Хозяйка магической лавки – 6

Распахнулась передняя дверца, скрипнул снег под подошвой сапог, и на дорогу вступил мэр Одар Ибисидский собственной персоной с очередной цветочной композицией в руках. И стал свидетелем того, как я избавляюсь от его подарков.

Серые глаза блеснули.

 

Глава 3

 

Одар, явно не ожидавший подобной сцены, замер. Его взгляд скользнул по пустым ведрам, где недавно лежали букеты, затем задержался на девушке с последним из них в руках. Она, смущенная его вниманием, спешно поблагодарила меня и скрылась за углом.

Мэр повернулся и внимательно посмотрел меня. Цветы в его руках казались теперь почти нелепыми, но он спокойно стоял, будто увиденная им только что сцена была частью его задумки.

– Благотворительностью занимаешься? – самым светским тоном осведомился Ибисидский, прислонившись бедром к боку своего мобиля.

– В некотором роде, – признала я, расправив плечи и прямо смотря в глаза мужчины.

Мне очень, ну просто очень хотелось быть решительной и отважной!

Но почему‑то было стыдно за то, что он застал меня за раздачей своих подарков. Словно бы это я не права.

Хотя я искренне считала, что я тут со всех сторон пострадавшая и, стало быть, виноватой не могу быть по определению!

– Какая ты… молодец, – сквозь зубы похвалил меня Дар. – Радуешь прохожих. А я тебе, получается, принес пополнение благотворительного фонда.

И показал букет из розовых и белых чайных роз, с веточками эвкалипта и в белой оберточной бумаге, который держал в руках.

– Это бессмысленно, – сухо сказала я. – Цветы, записки, ленточки с текстом… Ты что, думал, они изменят мое решение? Или что я забуду то, что ты собираешься сделать?

Его лицо стало серьёзным.

– Я думал, что смогу донести до тебя, что это важно. Что ты важна, – тихо сказал он. – Но, похоже, мне стоило начать с другого.

– Например? – скептически подняла я бровь.

– С извинений, – ответил Одар. – За вчерашний вечер. И за мою несдержанность. Из‑за этого то, что должно было стать первым из лучших моментов между нами, превратилось для тебя…

Он замолчал, явно подбирая подходящее слово.

– В неприятное воспоминание, – сухо подсказала я.

Хотя на самом деле те долгие, очень долгие минуты, и я даже не знаю пять, пятнадцать или двадцать пять, мне хотелось назвать чем угодно, кроме как просто «неприятным воспоминанием».

– Это всё, что ты хотел сказать? – спросила я, пытаясь не выдать своих эмоций.

Он чуть приподнял уголки губ, но улыбка получилась горькой.

– Нет. Но сейчас этого достаточно.

Я прищурилась, не желая принимать ни одно его слово, но и не находя сил сразу их отвергнуть. Может, потому что внутри я все равно его оправдывала? Ведь он всегда вел себя безукоризненно. До отравленного пунша от леди Жанет.

– Если ты хочешь поговорить о важном, оставь цветы и красивые речи, – наконец произнесла я. – Тогда, возможно, я соглашусь тебя выслушать.

– Возможно, – повторил он, как будто смакуя это слово, и шагнув вперед, отдал мне цветы. – Я запомню.

Букет оказался неожиданно тяжелым, но я почему‑то не сразу сообразила вернуть ему, а потом было уже поздно.

Ещё мгновение лорд Ибисидский смотрел на меня, словно пытаясь найти в моих глазах ответ на свои какие‑то вопросы, а затем развернулся и направился к своему мобилю. Через секунду хруст его шагов по свежему снегу сменился звуком двигателя.

Я смотрела вслед уезжаему «мэрсу», чувствуя странное смешение злости и облегчения. Даже его извинения не могли стереть того, что случилось. Но, возможно, это был первый шаг.

Кто знает? Может, даже первый из тысячи.

Я покрутила в руках цветы, которые, судя по всему, были самыми обычными. Без эльфийской магии. А еще в них не было конвертиков.

И… малодушно зашла в лавку, не сумев оставить подарок на улице или отдать его кому‑нибудь. В конце‑концов, свою норму по ребячеству я на сегодня уже выполнила.

А возможно местами и перевыполнила.

Прикрыв за собой дверь, я задержалась на мгновение, прислонившись к её прохладной поверхности. Сердце билось быстрее, чем хотелось.

Почему мне так не везет, а?

Моей первой любовью оказался инкуб, князь из другого мира, который совершил множество преступлений и планировал сделать мою смерть вишенкой на тортике своих достижений.

А стоило мне попробовать даже не влюбиться, а просто довериться, оказалось, что у избранника такие грандиозные планы на жизнь, что хочется бежать куда подальше!

– О, какой шикарный букет! – воскликнула стоящая за стойкой Лайна, и хитро добавила: – Всё‑таки передумала раздавать?

– Этот оказался нормальным, – тихо ответила я, убирая волосы за ухо.

Помощница тактично не стала напоминать, что все остальные букетики после того, как послания были уничтожены, тоже стали нормальными.

Дальше рабочий день двигался в целом, как обычно. Я доваривала зелья, притом уже настолько надышалась парами, что голову стала все чаще посещать мысль о том, что можно и нужно уехать в поместье Харвисов хотя бы на недельку. Проконтролировать строительство, а также общее облагораживание деревни. Да и вопрос со временной школой у меня до сих пор в подвисшем состоянии и хорошо бы решить его до наступления посевной. Потому что, если я правильно помню то, что говорили наставницы в пансионе, то у крестьян время посева и сбора урожая – очень горячая пора. И в этот период любые руки, пусть и детские – в первую очередь рабочие. Стало быть, мелким просто не позволят «прохлаждаться» на занятиях.

А после этого можно взять гримуары, Марель и уехать… на море! Почему бы и нет? У меня сейчас даже деньги есть на небольшой отпуск!

В идеале, конечно, еще и никому не сказать, куда именно я уехала. В первую очередь лорду Ибисидскому. Но чувствую, с его связями, он узнает о моих планах раньше, чем я окончательно продумаю возможный маршрут путешествия.