Господин Хладов

Остановившись, Александр посмотрел на меня, а затем произнёс:

– Гордей! Что делать будем?! Мы же знаем, кто за всем этим стоит! Он должен понести наказание?

– Думаешь, что если рядовые наёмники назовут его имя, то это сразу решит дело? И генерала кто‑то посмеет арестовать?

– Не знаю, что и как будет, – покачал головой парень. – Но уверен, это могло бы серьёзно осложнить ему жизнь.

– В таком случае пообщайся с парочкой наиболее лояльных наёмников, предложи им некоторую сумму денег, если они пообещают назвать следственным органам имя Залесского.

– Как это? – опешил Александр.

– А вот так, – ответил я. – Пусть придумают ситуацию, в которой они слышали имя генерала. Например, приходили к фон Гюрсту с докладом, а он обсуждал заказчика с наследником. В общем, пусть что‑то думают.

– Но ведь если на них надавят, то они скажут, что это мы заставили их его оболгать, – всё ещё не понимал парень.

– А мы скажем, что веры напавшим на нас убийцам нет. Что они и не так могли нас оболгать. Зато версия с Залесским пойдёт в работу, и её в любом случае должны будут разрабатывать, а там и недоброжелатели генерала подтянутся. Будем вместе его топить.

– Так может, нам нужно оповестить их об этой ситуации? – включился в работу Рибутов. – Ты же знаешь его врагов?

– Думаю, кого‑то точно найдём, – ответил я. – На вскидку можно вспомнить предыдущего начальника центра, которого Залесский подсидел.

– Точно! – радостно воскликнул Александр. – Он как раз и будет тем, кто надавит на Павлюсона и заставит его рассказать правду! Что это генерал направил его отряд в разлом для нашей зачистки.

– Не знаю, – покачал головой я. – Если вспомнить судьбу предыдущих чёрных егерей, которых мы отдали в корпус и их случайную гибель, то у меня возникает справедливое опасение в действенности подобного решения.

– Но ведь держать заложников под базой центра тоже не лучший вариант. Это нарушение законов империи, – произнёс Александр и вновь насупился. – Хотя я бы их с удовольствием прикопал вблизи аномалии, да и всё. Сгинули они, и никто не знает куда.

– Ты забываешь про сбежавших танкистов и других возможных наблюдателей, – ответил я. – К тому же простые решения не всегда самые лучшие.

Неплохим выходом из ситуации было бы принуждение Павлюсона к непреложному обету, что позволило бы мне получить своего человека в окружении генерала и заставило его дать нужные показания. Однако мне не хотелось растрачивать столь ценный ресурс на подобную мелочь. Мало ли как отнесётся генерал к провалу одного из своих подчинённых и что будет с капитаном дальше. Да и не столь перспективны для меня эти люди. Почему‑то я был убеждён, что нам удастся справиться с проблемой наглого генерала и без подобных козырей.

Ещё раз обсудив ситуацию, мы с Александром придумали, как давить на капитана и его подчинённых, чтобы они дали нужные показания, после чего с чувством выполненного долга направились к Михалычу на совещание, где доложили о проделанной работе, а также заслушали и Николая с Бекишевым.

Последний закончил доклад нашими потерями, и это вновь заставило Рибутова разозлиться.

– Нет! Всё же то, что мы уже предприняли – мало! Он на нас наёмников навёл, устроил штурм, многих ранил, убил наших бойцов! А мы ему всего лишь неприятности со следствием устраиваем? Наёмников подговариваем и на подчинённых давим?! Так?!

– Не кричи, – поморщился Николай. – И так тошно!

– Если это поможет лишить Залесского должности – весьма хлебного места, к которому он шёл несколько десятков лет, – произнёс Михалыч, то это будет по нему один из сильнейших ударов. Хочешь большего? Спали дом, отбери деньги и убей кого‑то из детей.

– Последнее будет лишним! – отрезал Александр. – Лучше бы я его на куски порезал! А то мы его скинем, а он отправится в столицу и будет прекрасно жить на награбленное начальником штаба!

Мы с Михалычем переглянулись. Я кивнул в сторону бара, где хранились его горячительные напитки, и произнёс:

– Саша, а ведь никто и не говорит, что мы остановимся лишь передачей его людей в лапы корпуса. Залесский – враг. Враг, который по глупости или нетерпению себя проявил. Так что своё он получит, однако помимо мести у нас есть и множество других дел.

На мне сосредоточились три взгляда, пришлось пояснять.

– Велика вероятность, что после первого удара силами наёмников генерал решит действовать дальше. Может, ещё кого наймёт?

– А вот тут ты не прав, – произнёс Михалыч и впервые за день улыбнулся.

Теперь все взгляды сосредоточились на нём.

– У меня есть для вас кое‑что интересное. То, что я приберёг на самый конец, – сказал Бекишев и, поднявшись, сначала взял в шкафу стаканы, а затем и водку с закуской в холодильнике.

– Нас вроде четверо, – произнёс Рибутов, глядя на пятый стакан.

Бекишев на это лишь покачал головой, а затем положил на него кусочек хлеба с салом и произнёс:

– Не злюсь я на тебя, Саня, за твоё незнание. Лишь завидую. Значит, до сегодняшнего дня не было у тебя таких потерь.

Судя по посеревшим глазам Рибутова, он всё понял и тут же вскочил.

Все встали.

– Давайте за тех, кого с нами нет, – произнёс я, и мы молча выпили, после чего я тут же налил Александру ещё столько же.

Парень хотел было возмутиться, но, поймав мой взгляд, хмуро спросил:

– Штрафная?

– В таком деле штрафных не бывает, – покачал головой я. – Это тебе ещё одна возможность почтить память мужиков.

Саня кивнул, взял стакан и выпил.

После этого мы вновь сели, а Рибутов ощутимо расслабился.

– Так что ты хотел рассказать? – посмотрел я на Бекишева. – Почему других нападений можно не ждать?

– Потому что, пока ты ездил снимать осады и решал вопросы с нашими пленниками, я с Колей тоже не баклуши бил. Он у нас всех раненых по клиникам распихал, смены дежурных расставил и занялся наведением порядка, а я же общался с парочкой весьма серьёзных людей из департамента жандармерии и службы имперской безопасности, которые должны были разобраться, что же здесь у нас произошло.

Дискуссия получилась жаркой, однако мне удалось их убедить, что мы лишь защищающаяся сторона и что в скором времени передадим негодяев, которые устроили беспорядки возле разломов, а также осуществили теракт вблизи базы отряда наёмников, которые защищают страну от монстров.

– Это их официальная позиция? Пленные в обмен на подобную трактовку событий? – уточнил я. – Или есть что‑то ещё? И как ты вообще убедил их быть такими сговорчивыми? Думал, нам придётся доказывать, что это не мы напали на отряд хорошо вооружённых иностранных наёмников, которые планировали полюбоваться видами города.