Грязные чернила. Книга вторая
Вечер проходит на удивление легко и беззаботно. Я голодная, и пицца на тонком тесте, которую Лиам заказал аж целых три вида, кажется мне вкуснейшим на земле деликатесом.
Мы смотрим ночное шоу с Джимми Фэллоном, обсуждаем знаменитостей и весело болтаем. Лиам с Сашей забавно переругиваются и подначивают друг друга. Мы с Харрисом общаемся и шутим, как самые настоящие друзья, несмотря на то, что было в моей комнате некоторое время назад.
Подумав об этом, я невольно задерживаю на Лиаме взгляд и вспоминаю нашу ссору про невозможность дружбы между нами. Он был прав, и сейчас я это отчётливо понимаю.
Я не могу дружить с Лиамом, потому что он слишком красив, чтобы быть просто другом.
Я не могу дружить с Лиамом, потому что меня тянет к нему со страшной силой.
Я не могу дружить с Лиамом, потому что с ним мне хочется большего.
Я не могу дружить с Лиамом, потому что влюблена в него.
Когда я просто смотрю на его губы, внутри меня вспыхивает пламя, а в моей глупой голове тут же появляются непристойные мысли и желания. Я никогда такого не испытывала, смотря на губы Сэма, а мы ведь тоже целовались.
Отвожу взгляд от лица Харриса и тупо смотрю на экран телевизора. Чувствую, что Лиам тоже теперь на меня смотрит, и мне так хочется пробраться в его голову и узнать, о чём он в этот момент думает. Если бы мне предложили выбрать суперспособность, я бы точно выбрала возможность читать мысли.
– Кстати, всё хотела спросить, откуда это у тебя? – спрашивает Саша Лиама, указывая на его шею. Я тут же вся покрываюсь холодным потом.
– Не помню, – пожимает плечами он. – И не мешай мне смотреть телевизор, раздражаешь.
Саша закатывает глаза, но замолкает, и я испытываю облегчение, что она от него отстала.
Не верю, что Лиам ничего не помнит. Он явно издевается над нами обеими. Как вывести на чистую воду засранца?
Мы досматриваем шоу, и Лиам переключает канал на какой‑то фильм.
– О боже, я так объелась. Глупая пицца опять меня одурманила, – стонет Саша, развалившись на диване и медленно поглаживает себя по животу. – Если Эми узнает, что я ела, она меня сама сожрёт.
– Как она узнает? – спрашиваю я и беру ещё один кусок. Всё‑таки хорошо, что я не пошла в модели, а то мучилась бы сейчас с такой же Эми.
– Унюхает «Пепперони», она прямо как собака! Ну или поставит меня на весы.
– Твоя Эми такая зануда, как ты её терпишь? – Лиам тоже засовывает в рот целый кусок и от удовольствия закатывает глаза. – Ты и так тощая, – бормочет он с набитым ртом. – Она просто завидует вам, потому что вы можете есть всё и не толстеть, а её наверняка разносит от каждой съеденной конфетки, которую потом приходится часами отрабатывать в зале. Или у неё недотрах. Она так на меня смотрела сегодня, как будто хотела наброситься и сожрать.
– Ты настоящий идиот. – Саша кидает в него подушку, но он ловко ловит её одной рукой. – Мы не можем есть всё и не толстеть, мы люди, а не роботы, Лиам! И у Эми, вообще‑то, есть муж, а на тебя ей плевать.
– Ну, тогда он явно её не трахает. Почему она всё время такая злая?
– Она не злая, это ты озабоченный. Может, это у тебя недотрах? Все мысли только о сексе. Скажи, Сам? – Саша бросает на меня многозначительный взгляд, выпучивая свои янтарные глаза. Я в ответ выпучиваю свои на неё, мол, не втягивай меня в этот нелепый разговор.
– Может, и есть чуть‑чуть. – Лиам, не замечая наших гляделок, широко улыбается и растягивается на полу под нашими ногами.
Мне совсем не хочется принимать участие в их беседе, но и уходить я тоже не хочу, потому что он здесь, и мне от этого так спокойно. Его голова теперь находится совсем рядом с моей лодыжкой, протяни я руку – и коснусь его мягких волос.
Но Лиам вдруг сам меня трогает. Осторожно проводит пальцем по косточке, и всё тело тут же откликается мурашками на его прикосновение.
Лиам обхватывает мою ступню своей огромной рукой и нежно гладит её большим пальцем.
Это так приятно. Слишком приятно. И я еле сдерживаюсь, чтобы не застонать от удовольствия. Что на него вдруг нашло?
Я смотрю на Харриса, но он опять отвернулся к телевизору, будто не делает ничего особенного. Саша смотрит на нас и рисует в воздухе сердечки. Я злобно прищуриваюсь, провожу большим пальцем по своей шее и тычу в неё.
– А как называют мужчину, помешанного на сексе? – спрашивает подруга и в задумчивости прикусывает губу.
– Гленн Куагмайр[1], – заявляет Лиам, и я смеюсь.
– Это ещё кто? – хмурится Саша, недовольная тем, что не в теме.
Я пожимаю плечами. Мы с Лиамом смеёмся, заговорщически переглядываясь, и, надувшись, подруга утыкается в телефон.
– Я всё сейчас загуглю, – бормочет белокурое дитя Интернета.
Лиам, усмехнувшись, проводит рукой ещё выше, массируя мою икру. Боже, я просто задохнусь сейчас.
– Что ты делаешь? – шепчу я.
– Доставляю тебе удовольствие своими руками, крошка, – так же шепчет он, и я закидываю ноги на диван. Лиам корчит грустную рожицу, и я смеюсь.
– Нашла! – вскрикивает Саша. – По‑научному у мужчин это называется сатириазис. Патологическое повышение полового влечения в виде постоянного чувства полового голода и безудержного стремления к половым сношениям, – читает Саша и начинает хохотать, отбрасывая телефон в сторону. – Да это же про тебя, братец! Слово в слово.
– Это какая‑то грёбаная патология, а я, между прочим, могу себя контролировать. – Лиам усмехается и переводит взгляд на меня. – Саммер может подтвердить.
В гостиной повисает тишина. Моё сердце пропускает удар, а потом начинает стучать, как сумасшедшее, с удвоенной, нет, утроенной силой. В голове всплывают слова Харриса, сказанные той ночью: «Саммер, нам надо остановиться, иначе я за себя не отвечаю».
Конечно же, он всё помнит, и как последний кретин, решил дать мне об этом понять в присутствии своей сестры, чтобы смутить меня.
– Так, я спать, жутко устала сегодня. Спокойной ночи, мои дорогие. – Саша (предательница) вскакивает на ноги, целует Лиама и меня в щёку и чуть ли не бегом ретируется в свою комнату.
Прекрасно, расшевелила улей и сбежала!
[1] Гленн Куагмайр – вымышленный персонаж американского анимационного ситкома для взрослых «Гриффины». Сексуально озабоченный сосед Гриффинов.
