.
Но сейчас я полон дикой безудержной яростью.
Хаос не подчиняется мне. Он растёкся ядом по венам, усилил боль разъеденной и гниющей души, тем самым разозлил меня сильнее.
Не будь Конрад на грани, я бы поймал эту стерву и лично прошёлся бы по её спине хлыстом. Чтобы быстро поняла, кто глава этого дома и её судьбы.
Распахнул двери спальни брата и с порога прошипел:
– Вставай! Она сбежала!
Конрад закряхтел. Он с трудом сел в постели и в ужасе проговорил:
– Её нужно вернуть… Её нужно…
– Знаю! – рявкнул на него.
Наконец, Конрад обернулся и увидел меня.
– Хаос тебя жрёт заживо, Хендрик. Заставь его уйти.
– Не могу. Я слишком зол, – произнёс чуть спокойней. – Одевайся, буди слуг, пусть все бросаются на поиски Лидии! Пусть зажигают огни и осматривают всё вокруг. Потом ты иди в кабинет, выпьешь все нужные зелья. Ритуал проведём сразу, как верну её.
– А ты?
– Что за глупые вопросы?! Я за ней отправлю артефакты поиска! Вдруг ей удалось сбежать в лес или дальше!
– Прости…
Махнул на него чёрной рукой и бросился скорее в кабинет за артефактами.
Не уйдёшь, маленькая дрянь.
Далеко не убежишь.
Я найду тебя и притащу обратно в дом за волосы.
Будешь верещать как раненный зверь, будешь молить о пощаде, но жалости у меня не вызовут твои вопли и слёзы.
Я не помню, когда в последний раз кому‑то сочувствовал, кого‑то жалел. Эти чувства давно мне стали чуждыми.
Две служанки, которым не спалось ночью, протирали пыль на рамах картин с криками ужаса шарахнулись от меня прочь.
Одна рухнула на пол, потеряв сознание.
После того как Лидия окажется дома, нужно будет всем слугам дать зелье, дабы позабыли они сегодняшнюю ночь.
Толкнул двери кабинета и сбился с шага.
Замер, приоткрыв рот.
Ощутил, как вены сильнее вздулись, как боль в теле стала нарастать.
Сжал руки в кулаки с такой силой, что послышался хруст костей.
Я задрожал весь, затрясся в бессильной ярости и, открыв широко рот, надрывно закричал.
Девка перевернула весь мой кабинет!
Вскрыла сейф!
Я бросился к столу.
– Нет… – выдохнул сорванным голосом и вновь закричал‑зарычал: – НЕ‑Е‑ЭТ!
Мерзавка забрала шкатулку с зельями для ритуала.
Если она разбила флаконы, если вылила зелья, то пусть молится всем богам, ибо я просто уничтожу её собственными руками!
Ибо у меня нет запасных! А готовить их нужно слишком долго! У Конрада нет столько времени!
