Громов: Хозяин теней – 3

Тимоха поправлялся. Медленно, как понимаю, тяжело, но всё же. Если бы ещё не эти приступы, судороги, которые случались вдруг, совершенно беспричинно, словно напоминая, что всё не так и просто.

– Пройдёт, – он опёрся рукой на подлокотник.

– Погоди, я и тут послушать могу… вон, на ковре сяду.

Закуток этот, облюбованный братом, нравился и мне. Стена за спиной, шкафы по сторонам. И ощущение, что ничего‑то больше и нет.

Буча притащила шарик и сунула его Тимохе в руку.

– Меня женить хотят, – поспешно сказал я, прежде чем братец придумал особо вескую причину, которая не позволит провести урок здесь. – Договор о помолвке заключать будем.

– С кем?

– С Анчутковыми. С Сиси.

– Милая девочка.

– Ребенок.

– Можно подумать, ты взрослый, – он позволил себе улыбку, и я выдохнул. После приступов Тимоха словно… гас, что ли? Не знаю, как ещё объяснить.

– Я всё равно старше.

– Так и должно быть, – он почесал Бучу за ухом. – Выпусти свою… имя придумал?

– Не‑а… ну не Мурзиком же называть.

Тень выпускаю, и Тимоха подталкивает Бучу к моей. А та, тоненько взвизгнув, делает вид, что ей ну очень страшно, и пытается спрятаться за мной. Буча обиженно отворачивается и только длинный хвост её разматывается. Хвост тонкий, что струна, а на конце кисточка. И эта кисточка дёргается влево‑вправо. Вправо‑влево. Она переливается, перекатывается живым клубком, завораживая не только Тень, но и меня. В какой‑то момент Тень не выдерживает. И когтистая лапа высовывается из укрытия, пытаясь поймать эту кисточку.

– Можно и Мурзиком, – Тимоха сжимает‑таки пальцы и выдыхает.

Я знаю, что ему страшно, что однажды всё так и останется, это вот скованное, разбитое болезнью тело, над которым он не хозяин. И хотел бы я сказать, что так не будет, но…

– Не солидно как‑то, – возражаю. – И не подходит… а вообще не понять, какого он пола. Или она. Буча ведь девочка?

– Без понятия. Никогда не задумывался, – Тимоха осторожно наклоняется и, подхватив ступню, закидывает её на колено второй ноги.

– Помочь?

– Без сопливых обойдусь.

– Я не сопливый… так‑то… дед сказал, что тебя тоже женит.

– Это вряд ли, – Тимоха спокойно разминает стопу, перехватывая её пальцами левой. Правая придерживает, но пальцы её шевелятся. – Разве что снизойдёт до мещанок. Ну или найдёт совсем уж кому деваться некуда. И то… сомнительно.

– Да ладно… – отвечаю. – Ты же…

И ловлю взгляд, в котором предупреждение. Ну да, о таком Тимоха говорить не готов.

– С Татьяной помолвку расторгли, – перевожу тему.

И снова уловка помогает, потому как Тимоха разом забывает и про ногу, и про судорогу. Сжимает кулаки.

– С‑скотина, – его голос шипит, и Буча, которая пыталась поймать тень, опутать её кольцами, оборачивается. Моя тоже. Они чуют волнение и готовы защищать, но…

Знать бы от кого.

– Плохо, да?

– Плохо, – Тимоха отпускает ногу. – Но если Анчутков… в общем, ты ж дурить не станешь?

– Не стану, – качаю головой.

Здесь не поймут.

Свобода воли. Выбора… ага, тут воля одна – родительская, ну или патриарха, коим дед является. А любовь и вовсе блажью считают. То ли дело долг и род, и прочие очень важные вещи.

– Хорошо…

– Она видит тени. Сиси, – говорю осторожно. – Там, в поезде… она мою точно видела. И не испугалась. И значит, у неё дар?

– Тогда понятно.

Мне вот категорически ничего не понятно, а потому жду, пока Тимоха снизойдёт до объяснений. Он же не спешит. Сидит, задумчивый такой.

– Наш дар у женщин редко бывает. У Танечки вот проснулся.

Это я знаю.

Как и то, что у Танечки не только дар, но и тень имеется, которую она сама на изнанке добыла. И что тренируется Танечка, пусть и отдельно от прочих, но всё же. И что это не принято, но…

– Вокруг нашего дара много слухов ходит, – Тимоха растирает стопу и движения его злые, нервные. – Нехороших.

– Это вроде как, что если охотников выбить, то и тени исчезнут?

– Вроде, – соглашается Тимоха и медленно наклоняется, чтобы дотянуться до носков. – Про женщин говорят, что они из близких, из тех, кто даром Её не отмечен, жизнь тянут. Особенно из мужей… причем в эту ерунду даже Охотники некоторые верят.

То есть, найти жениха Татьяне не так просто?

– С другой стороны, от жены с сильным даром и дети сильные родятся.

– С даром?

– Именно. В старых семьях это знают…

– Но?

– Что «но»?

– Если б просто знали, то тут уже бы вереница из женихов стояла бы.

– В своё время и стояла.

Тимоха попытался натянуть носок. Я дёрнулся было помочь, но к счастью, предложение не озвучил. Братец мой – ещё тот баран упёртый. Прям сразу видно, что кровный родственник.

– До того как…

– До того, – кивает Тимоха. – А потом несчастье это… и отец из рода ушёл. Слухи…

– Что кто‑то из наших открыл полынью? Дед… сказал.

Взгляд внимательный такой. Но Тимоха снова кивает:

– Да. Он требовал следствие провести. Синодников позвал. Канцелярию государеву… других… всех просил приехать, кто мог. Но…

– Оказалось, что не мог никто?