Грани Игры. Искушение.
– Твой отец позвонил мне за несколько месяцев до смерти, и мы встретились в кабинете нотариуса. Я ничего не понимал. Нотариус ненадолго оставил нас в кабинете, и Костя все мне рассказал. Он хотел, чтобы вся галерея находилась у меня в собственности, чтобы я позаботился о вас с мамой. Он сказал, что психически болен – у него развивается маниакальная депрессия. Что он не может контролировать суицидальные мысли и приступы, его мучают галлюцинации… Он ходил к врачу и пил лекарства, но боялся – если с ним что‑то произойдет, о вас будет некому позаботиться. Ты знаешь, что у нас с ним с самого детства сложились доверительные отношения. А вам он не рассказал, потому что не хотел пугать – тебе предстояли экзамены, мама тоже находилась вся в стрессе и работе после пожара. Я обещал ему унести его тайну с собой в могилу…
– Ты отлично позаботился обо мне, – ухмыльнулась ему. – Тогда зачем ты продал галерею? – я сложила руки перед собой и придвинулась чуть ближе.
– Вика, я жестко оступился, понимаю, но я нуждался в деньгах. Я поехал заключать сделку на серию картин, там были серьезные люди. Мы поговорили, выпили и оказались в казино. И я проиграл огромную сумму…
– Думала, ты больше не имеешь с этой игрой ничего общего.
– Так получилось. Сначала я отдал деньги с картины Покровского, но этот тип решил вести грязную игру и потребовал проценты, заявив, что я долго искал для него бабки. Я был вынужден продать галерею, чтобы полностью погасить долг, у меня осталась небольшая часть денег. Но, со временем, я постараюсь вернуть галерею обратно…
– Может, ты часть оставшихся денег постараешься отдать Покровскому и заплатить за свою ошибку?
– Не получится. Там не хватит. Мне пришлось экстренно продавать галерею ниже рыночной цены. Если бы я этого не сделал, то уже был бы мертв.
Я посмотрела на тетю. По её грустному лицу поняла, что она все давно знает. Но она молчала и не влезала в наш разговор.
– В прошлый раз случилась подобная ситуация, и тебя отмазывали бабушка с дедушкой. Если бы папа знал, что ты играешь, он бы никогда не оставил галерею тебе! Такие у вас «доверительные» отношения?
– Откуда ты знаешь про прошлый раз? Это случилось много лет назад, – дядя пораженно приподнял брови.
– Когда мне было шесть, я гостила в Сочинском особняке у бабушки и дедушки. Спустилась ночью выпить воды, и там, в полутемной гостиной, услышала их разговор о тебе.
– Извини, так сложилась ситуация, – дядя виновато смотрел на меня.
– Извини? И все?
– Что еще ты хочешь услышать?
– Тогда, наверное, стоит продавать всю недвижимость, какая у нас есть, а тебе просить Покровского дать нам больше времени.
Дядя вздохнул, набрал номер Александра Владимировича и вылез из машины. Я приоткрыла боковое окно – свежего воздуха не хватало, и глубоко вдохнула.
Сегодня самый ужасный день в моей жизни за последние десять лет.
Не ожидала, что дядя так безответственно поступит. Я готова продать свою однокомнатную квартиру и машину, особняк в Сочи… Наверное, этих денег должно хватить. Главное – не иметь никаких дел с этим зеленоглазым дьяволом, который действовал на меня порой с завораживающей силой. Я находилась в удрученном и подавленном состоянии.
Вячеслав вернулся.
– Что он сказал? – мне не терпелось узнать.
– Он не даст нам времени, через пару дней собрался подавать в суд. Нас ждет скандал, суд и, соответственно, испорченная репутация. С нами мало кто захочет работать.
– Это полнейший крах… Какие могут быть варианты в этой ситуации?
– Выйти замуж за Игоря, – неуверенно подключилась тетя.
– За Игоря? – в меня будто молния ударила. – Нет, вы же это несерьезно… Это что, шутка какая‑то? Я сойду с ума. Вы понимаете, что он издевается? Это очередная игра богатенького капризного сыночка, – в уголках глаз снова появились слезы. – За кого вы меня принимаете, чтобы я – и согласилась на его предложение?
– Не думаю, что он шутил, – повторил дядя. – Он говорил вполне серьезно, заключим брачный договор…
– Вы не шутите? Я просто в шоке! – я расплакалась.
– Тише, тише, Вика, – принялась утешать тетя. – Мы просто предлагаем варианты.
– Был один вариант: не делать этого, – сквозь слезы процедила я.
Мне катастрофически не хватало воздуха. Я судорожно размотала шарф.
– Вика, послушай… – продолжила тетя.
– Я больше нечего не хочу слушать! – гневно вырвалось у меня.
Я покинула автомобиль и громко хлопнула дверью. Мне было невыносимо находиться с ними рядом.
Они предатели.
Ярость, бешенство, расстройство и раздражение одновременно захлестнули меня.
Как будто все это ночной кошмар!
Тетя тоже вышла из машины и направилась за мной.
– Вика! – выкрикнула она. – Остановись!
Но я уже быстро спускалась к набережной. Я хотела побыть одна, подумать и успокоиться.
– Вика… – доносил ветер моя имя, тетя старалась догнать меня.
– Что, тетя? Что еще нужно от меня?.. – я повернулась и сделала несколько шагов навстречу. Развела руками и еле выдавила сквозь слезы: – У меня больше ничего нет. Я ухожу. То, что ты предлагаешь, – предательство.
– Пожалуйста, поговори с Игорем и подпиши брачный договор. У нас нет другого выхода.
– Как вы можете такое предлагать? У меня уже есть любимый мужчина. Можешь сама с Покровским идти в ЗАГС. Я не хочу и не буду ничего подписывать. Я все сказала. Вы в своем уме?! – их просьба просто не укладывалась в сознании.
– Ты же помнишь, что дядя тебе сказал. Если репутация будет испорчена, ты окажешься за пределами своей профессии.
– Тетя, все, не надо. Вы могли сразу рассказать об этой проблеме. Мы столько лет работали вместе. Как можно было в один миг все разрушить?
– Мы планировали, что сами справимся, и не будем тебя тревожить.
– А в итоге предлагаете все исправлять мне, предлагая липовый брак?
– Ты можешь поговорить с Владом, думаю, он все поймет.
– Поймет, что я буду замужем за другим мужчиной?!
– Но ты же не будешь с ним жить.
– Я больше не хочу с вами разговаривать на эту тему.
Развернулась и пошла на набережную, а тетя осталась стоять на том же месте, провожая меня взглядом.
Это ведь предательство?
Они заменили мне родителей после их смерти… Я с нежностью вспомнила об отце и маме, по которым бесконечно глубоко скучала, неважно, сколько времени прошло. Иногда мои воспоминания возвращаются в день, когда их не стало.
