Громов: Хозяин теней – 3
– До Рождества, подозреваю, нам дотянуть не позволят. Чем больше времени, тем сильнее мы можем стать. Вдруг да Анчутков ещё людей даст или чего другого придумает. Нет, до Рождества ждать не будут. А ехать? Без приглашения?
Не принято.
Да и как‑то… не уверен я, что это остановит. Дед говорил, что в доме нас достать тяжко, а вот вне его… и не вышло бы так, что этой поездкой в гости мы подставим Анчутковых. Ладно, взрослые, но дети же… нет, не выход.
– Надо с дедом говорить.
– И в город съездить, – соглашается Еремей презадумчиво. – Видел я тут одного старого знакомого… торговлей пробивается. Думаю, поможет…
С чем?
Лучше не уточнять.
Еремей зверь битый, знает. А дед… с дедом говорить придётся. И про домыслы наши, и про дом, и про тот, другой, сгоревший, в который бы наведаться.
Или про этот пока не стоит?
– Время и вправду удобное, – как ни странно, дед меня выслушал со всем вниманием, пусть и хмурился, и пощипывал седую бровь. Привычка эта выдавала, что вовсе не так уж он невозмутим, каким хочет казаться. – Если ты прав…
– Прав, – согласился Тимоха, которого я тоже попросил присутствовать.
Ну а Татьяна просто вошла в кабинет и осталась.
И теперь глядела на меня так… как на сумасшедшего.
– Бред, – она покачала головой. – Тим, ну… в самом деле… это же…
– И виновный, если так, готов, – я указал на Тимоху. – Есть же свидетельства, что ты… ну… не совсем в себе.
– Он нормальный! – возмутилась Татьяна.
– Тихо, – рявкнул дед и сестрица замолчала. – Прав младший. Дело не в том, что он нормальный. Дело в том, что все уже считают его не совсем нормальным. А значит, и срыву не удивятся.
Он сцепил пальцы и откинулся в кресле, о чём‑то раздумывая. И мысли были недобрыми.
– Я могу уехать… – Тимоха поглядел на свою руку, которая мелко подёргивалась. – В клинику лечь…
– И подтвердить слухи? – возмутился я. – Извините.
Здесь не принято, чтобы младшие перебивали.
– Да и не поможет, – раз уж мне позволено говорить, то надо пользоваться моментом. – Если тебе определили роль, то ты её сыграешь. В той же клинике… тебя могут выкрасть, усыпить, привезти сюда.
Звучит бредовенько, но меня слушают.
– Или просто устранят, там… сыпанут чего в вечерний бульон. Или целителя подкупят, чтоб устроил скоропостижную кончину. Тело прикопают, а всем скажут, что ты всех убил и сбежал. Нет. Нельзя разделяться.
– Таня, а ты не хочешь маму проведать? И вот их взять с собой…
– Нет, – я опять позволил себе перебить Тимоху. И повторил. – Говорю же, нельзя разделяться. Не факт, что в гостях… безопасно. И что по дороге никто не выкрадет её вот… нас…
Нас, конечно, попробуй выкради, но Таньку могут. Она, конечно, и драться умеет, и тень у неё есть, но одно дело противостоять деду или гвардейцам в тишине гимнастического зала, и совсем другое – взаправду бороться.
К этому она не готова.
– Ты так говоришь, будто они… их там много и все против нас… – Тимоха махнул.
– Много, – вот тут у меня было время подумать. – Это точно не дело одного человека. Да, стоять во главе может и один… и скорее всего. Власть обычно не делят.
Я‑то знаю.
– Но исполнители у него имеются. И возможности обширные. Убрать мою маму. Организовать покушение на меня. На Громовых. На тех же Моровских… помочь купцу… даже элементарно на почте кого‑то подбить, чтобы письма перехватывал. И на телефонной станции.
– Воротынцевы? – предположил Тимоха.
– Не уверен. Я… не знаю.
– Хоть чего‑то ты не знаешь, – проворчал дед. – А то прям умный, что спасу нет.
И вот пойми, это похвала или наоборот.
А может, просто намёк. Вон, взгляд какой превнимательный. И чуется, что спалился я с этими теориями крепко. Ладно, если вдруг, буду врать, что там, на той стороне, мне мозгов отсыпали, вроде как нематериальным вкладом в светлое будущее рода.
– Но кое в чём ты прав… – продолжил дед, глаз не отводя. – Если что и есть, то мимо такой оказии не пройдут.
А я вот начинаю думать, случайно ли этот самый архидиакон прибывает или тоже частью тайного плана. Нет, этак вовсе на почве конспирологии свихнуться недолго, но… раньше‑то не приезжал. А теперь вдруг раз и собрался?
Но тогда… Синод тоже замешан?
Спокойно.
Этак я и батюшку‑царя заподозрю в недобром. Так что будем потихоньку…
– И что делать станем? – задаю вопрос, который интересует больше прочих.
А дед, сцепивши руки на животе, окидывает нас взглядом, вздыхает и отвечает:
– Готовиться… там… скоро Варфоломей вернётся. Напишу ему, чтоб нанял кого, но тишком… а вы… учитесь.
Глава 9
«Новый скандал в среде английской аристократии. Женится герцог Ноксбург, один из пэров Шотландии, 27 лет, на дочери нью‑йоркского миллионера мисс Мари Вильсон Геле, или, как зовут ее обыкновенно, Май Геле. Невеста приходится родственницей двум миллиардерам Астору и Вандербильду; отец оставил ей приданное в 40 миллионов долларов».
Газета‑Копейка
Подъем.
Тренировка.
Завтрак.
И учёба. Будто ничего‑то и не было. Всё вокруг следует своему распорядку, разве что дед дважды выезжает в город, но возвращается один. И о поездках своих рассказывать не спешит. Он и вовсе занят, семейные обеды вон пропускать начал. А нам нельзя.
Но я эти обеды почти полюбил. Какая‑никакая передышка.
