Граф Рысев – 9

– Аркадий, – баронесса тронула сына за руку, и Куницын отставил мобилет в сторону, прижав его к груди. – Ты должен помочь графу. Проблемы с защитой – это всегда очень плохо. Мы здесь все отлично знаем, что такое прорывы, и, разумеется, не можем позволить остаться поместью без защиты. Да и отрывать от Машеньки мужа будет не слишком хорошо. Она начнёт нервничать, и это плохо скажется на ребёнке.

Аркадий на мгновение задумался, вспоминая, как трепетная Мария слезала с дерева, с которого она расстреливала тех ящероподобных монстров. Кажется, в тот момент она уже была беременная и её волновало только, чтобы Женя не отстранил мать своего ребёнка от операции. И да, она расстроилась, когда тот всё‑таки запретил ей рисковать собой и сыном.

Вынырнув из воспоминаний и посмотрев на мать, Куницын скорчил слегка недовольную гримасу и ответил ей.

– Да, мама, ты права, я обязан графу Рысеву очень многим. К тому же я не могу оставить друга в беде. Как бы я ни хотел остаться среди этого цветника, но, долг зовёт. – И он поднёс трубку к уху. – Женя, я прямо сейчас отправляюсь. Нужно убедиться, что всё в полном порядке. И, ты прав, не нужно тревожить Машу.

– Я знал, что ты меня не оставишь, – провозгласил Рысев пафосно. – В поместье сейчас находится Сергей ПроРысев. Ты его должен помнить, он в поезде ехал и Фыру честно украденными ею макрами кормил.

– Я позвоню, когда что‑то выясню, – серьёзно ответил Куницын и отключился. После чего повернулся к женщинам. – Дамы, увы, я вынужден вас покинуть. Остаётся только надеяться, что ничего критического с защитой одного из поместий графа Рысева не случилось. Возможно, будет достаточно зарядить макр как следует. И тогда я вернусь очень быстро, никто даже не успеет понять, что меня нет.

И, поклонившись, Куницын быстрым шагом направился к лестнице, чтобы собрать немного вещей. Просто так, на всякий случай. Ведь всегда может так получиться, что он вынужден будет немного задержаться в бывшем поместье барона Свинцова. К тому же нужно было побыстрее уйти из холла, чтобы мать не вспомнила о графе Мамбове, гостящем у Рысевых, который вполне мог съездить и посмотреть на защиту.

***

Я положил мобилет на стол и посмотрел на Мамбова. Олег полулежал на диване, держа на лбу мокрое полотенце.

– Объясни мне, как ты умудрился разбить голову? – поднявшись, я забрал у него полотенце, смочил в тазу с плавающим в воде льдом, и протянул Мамбову. Тот с благодарностью посмотрел на меня, и снова приложил холодный компресс в огромной шишке на лбу.

– С Фырой не разошлись в коридоре, – ответил наконец Олег.

– Да, это иногда бывает, – философски заметил я. – Чижиков, помню, так навернулся, что весь дом сбежался посмотреть. Я даже, грешным делом, решил, что на нас напали. Уже собирался вдарить по захватчику, а это Марк оказался. М‑да. – Я потёр подбородок. – Можно сказать, что он легко отделался.

– Я упал, а у стены стояла ваза. Кто вообще ставит вазы у стены в коридорах? – Спросил Мамбов, приподнявшись на локтях.

– Не поверишь, но очень многие, – язвительно ответил я, возвращаясь в своё кресло. – Ты запускал анализ?

– С разбитой головой? – Мамбов снова открыл глаза и покосился на меня.

– Олег, ты шёл сюда, когда вы с Фырой не поделили коридор, – я вздохнул и снова поднялся из кресла, чтобы намочить полотенце. – Ты просто прогуливался, или тебе удалось что‑то выяснить?

– Лучше скажи мне, зачем ты Куницына куда‑то вытащил? – Мамбов закрыл глаза. Судя по выражению его лица, Олега жутко мутило. Немного подумав, я взял со стола второй таз, вылил воду в стоящий неподалёку фикус и поставил таз поближе к болезному. Только после этого ответил.

– Аркаша стал жертвой обеспокоенности своей матери, пригласившей к ним на лето много девиц на выданье. – Я хмыкнул. – Я пообещал его вытащить из дома, а тут как специально такая оказия подвернулась. Правда, ещё одна жертва Фыриного обаяния мне отчиталась, что вроде бы всё починили, но я на слово никому не верю, так что пусть Аркаша всё проверит.

– А он в курсе, что в том поместье тоже столкнётся с девицами на выданье? – Олега, кажется, даже тошнить перестало.

– Ну‑у‑у. Я его предупреждал. Если Куницын пропустил мои предостережения мимо ушей, то это его проблемы, разве нет? – Я внимательно осматривал друга. Похоже, он здорово о ту вазу приложился. Правда, каким‑то образом умудрился её не разбить, иначе всё лицо в осколках вдобавок ко всему сейчас было бы. – Что тебе удалось просчитать?

– Женя, я не хочу тебе говорить не из‑за возможного сотрясения, а потому, что у меня ни черта не получилось. – Мамбов сполз на подушку. – Какая‑то чушь выходит. Возможно, мне просто не хватает всей нужной информации. Когда должен прибыть гонец от Медведева?

– Не знаю. Полагаю, что скоро. Дмитрий Фёдорович не называл точную дату, – ответил я задумчиво. – А какая именно чушь у тебя получается? Думаю, мы не должны пренебрегать никакими знаниями.

– Женя, по всем раскладам, учитывая характеристики на этого афериста, у меня не получается сделка с оружием. Вот, убивай меня, не получается. – Мамбов резко развернулся и склонился над тазом, который я ему так предусмотрительно подставил. Повисев над ним немного, он, видимо, передумал блевать и снова лёг на подушку. – У меня получается афера, понимаешь?

– Вполне возможно, – немного подумав, ответил я. – Но тут мы сталкиваемся с ещё большей проблемой. С личностью покупателей. Как бы не получилось так, что разъярённые уважаемые люди не начали творить нечто страшное, находясь в нашем городе.

– Дай мне данные на покупателей, и я тебе скажу, на что каждый из них способен, в случае обмана, – пробормотал Олег. – Но только когда у меня перед глазами перестанут кружиться эти дурацкие мушки.

– Мушки перед глазами – весьма характерный признак для травмы головы, ваше сиятельство, – ворчливый голос Лебедева прозвучал довольно неожиданно.

Дверь в гостиную, где мы расположились, была приоткрыта, шаги заглушали ковры в коридоре. Я слышал, что кто‑то подходит, но не смог понять, кто именно, и что направляется именно к нам. Судя по тому, как поморщился Олег, он тоже был застигнут врасплох. Хотя он слышит приближение кого бы то ни было как бы не лучше меня.

– Где вы были, Аристарх Григорьевич? – спросил я, не поворачиваясь к нашему клановому целителю. – Я послал за вами горничную почти полчаса назад. За это время вполне можно было уже много раз окочуриться. Только не говорите мне, что девчонка загуляла, и не нашла вас. А вы оказались здесь только потому, что проходили мимо, и услышали, как граф Мамбов интересно рассуждает о мушках перед глазами.

– Ваше сиятельство, Евгений Фёдорович, разумеется, я ничего подобного говорить не буду. – Лебедев подошёл к столу, поставил на него свой саквояж и принялся в нём копаться. ‑Тем более что девушка меня нашла и передала вашу просьбу. Но когда я собирался уже бежать сюда, то заметил, что в моей укладке не хватает нескольких совершенно необходимых лекарств. Пока я пополнил запасы, пока дошёл сюда от лаборатории. Хочу вам напомнить, Евгений Фёдорович, что я уже немолод. А теперь, если не возражаете, я займусь своим пациентом.

Только полный идиот не понял бы, что меня вот так дипломатично послали по одному хорошо всем известному адресу. И тому, что это было сделано всё‑таки дипломатично, я был обязан присутствию Мамбова. Потому что меня Лебедев абсолютно не стеснялся.